Читать книгу "Наслаждение и боль - Барбара Делински"

Недалеко от дома Аманда увидела Карен, сидевшую на обочине в ожидании школьного автобуса. Только она собралась помахать ей рукой, как заметила позади себя машину Джорджии — та возвращалась из аэропорта.

Оставив машину у своего крыльца, Аманда пешком пошла к дому Ланге. Когда Джорджия вышла из машины, Аманду кольнула зависть — перед ней была образцовая деловая женщина в элегантном черно-белом костюме и строгой бижутерии, с темными, коротко стриженными, зачесанными за уши волосами и уверенной походкой.

— Ты прекрасно выглядишь! — воскликнула она, когда Джорджия подошла ближе. — Полдня провела в самолете и хоть бы что. Как дела?

— По-моему, неплохо. — Джорджия обняла ее. — Расс говорил мне про ребенка. Мне очень жаль.

— Мне тоже, — с благодарностью сказала Аманда.

— Что будешь делать дальше?

— Не знаю. Нам с Грэмом нужно поговорить. Мы оба ужасно расстроены. Ты слышала о Куинне?

— О да, — сказала Джорджия, подлаживаясь под ее шаг. — Джорди играет с Куинном в бейсбол. Он был замешан?

— Насколько мне известно, нет.

— Карен выглядит неважно.

— Она расстроена, — шепотом пояснила Аманда, когда они переходили дорогу.

— Опять Ли?

— Ли. Джорди. Куинн. Гретхен. Поводов для волнений предостаточно.

— Гретхен? — переспросила Джорджия. — А что случилось с Гретхен?

Услышав последнюю фразу, сидевшая на обочине Карен встрепенулась:

— Разве Расс тебе не говорил?

— О чем?

— Ага. Значит, не говорил, — произнесла Карен. — Интересно почему?

— Что ты имеешь в виду?

Сжалившись над ней, Аманда объяснила:

— Гретхен беременна. Это обнаружилось вчера.

— Беременна?! А кто отец?

— Вот это и есть самое интересное, — сухо произнесла Аманда.

— А кто-нибудь спрашивал?

— Я подошла к этой теме почти вплотную, — сказала Карен, — но она не поняла намека. Хотя сама кое на что намекнула. Сказала, что отец ничего не знает и что у него другие обязательства. Это подходит к любому из наших мужей.

— Наших мужей? — Джорджия расхохоталась. — Смешно! Наши мужья не стали бы заводить роман с Гретхен.

— Они все время про нее болтают.

— Такова их природа, — рассудительно возразила Джорджия. — Болтать о хорошеньких женщинах, глазеть на них — это одно. А вот переходить к делу — совсем другое. К тому же Гретхен наша соседка. Они же не дураки. — Немного помолчав, Джорджия добавила: — Кажется, Расса нет дома. — Она бросила взгляд на свою машину, одиноко стоявшую на подъездной дорожке. — Так и есть. Он предупреждал меня, что у него ленч с издателем. Должно быть, беседа затянулась.

Джорджия решила, что Расс не сообщил ей о беременности Гретхен, так как не придавал этому большого значения или не хотел выдавать кого-нибудь из своих приятелей.

— В сущности, — сказала она, — нам незачем знать, кто отец ребенка. Это дело Гретхен. Мы здесь ни при чем.

— Будем надеяться, — пробормотала Карен, когда из-за поворота показался школьный автобус.

Взвизгнув тормозами, автобус остановился. Двери с шумом раскрылись. Первой выскочила Джули, потом близнецы. За ними Томми с Элли, которые бросились обнимать Джорджию. Как только они направились к дому, на улице появилась машина Расса, возвращавшегося с ленча.

В окружении мужа и детей Джорджия забыла о беременности Гретхен и вспомнила о ней только вечером.

Гретхен стояла у окна столовой. Даже сквозь корявые сучья дубов, которые росли во дворе, она хорошо видела стоявших у обочины женщин. Ей всегда хотелось иметь подруг. Выходя замуж за Бена, она думала, что сможет подружиться с его соседками. Она ошиблась.

Дай им время, говорил Бен. Они смягчатся.

Но они не смягчились. Да, иногда они заходили к ней, как Карен вчера. Но дружбы не получилось. Будь Гретхен пообщительнее, возможно, все сложилось бы иначе, но она всегда была замкнутой.

Ты моя красавица, часто говорил ей Бен. Второго такого, как Бен, нет. Но он умер, и вот она стоит в столовой, прячась за занавески, завидуя дружбе соседок. Гретхен многое отдала бы, чтобы оказаться рядом с ними. Но она им не нужна. Им нужна Джун, спокойная, ласковая и мудрая, которая была им как мать.

Или какая-нибудь дурнушка, чтобы их мужья не заглядывались на нее, но Гретхен и по этой статье не подходила. Ее внешность позволила ей выбраться из сельского захолустья штата Мэн. Внешность — это все, что у нее есть. Нет, уже не все. У нее был Бен. От него ей остался дом. И ценные бумаги. И еще у нее будет ребенок.

Улыбнувшись этой своей мысли, она медленно провела ладонью по животу. Ее ребенок. Только ее. В не таком уж отдаленном будущем она тоже будет стоять у обочины, дожидаясь школьного автобуса. Примут ли ее тогда эти женщины? Быть может, тогда ей будет все равно.

Отвернувшись от окна, она прошла в гостиную. Осторожно опустилась на диван, скинула туфли и стала смотреть на висящую на стене напротив картину.

«La Voisine». В переводе с французского — «Соседка». Свадебный подарок Бена, который купил эту картину в Париже во время их медового месяца — уже только поэтому она могла бы занимать особое место в сердце Гретхен. Но картина ей нравилась и сама по себе. Мягкими мазками пастельных тонов художник запечатлел простую сцену: женщина срезает цветы с розового куста. Она в желтом платье с мягкими сборками на шее и запястьях, за спиной соломенная шляпа. От зрителя ее отделяет белая изгородь.

Что делает эту картину такой чувственной? — думала Гретхен. Просиживая перед ней часами, она пришла к выводу, что чувственность заключалась в отсутствующем взгляде женщины.

Гретхен сумела разгадать смысл этого взгляда. То был взгляд женщины, думающей о такой любви, о которой она сама мечтала всю жизнь. Такую любовь она ненадолго испытала с Беном. С ним она стала такой же чувственной, такой же сияющей, как женщина на картине.

На какое-то время ей показалось, что тот, другой, похож на Бена. Но она ошиблась. И это хорошо. Ее ребенок не нуждается в отце. У него есть любящая мать.

Сыновья Бена будут не в восторге, когда узнают, что она беременна. Оба они были женаты, имели детей, оба были старше Гретхен. Им не понравилось, когда Бен оставил ей все, что имел. Теперь они снова поднимут шум. Захотят узнать, кто отец.

Она глубоко вздохнула и сосредоточилась на «La Voisine». Женщина на картине была сдержанной. Возможно, именно поэтому она была близка Гретхен. Бен всегда называл ее сдержанной. Но под сдержанностью скрывалось одиночество. Она была одинока с восьми лет, с того момента, когда отец залез к ней ночью в постель, а мать обвинила ее в том, что это она его заманила.

Потом-то ее жизнь изменилась. Бен дал ей свое имя. Свою любовь. Материальную независимость. Ей нравилось думать, что он дал ей этого ребенка, что, если взглянуть на вещи глубже, было правдой.