Читать книгу "Ярмарка невест - Кэндис Герн"

– О, Гонетта, – сказала Верити, и ей даже не пришлось притворяться, придавая своему голосу страдальческие интонации, – спроси, пожалуйста, может быть, мне принесут поднос с едой в комнату? Я смертельно устала и не в состоянии переодеться к ужину.

– Да, мэм. Я сама принесу вам поднос и чай, отдохните с дороги. Потом я укрою вас как следует одеялом, чтобы вы хорошенько выспались, а если вам что-нибудь понадобится, когда я уйду, просто потяните вон за ту веревочку у кровати, и я мигом прибегу.

Как только дверь за девушкой закрылась, Верити с облегчением откинулась на спинку кровати. Ей не придется снова с ним видеться. Ей не надо будет смотреть на его сурово сдвинутые брови и встречать пронзительный взгляд синих глаз. Человек, которого называют Бессердечным, не сможет запугать ее, чтобы она отказалась от задуманного.

Верити начала осматривать одежду, решая, что возьмет с собой, когда будет уходить отсюда.

Глава 3

Джеймс сидел, повернувшись спиной к горящему в камине огню, и в третий раз читал один и тот же абзац. Бесполезно. Он не мог сосредоточиться на написанном. Джеймс опустил открытую книгу на колени и закрыл глаза. Но сон все еще не шел. И все же бессонница для Джеймса была лучше, чем постоянные ночные кошмары. Пусть он чувствовал себя уставшим и в голове царила неразбериха – все же это лучше, чем тот парализующий ужас, который всякий раз заставлял его с криком вскакивать с постели.

Джеймс сунул руку в карман жилета и достал оттуда купчую с аукциона. Жесткий пергамент громко зашуршал, приглашая прочитать его еще раз. Но в этом не было необходимости. Джеймс запомнил каждое слово купчей, и эти слова мучили его, не давая покоя.

Все права. Обязательства. Право собственности. Обеспечение.

Этот жалкий документ, вероятнее всего, не был бы принят ни в одном суде. Несмотря на это, в документе была его подпись, ставя которую он заявлял, что добровольно соглашается возложить на себя эту... эту обязанность, независимо от законности сделки. В конце концов, он джентльмен, и...

Его циничный смешок прервал этот абсурдный ход мыслей. Лорд Хартлесс – джентльмен? Многие поспорили бы с ним в этом деликатном вопросе.

Джеймс убрал омерзительную бумагу в карман жилета. Прошло много лет с тех пор, как он перестал считать себя честным и благородным. Так почему бы ему не дать женщине фартук и швабру в руки и не отправить в буфетную? Вот и покончил бы разом со своим дурацким беспокойством.

Обязательства.

Что ему делать с Верити Озборн?

Джеймс сказал миссис Трегелли, что она его дальняя родственница, оказавшаяся в беде. Милая старушка ни разу не спросила, как его угораздило неожиданно наткнуться на свою кузину в Ганнислоу. Смехотворные выдумки. Томас ей, конечно, уже рассказал об аукционе, но Джеймс доверил ей поддерживать свою выдумку среди прислуги и соседей. Миссис Трегелли была одной из тех, кто не отвернулся от него почти семь лет назад, и ее страстная преданность была для Джеймса загадкой. Он не сделал ничего для того, чтобы заслужить эту преданность, и все же он мог на нее рассчитывать.

Джеймс вздохнул и сел поглубже в кресло. Он потянулся, разминая усталые мышцы, и сцепил пальцы на затылке.

Завтра надо серьезно поговорить с Верити Озборн и решить, что они скажут окружающим, кроме того, надо было обсудить, как себя вести. Сказка о кузине – неплохой вариант, если придумать еще кое-какие детали для большего правдоподобия. Хотя, видит Бог, к завтрашнему дню наверняка вся округа будет знать, каким образом Верити попала в Пендурган.

Джеймс был разочарован, когда она попросила принести ужин ей в комнату. Он почему-то вбил себе в голову, что под ее напряженной и покорной наружностью скрывается выброшенная за ненадобностью малышка с твердым характером. Ну что ж, пожалуй, для одного дня испытаний у нее было более чем достаточно. Вряд ли он мог отказать ей в возможности провести вечер одной. Кроме того, Агнес была в отвратительном настроении. Дополнительное напряжение, связанное с присутствием Верити Озборн, было бы для него слишком большим грузом, гораздо большим, чем он мог вынести за один вечер.

А что же завтра?

Или, скорее, сегодня, подумал Джеймс, когда старые механические часы за его спиной пробили три раза.

Странный шорох внезапно остановил его размышления. По коридору явно кто-то шел. Лобб обычно до рассвета оставлял его одного. С какой бы стати ему бродить в столь поздний час?

Однако у того, кто приближался, шаги были легче, чем у камердинера Джеймса, крупного мужчины, которого из-за тяжелой поступи невозможно было ни с кем спутать. Кто же это может быть?

Джеймс выпрямился в кресле и повернул голову в сторону слегка приотворенной двери библиотеки. К тому моменту, когда небольшая темная фигура прошла мимо, он уже знал, кто это был.

– Куда вы идете, Верити Озборн?

Шаги резко остановились, и Джеймс услышал шумный вдох. Верити (ибо это была действительно она) не шелохнулась.

– Думаю, вам лучше войти, – сказал он, – и объяснить мне, что происходит. Если вы собираетесь покинуть мой дом, то я имею право знать об этом.

Последовало долгое молчание, потом дверь библиотеки распахнулась. Верити, закутанная в теплую одежду, осторожно ступила в полутемную комнату. Тяжелый узел оттягивал ей руку и заставлял слегка наклоняться в левую сторону. Медленным, размеренным движением Верити поставила его на пол и сложила руки на высокой груди. Глаза ее смотрели в пол.

Джеймс молчал, ожидая, когда Верити заговорит.

– Какое право? – спросила она тихо.

Голос ее дрожал. Конечно, она боится его. Они сделали все, чтобы она его боялась.

– Простите?

Джеймс видел, как Верити сглотнула. Она выпрямила спину и вздернула подбородок, явно собирая все свое мужество.

– Почему вы думаете, что имеете право знать, куда я иду?

Когда она подняла взгляд, чтобы посмотреть ему в лицо, на ее темные глаза упал отсвет затухающего огня, и в какую-то секунду Джеймс мог поклясться, что увидел в них вспышку презрения. Может быть, это был просто обманчивый отсвет огня, потому что, продолжая смотреть на Верити, Джеймс увидел, что она в самом деле боится: она дрожала, как кролик в лапах у лисы.

– Я действительно хочу знать, какие права на меня вы приобрели, совершив ту фальшивую сделку на площади. – Голос ее немного дрожал, но взгляд она не отвела. – Не собираетесь же вы меня убеждать, что в происшедшем был хотя бы намек на законность?

Джеймс удивленно посмотрел на Верити. Раньше она, казалось, была едва в состоянии вообще произнести хоть слово. И вот она стоит по-прежнему испуганная и дрожащая, но уже способна говорить разумно и четко и даже с намеком на вызов.

Итак, она ко всему прочему еще и скандальная. Сейчас, когда Джеймс с этим столкнулся, он не был уверен, нравится ли ему то, что женщины наделены разумом. Тихое, покорное, незаметное существо было бы гораздо проще запихнуть в буфетную и забыть об этом.