Читать книгу "Лаис Коринфская. Соблазнить неприступного - Елена Арсеньева"

— Я сразу все забуду, — махнул рукой Неокл. — А ты можешь подняться на галерею и рассказать это моей дочери?

— Конечно, — пробормотала растерянная Лаис. — Но ведь я аулетрида… ты не сочтешь позором, что…

— Что она познакомится с тобой? — усмехнулся Неокл. — Ничуть. У меня очень умная дочь, в отличие от своей матушки, которая просто помешана на приличиях! Ее глупость уже погубила мою старшую дочь, Мелисса — это все, что у меня осталось! Жена чуть не удавилась, когда я решил взять Мелиссу с собой. Но желание моей тетушки для меня священно.

— Меня тоже воспитала сестра моей матери, — сказала Лаис. — И я тебя понимаю. Если угодно, я поднимусь на галерею и расскажу твоей дочери, как готовить саламис.

Лаис была немного смущена при этой встрече, но Мелисса, и в самом деле похожая на хорошенькую птичку своей черноволосой головкой, быстрыми движениями и остреньким носиком, держалась просто и взирала на аулетриду с таким восторгом, словно встретилась с самой Афродитой. Постепенно Лаис успокоилась.

Мелисса оказалась очень сметлива, внимательно выслушала, как готовить саламис, бормоча, чтобы лучше запомнить:

— Рыбу очистить от косточек… Шесть ложек оливкового масла и одну — винного уксуса, один килик терпкого белого вина, один большой ангури или два маленьких, черный перец не добавлять, чтобы не перебить вкус… Так, соль, красный перец, лук и чеснок, зелень…

В благодарность Мелисса открыла Лаис секрет, как правильно готовить яблочные китро[25].

Оказывается, перед тем, как сварить дольки яблок в меду, их надо замочить в подсоленной воде! Тогда они сохранят красивый бело-розовый цвет и не будут разваливаться при варке. Вот и весь секрет.

Словом, девушки почти подружились.

— Приезжай к нам в Эфес, — пригласила Мелисса. — Теперь, когда великий Александр освободил наш город от персов, это очень просто сделать! Я покажу тебе, где стоял храм Артемиды, разрушенный Геростратом… Говорят, после этого Эфес утратил половину своей красоты, но, по-моему, там и сейчас прекрасно. В Эфесе много храмов, а святилище Пана в прибрежных скалах…

Но тут же она умолкла, явно не желая рассказывать дальше, и лицо ее омрачилось, а на глазах показались слезы.

— Моя лучшая подруга давно мечтала побывать в Эфесе, — сказала Лаис, вспоминая, как ей недавно говорила об этом Гелиодора. — Может быть, мы когда-нибудь приедем к вам вдвоем.

— А моей лучшей подругой была моя сестра, — всхлипнула Мелисса. — Она была всего лишь на два года старше меня, но мы выросли вместе и не чувствовали этой разницы. Нас даже звали похоже: я — Мелисса, а она была — Мелита. Нас назвали в честь матери, которую зовут Мелина, однако мы обе пошли в отца. Мы были удивительно похожи с сестрой и очень любили друг дружку. — Девушка снова всхлипнула. — Не прошло дня, чтобы я не оплакивала ее гибель! Отец считает, что во всем виновата наша мать, но она ведь хотела как лучше… Она тоже не перестает корить себя и рыдать над участью бедной Мелиты. Было бы легче, если бы мы могли приходить туда, где стоит урна с ее прахом или зарыто ее тело, однако сестра исчезла около года тому назад… Говорят, Пан покарал ее за бесчестие, но я не могу в это поверить! Она не могла быть бесчестной!

Мелисса с тяжелым вздохом утерла слезы:

— Прости, что я так глупо веду себя. Умоляю, не говори отцу, что я рассказала тебе о сестре. Он не забыл этого горя и не простил мать, которая настояла на том, чтобы Мелита пошла в грот Артемиды…

Лаис очень хотела расспросить, что же это за грот, где пропадают люди, но понимала, что любопытство сейчас неуместно и оскорбительно.

— Я понимаю, — тихонько сказала она, — конечно, я ничего не скажу Неоклу…

Девушки простились; Мелисса ушла в свою спальню, а Лаис снова спустилась к гостям.

Клеарх сделал ей знак подойти.

— Послушай, Лаис, — сказал он. — Тебе пора возвращаться. Жаль тебя отпускать, но Галактион уже пришел за тобой. Однако тут довольно долго ждет один человек, который клянется богами, что у него есть для тебя важное известие. Поговоришь с ним?

— А кто он? — удивилась Лаис.

— Я его не видел. Слуги говорят, он уверяет, будто ты его знаешь. Позвать его? Встретишься с ним?

— Хорошо, — согласилась девушка, недоумевая.

В сопровождении Клеарха она прошла в отдельный покой, куда через мгновение слуга ввел невысокого и немолодого, но очень крепкого для своих лет человека.

Клеарх деликатно стоял в стороне, но не упускал ни слова из разговора.

Когда свет лампиона упал на лицо вошедшего, Лаис изумленно отшатнулась.

Это оказался Мавсаний, раб Артемидора!

— Ты узнала меня, госпожа? — спросил он.

— Нет, — стремительно соврала Лаис. — В жизни тебя не видела!

— И ты не была минувшей ночью в усадьбе Главков? — не без ехидства спросил раб.

— Конечно, нет! — со всем возможным возмущением вскричала Лаис.

— Если так, откуда мне известно, что именно той ночью ты потеряла одно из украшений для своих ногтей? — спросил Мавсаний. — Зеленое, с серебром… Изволь показать руки!

Лаис невольно спрятала за спину руку с дактило на указательном пальце.

Мавсаний держался без тени смущения и подобострастия. Так мог вести себя только человек, который совершенно уверен не только в себе, но и в том, что хозяин непременно заступится за него и ни в коем случае не позволит причинить ему зло.

— Что все это значит, Лаис? — настороженно спросил Клеарх, подходя ближе.

Лаис взглянула на него c мольбой:

— Это из-за моего испытания… ты же знаешь, мне выпал жребий соблазнить неприступного…

— Да, я слышал об этом, — кивнул Клеарх. — Жалею только, что это не я, тогда тебе не пришлось бы тратить силы! Но мне так и неизвестно, на кого именно указал жребий. Погоди… да ведь это раб Главков, вернее, раб Артемидора… Неужели тебе выпало совратить самого Артемидора?! Бедная моя девочка, совратить Артемидора невозможно, это всем известно! Это примерно то же самое, что искусить Демосфена, который ненавидит и презирает всех гетер!

Лаис скорчила брезгливую гримасу.

— Ого, — усмехнулся Клеарх, — я вижу, ты знакома с этим афинским краснобаем! Между прочим, он должен прибыть на ваше открытое испытание по общим знаниям, а потом остаться на искушение по жребию.

— Надеюсь, он в пути сломает ногу, — буркнула Лаис.

— Чем он перед тобой провинился?! — изумленно спросил Клеарх.

Лаис пожала плечами. Рассказывать об их с Демосфеном единственной мимолетной встрече в Афинах не было ни малейшего желания. Так же, как вспоминать, что неприязнь к знаменитому омилитэсу[26]в ней посеяли рассказы о его трусости во время боев афинян с македонцами.