Читать книгу "Отложенное самоубийство - Алексей Макеев"

Я не огорчаюсь. Ну, нет так нет. Нашим легче. Не нужно пилить в такую даль (по немецким меркам). Собираюсь тактично закончить разговор, но голос Эрнестаса продолжает жужжать в трубке:

— Слушай, я тут подумал. Тебя может выручить моя сестра, Лана. Она обожает гонять по автобанам. Хочешь, я попрошу ее тебе помочь?

Я мнусь. Не люблю напрягать чужих людей, да еще по неважным поводам. Марина тоже выжидающе смотрит на меня. А, ладно! Все равно в воскресенье я буду бездельничать дома один. Чем тупо сидеть за «компом»…

— Хочешь.

— Тогда я ей сейчас позвоню и дам твой номер. Она перезвонит. О’кей?

— О’кей. И спасибо.

— Не за что! Жалко, что я не смогу с тобой поехать.

Эрнестас выключился.

— Договорился? — спрашивает Марина, опять разворачивая каталог.

— Пока не уверен. Водитель должен перезвонить, — равнодушно отвечаю я жене. Мне неинтересно. А зря. Просто тогда я еще жил спокойно и не знал, что такое Лана!

Через несколько минут моя размеренная семейная жизнь трагически обрывается. Руинируется. Только пока я этого не осознаю. Телефон натягивает нервы, словно тревожная сирена пожарной машины. Предупреждает: беда рядом! Беду зовут Лана.

— Халлёхен! — слышится в трубке кошачий голос.

Нет, конечно, я понимаю, что это слово произнесла незнакомая женщина среднего возраста, но похотливая кошка среднего возраста сказала бы точно таким же голосом, если бы Бог наградил ее способностью говорить.

— Лана?

— Да, — соглашается кошка, — это я. Когда и куда едем?

Я объясняю.

— Окей! В два я за вами заеду. Чюссхен! — и кошка исчезает в сотовой пустоте.

— Кто звонил? — тут же интересуется чумазый Лукас, появляясь в зале.

Нашего младшенького по пятам сопровождает тщедушный Джейсон. Друг тоже перемазан с головы до ног. Выглядит, как дух грязи, только очки блестят льдинками. Дети хотят есть.

— Все в ванную! — включает воспитание Марина. — Хорошенько умойтесь, а ты, Лукас, переоденься в чистое. Потом — марш на кухню!

— Да, мама!

Оба друга с адским шумом закрываются в ванной. Унитаз там тоже есть, поэтому они надолго.

Между тем возвращается Саша. Он устраивается на диване и включает телевизор. Сегодня идет немецкая шоу-лотерея, финал.

— Смотри, Вадим, — говорит мне Лукас, снова попадая в зал. — Я выгляжу как настоящий русский!

Почему как русский?! Дитя одето в камуфлированные шорты ниже колен и красную футболку с крупными белыми буквами «СССР».

— А я тогда как кто выгляжу? — недоумеваю я.

— Ты — как немец!

Очищенный от грязи, бледненький Джейсон противненько хихикает, не понимая ни слова из нашего разговора. Мы же по-русски. А сам-то, сам! Мелкий, зубы вперед, коленки торчат в стороны, как локти. Человек, воспитанный попкорном. Но это моя субъективная оценка. Для собственных родителей Джейсон, конечно, мил, как плюшевый зайка.

Дети шустро занимают места за столом. Марина от души накладывает им полные тарелки. Равиоли с овощами. С мясным фаршем вкуснее, но таких уже нет.

— Давайте, мужики, не зевайте! — подбадривает она маленьких едоков.

Лукас для аппетита врубает на полную мощность радио над столом. Господи, как было тихо! Неумолимый «быдлопоп» и пробки на дорогах. Саша включает телевизор погромче, чтобы лучше слышать, о чем стрекочет ведущий шоу-лотереи. В ванной начинает надрывно гудеть стиральная машина, вращая барабан с перепачканной одеждой Лукаса. И, наконец, церковные колокола властно накрывают начавшееся сражение звуков своим ровным гулким звоном. Ад и Израиль! Преисподняя разверзается и без остатка поглощает мое намерение написать шедевр!

Четверг пролетел стремительно и невзрачно. Ну, бесполезно просидел я у компьютера битый час, не выдавив из себя ни строчки. Ну, ожившая фрау Краус принесла конвертик с деньгами — благодарность за нашу о ней заботу (как Марина ни отнекивалась, пришлось взять). Ну, прогулялся я с трудом вечером вокруг дома — посмотрел, как мерцают звезды в темном небе. Ну, колокола молотили каждые пятнадцать минут, как ненормальные. И все. Никаких кошмарных призраков, никаких непонятных черных «Мерседесов». Рольставни поднять! Рольставни опустить! Четверг остался за спиной, во вчерашнем прошлом.

Потом наступает завтра. Пятница, утро. Пока Лукас ловит знания в школе, а Саша применяет знания на работе, мы с Мариной едем за продуктами в «Кауфланд». Нужно закупиться для гриль-парти у Феди, на дальнюю дорогу самой Марине с детьми и подарками казахстанским родственникам, конечно.

Пятница, как день, оказывается куда интереснее четверга. Пока я выбираюсь из «Форда» на просторной стоянке перед «Кауфландом», знакомый черный «Мерседес» осторожно заезжает следом и причаливает в самом дальнем углу. Из него никто не выходит. Вот удод!

Разозлившись на удода, я ковыляю в сторону надоевшего авто, не обращая внимания на удивление Марины. Напрасно. Как только я делаю несколько неуверенных шагов в ту сторону, «Мерседес» плавно трогается и скользит к выезду со стоянки. Стекла тонированные, расстояние метров пятьдесят. Кто сидит в машине, не видно. Но наклейка про мечту о Баварской республике точно есть.

Проводив глазами нашего преследователя, я возвращаюсь к жене.

— Куда это ты отправился? — раздражается любимая супруга.

— Показалось, что знакомого увидел, — уклончиво бормочу я.

Придумано плохо. Знакомых у меня в Нашем Городке почти нет. А кто есть, того Марина знает, но недостаточно времени и желания сочинять достоверную ложь. Ладно, забыли.

В торговом центре малолюдно. В кондиционированной прохладе огромного зала редкие покупатели катают перед собой проволочные тележки. Ищут, что подешевле. Стеллажи, стеллажи… Молочный отдел, мясной, кондитерка, заморозка, минеральная вода, алкоголь… Тридцать пять тысяч стеллажей! Полки, заполненные чуть более чем полностью красотой человеческих и природных творений. Яркие баночки, бутылочки, коробочки, пакеты… Овощи, фрукты. Экзотические фрукты — ароматный намек на цветастые тропики. На торцах полок ценники — сеятели сомнений. Марина зорко высматривает ценники красного цвета — на уцененные товары.

Постепенно наша тележка наполняется. Мясо и сосиски для жарки, хлебные багеты с наполнителем из масла с травами, бананы… Это для гриля у Феди.

— Что вы на даче будете пить? — спрашивает Марина, разглядывая ряды винных бутылок.

— Катя употребляет только коньяк, Дженнифер только вино, Саша — пиво, Федя пьет все, — пожимаю я плечами.

— А ты что хочешь?

— Начну с коньяка, а там как мазь покатит! — отважно заявляю я. Пьяница из меня вообще-то не очень настоящий.

Берем две бутылки «Шантре». Коньяк хороший и недорогой. Мягкий и душистый. Любимая Катина марка. Марина пить не будет — за рулем. Ну, разве что рюмочку в самом начале буйства.