Читать книгу "Вернись до заката - Мелани Кертис"

Потерев ладонями виски, где начинала стучать головная боль, Патриция попыталась представить, где сейчас Густав. Они ужинали с ним два дня назад, и с тех пор от него не было никаких вестей. Тогда он подвез ее к дверям дома, обронил: «Увидимся», но выражение его лица при этом не обещало ничего хорошего. Затем он исчез в ночи с таким видом, будто на его плечи свалился небосвод.

Она бы отдала многое, чтобы снять с него груз печали. Когда-то она часто массажировала его напряженные плечи. Он слишком много работал, и это начинало сказываться на его здоровье. Он-то считал, что отдых — это идти в спортивный зал и там поднимать тяжести до седьмого пота. Когда-то Патриция старалась вывести его на природу, но он был совершенно равнодушен к таким прогулкам, поэтому скоро она оставила свои попытки. Ей приходилось бродить по прелестным сельским уголкам одной. Впрочем… она почти все делала одна во времена их брака.

Рассеянно глядя на потоки дождя на стекле, Патриция гадала, не уехал ли Густав в Оттаву. Может, он тоже понял, что у них нет общего будущего? Сердце Патриции заныло при этой мысли.

Ну и хорошо. Если из их брака не вышло ничего хорошего пять лет назад, когда они так любили друг друга, почему должно что-то измениться сейчас? А она, конечно, больше не перенесет одиночества и пустоты, царящей в доме, пока Густав будет пропадать на работе.

Она вспомнила квартиру, которую они снимали на центральной улице Оттавы. Она была оформлена в современном стиле модным дизайнером, и Патриция никогда не чувствовала, что она находится дома. Нет, здесь, с тетей Марион ей гораздо лучше. Может, их провинциальный городок нельзя сравнить с Оттавой по количеству магазинов и зрелищ, но там они с Густавом даже не знали своих соседей, которые тоже работали с утра до ночи. А здесь, если с тобой что-то случится, на помощь придет вся улица. А какой там ужасный воздух! Просто дышать нечем…

— Что за погода!

Тяжелая дубовая дверь крякнула и открылась. Появилась Марион с подносом, на котором стояли две большие красные кружки, распространявшие вокруг себя неземной запах свежесваренного кофе.

Патриция с облегчением оставила свое занятие.

— Спасибо, тетушка! Ты как будто читаешь мои мысли, — с благодарностью сказала она.

— Но твоей головной боли это не поможет.

— А откуда ты знаешь, что у меня головная боль? — удивилась Патриция.

Марион убрала со стола бумаги и сама примостилась с краешку. Ее длинные жемчужные сережки легонько раскачивались, и в них отражались и чашки с кофе, и сама Патриция.

— Когда у тебя болит голова, ты всегда немного хмуришься, как будто с трудом пытаешься сконцентрироваться. Почему бы тебе не принять таблетку аспирина?

— Я думаю, голова сама пройдет. Не беспокойся.

— Как же мне не беспокоиться? Густав не показывался?

— Нет.

Патриция обхватила кружку с кофе двумя руками, стараясь сохранять бесстрастный вид.

— Наверное, он уже уехал.

— Да вряд ли. Я уж знаю, каким настойчивым может быть твой муж, если ему что-нибудь нужно. Помнишь, как он боролся за заказ на рекламу продукции кондитерского концерна? Он обошел всех конкурентов, работая день и ночь.

— Кому ты это рассказываешь? Думаешь, я не помню этого?

Старая обида ядовитой змеей шевельнулась в сердце Патриции. Эта рекламная компания дорого ей обошлась. Бывали ночи, когда Густав оставался в офисе, чтобы всегда быть под рукой, если он срочно понадобится. Он почти не бывал дома. Дошло до того, что Патриции приходилось чуть ли не назначать встречу со своим собственным мужем через его секретаршу — надменную Нору, которая всегда заставляла Патрицию ощущать свою вину за то, что она отвлекает Густава от важных дел.

Это воспоминание лишний раз напомнило Патриции, почему ей не стоит возвращаться к Густаву. Он может выкроить месяц отпуска, чтобы добиться примирения с ней, но работа все еще оставалась для него главным приоритетом.

— Он уже не муж мне… По крайней мере, в традиционном понимании этого слова.

Патриция опять потерла висок. Ее головная боль все усиливалась.

— Все-таки придется принять таблетку.

— На твоем месте, я бы немного подождала, — заметила Марион, выглядывая в окно.

Патриция посмотрела в том же направлении и увидела Густава, стоящего на крыльце дома. На нем быль стильный серый плащ, мокрый на спине. Он аккуратно отряхнул зонтик, сложил его и зашел в их магазинчик. Через минуту он появился перед ними, загораживая собой дверной проем. Его чернью волосы от влаги сворачивались колечками, а капельки дождя дрожали на лице, делая его глаза еще синее.

Для Патриции время остановилось, замерло, прекратило свой ход. Она не сразу заметила, что задержала дыхание и намертво вцепилась в кружку, будто та могла ей чем-нибудь помочь, как будто она была ее спасательной шлюпкой в море неопределенности.

— Доброе утро, — приветливо встретила Густава Марион.

Даже слишком приветливо, по мнению Патриции.

— А мы как раз кофе пьем. Присоединитесь к нам? Насколько я помню, вы пьете черный и без сахара?

Обходя вычурную старинную мебель, Густав удивленно усмехнулся:

— Польщен, что вы помните.

— Я помню многое, Густав Батергейм. Что-то хорошее, а что-то — и не очень.

С этими словами Марион исчезла за массивной дубовой дверью, оставив Патрицию наедине с Густавом.

Несколько секунд никто из них не осмеливался заговорить. Все это время Густав глядел и не мог наглядеться на Патрицию. Одетая в светлые джинсы и светло-зеленый кашемировый свитер, подчеркивающий цвет ее глаз, Патриция выглядела как никогда юной и хорошенькой, что было особенно приятно в такой унылый осенний день, когда кажется, что все, за что ты берешься, обречено на провал.

— Как ты себя чувствуешь сегодня?

— Прекрасно, — солгала она, надеясь, что противное пульсирование в висках когда-нибудь прекратится. — Я думала, ты в Оттаву уехал.

— Да что мне там делать, в отпуск-то?

Она обычно нервничала, когда Густав бывал хмур, но и сейчас, когда он вовсю улыбался, спокойнее ей не стало. С удивлением она обнаружила, что отвечает ему улыбкой. Густав, почувствовал, будто у него крылья выросли. Ее улыбка отогрела его замерзшее сердце, даря несбыточные надежды.

— Я надеялся уговорить тебя составить мне компанию, — негромко проговорил он.

— А куда ты собираешься?

Теперь пальцы Патриции еще крепче держали злосчастную кружку. Надо было сразу же сказать «нет», что бы он ни предлагал, упрямо подумала она. Но дождь за окном стучал так тоскливо и однообразно, что у Патриции больше не было сил сидеть взаперти.

— Я тут обнаружил чудесный спортклуб неподалеку. Можно было бы съездить туда, да и сделать массаж заодно. Ты как?