Читать книгу "Море цвета крыла зимородка - Джейн Арбор"

Флор взглянула на часики:

– Не высасывай трудности из пальца. Заинтересуй монсеньора Одета и предоставь Сент-Ги мне.

– Желаю удачи, – пробормотал Блайс и тут же добавил: – Я не одет для ленча, и к тому же у меня здесь мопед.

Флор оглядела его сверху донизу:

– Сойдешь вполне. L'Ermitage – это не бог весть что, и ты сможешь оставить там мопед. На этой стадии мне не обойтись без Мари-Клэр, и ты составишь ей компанию. Поэтому поехали, и прямо сейчас, пожалуйста.

Судя по тону, это был скорее приказ, нежели просьба. Блайс, пожав плечами, неохотно подчинился и уже из набиравшей скорость машины помахал девушкам рукой и послал воздушный поцелуй.

Был уже полдень. Настало время закрывать магазин до половины третьего. Пока Сильвия запирала кассу, она нерешительно обратилась к Розе, которая опускала ставни:

– Он не хотел ехать… ведь верно? – Сестра явно нуждалась в подтверждении. – Но он все же уехал. Не отказался наотрез взять на себя роль – отвратительно, но точнее не скажешь – лизоблюда в угоду своим амбициям.

Это основательно подпортило его имидж веселого шалопая, и Роза совсем не удивилась, что Сильвия обратилась к ней за поддержкой.

По поводу Флор Мичелет их мнения не слишком отличались – как по части умопомрачительного шика, так и той вызывающей уверенности, с которой она управляла Блайсом. Так же как и Роза, Сильвия была возмущена, что ими заинтересовались лишь на самое короткое время, а затем отмели в сторону как нечто не заслуживающее внимания.

– Тебе не кажется, – рассуждала Сильвия, – что она услышала о нас от… ну, не важно, от кого… такое, что заставило ее опасаться конкуренции? И ей сразу стало легче, когда она уверилась, что страхи напрасны?

На что Роза ответила излишне резко:

– Наоборот, думаю, столь блистательной особе конкуренция не так страшна.

Что побудило ее дать такую лестную оценку, возможно незаслуженную, Роза и сама толком не знала – скорее всего, собственный страх, о природе которого она предпочитала не задумываться.

Через день или два пришло разрешение на работу. По договоренности с шато – помимо особых случаев, когда она могла понадобиться мадам Сент-Ги, – Роза должна была являться по понедельникам, когда все магазины в Мориньи закрываются с середины дня до вторника.

В тот первый понедельник мадам пригласила ее на ленч, и они разделили его вдвоем. Это была трапеза, совершенная с точки зрения сервировки: столовое белье, хрусталь, серебро и китайский фарфор – словом, все, что Роза и ожидала встретить в таком доме. Только содержание было жалким: крошечные чашечки бульона, лепесток жареного мяса почти филигранной толщины, гарнир из намазанных маслом молодых картофелин величиной с мраморные шарики. Они выпили графин красного вина, а на десерт вообще ничего не было – просто чашка кофе с бисквитом.

Хозяйка вполне довольствовалась этим, но для молодого, здорового аппетита Розы, которая любила плотно закусить и еще не утратила английского интереса к пудингам, съеденного хватило на один зубок.

Позже они обосновались в студии мадам. Та извинилась за груды писанины, что ожидали Розу в ее первые часы работы секретаршей.

Мадам призналась, что не очень умеет печатать на машинке, но не будешь же вести деловую переписку от руки? Деловыми письмами пришлось заняться в первую очередь, так как многие из них требовали срочного ответа. Затем были чеки, подлежащие выписке в ответ на просьбы в письмах, счета на просмотр самому Сент-Ги и, наконец, наброски речей, которые мадам не собиралась произносить («в моем возрасте я уже не могу путешествовать с такой скоростью, как хотелось бы»), но их должны были прочитать по бумажке в ее отсутствие на благотворительных собраниях.

Роза уселась за письма, решив подшивать их просто в папки с указанием даты и ссылками на более ранние документы. Затем под диктовку мадам выписывала чеки и счета, которые потом занесла в гроссбух, использовав его, в свою очередь, в качестве пресс-папье для чеков, дожидающихся рассмотрения Сент-Ги.

Последние поразили Розу размахом и щедростью. В течение получаса мадам Сент-Ги отобрала просьбы о пожертвованиях на сотни франков, и, когда девушка осталась одна, чтобы заняться черновиками речей, то быстро пробежала глазами содержание писем. Она была изумлена широтой и многообразием благотворительных интересов своей работодательницы.

«Призыв французских фалидомидов»… «Пособия раковым больным»… «Пожертвования садоводам»… «Детские фонды для каникулярного отдыха»… «Защита животных»… И целая дюжина других обществ и организаций.

Что там Блайс говорил о возделывании пробки? «На этом делают деньги… и много!» «Эта кубышка должна быть размером со сказочный кувшин Али-Бабы, чтобы выдержать столько выброшенных на ветер счетов. Просто уму непостижимо, – не могла не задуматься Роза. – Не говоря уже о роскошном образе жизни, который влетает в такую копеечку, что нам с сестрой и не снилось!»

Она уже закончила и проверяла напечатанное, когда дверь отворилась и вошел Сент-Ги.

– Мама сказала, что у вас есть для меня чеки на подпись. Где они? – поинтересовался он.

Роза указала на стопку бумаг и ждала, пока он, оперевшись рукой на стол подле нее, ставил свою подпись на каждом чеке. Затем, аккуратно сложив их, передал ей:

– Приложите их к сопроводительным письмам, и они еще успеют к вечерней почте. И если на сегодня это все, то я отвезу вас обратно на машине. Когда будете готовы, найдите мою мать в холле, а я подожду снаружи.

Хотя был еще ранний март, в округе уже наступила весна. Воздух был нежен, вечернее небо на горизонте окрасилось в нежно-желтый цвет, обещая и завтра такой же безоблачный день. Роза помедлила перед тем, как забраться в машину, и Сент-Ги, наблюдавший за ней, предложил:

– Если вы не слишком спешите домой, то, может, захотите ознакомиться с тем, что составляет источник нашего существования? Не думаю, что у вас уже сложилось полная картина, что такое пробка.

– Могу судить о ней лишь на основе того, что поведал нам Блайс о предстоящем вам ежегодном цикле.

– До тех пор, пока он не принимает в нем участия… – пробурчал Сент-Ги, приводя машину в движение, – ему… Ну да ладно. Как я и предполагал, за последнее время вы вдоволь насмотрелись на Блайса, не так ли?

– Да, он часто заглядывает к нам.

– Слишком часто?

– О нет! – Чувствуя, что должна защитить Блайса от невысказанного скептицизма, таящегося за сухим вопросом, Роза добавила: – Он на всех парах обучает Сильвию французскому. Вы бы только посмотрели, как он ведет себя с нашими покупателями! Он не столько продает, сколько заставляет их чуть ли не упрашивать себя позволить сделать покупку.

– Да, язык у Блайса хорошо подвешен. Могу себе представить… – В тоне Сент-Ги явственно проскользнуло желание не говорить больше о Блайсе. Но Роза ради справедливости решила все же продолжить тему.