Читать книгу "Правда - Дмитрий Быков"

— Да ну?! — в возбуждении он садится, подтянув колени к подбородку. Баба Лена поправляет сползшее одеяло, говорит дальше:

— Большая была в кольце сила, большая... Написаны в ем были снутри слова тайные... (Понизив голос, она шепчет заветные слова.) А хранилось то кольцо за стенами монастырскими... Вот прознал лютый ворог про то кольцо и пришел на землю русскую, чтоб кольцо украсть... Стал ворог под стенами светлого града Китежа.

— А кто это — ворог?

— Иноземец, разбойник, худой человек... Швед, поляк да татарин... Осадил ворог град Китеж, и не стало там булок сладких, и монпансье не стало, ели китежане один черный хлеб, но духом не падали, потому как знали — защитит их кольцо волшебное, что в монастыре спрятано. А только был в том монастыре один монах, по имени Гришка Отрепьев — ах, дурной человек, беспокойный!

— Монахи бывают дурные?

— Все, все дурные бывают, кто в пристенок режется и старших не слушает. Не перебивай. На-ко вот, возьми лучше пряничка... Шибко дурной был тот Гришка — чернокнижник и на девок заглядывался.

— А когда на девок заглядываются — от этого дети берутся? Да, баб Лена? — опять прерывает он ее. Она в отчаяньи всплескивает руками, роняя клубок:

— Да что ж это, Господи Исусе! Не ребенок, а наказанье Божие! Рано тебе про такие дела спрашивать — вот уши-то надеру... Дети берутся, когда люди в церкви венчаются.

— Да? А откуда ж у тетки Феклы ребеночек? Она в церкви не венчалась.

— Ты почем знаешь? Венчалась, да тебе не докладывалась... Ну, слушай дальше. Была во вражьем войске девка одна — полячка, колдунья, Маринкою звали. Вот и подослали они Маринку во град Китеж, чтоб разузнать, как к кольцу волшебному подобраться. Маринка и давай перед Гришкою хвостом вертеть...

— Хвостом?! — он в изумлении широко раскрывает глаза. — У девок бывает хвост?!

— Может, у кого и бывает, да я не про то говорю. Подолом она вертела туда-сюда. Гришке-то голову вскружила. Что хошь, Гришка ей говорит, для тебя сделаю. А она и говорит: укради для меня кольцо волшебное, тогда повенчаюсь с тобою.

— И он украл кольцо?

— Украл, украл, разбойник... — вздыхает баба Лена. — Темной ночкою взял да украл. И отдал Маринке. Да только Маринка хитрей самого чорта была — не захотела она своим дружкам, татарам да полякам, отдать кольцо, а захотела им сама-одна володеть.

— Ну и правильно. Я б тоже не отдал.

— И убежали Маринка с Гришкой тайком из града Китежа. А как не стало во граде том кольца — тут и пали стены крепостные, и поляк с татарином как побегут, как бросятся! Но раздался звон колокольный, да тотчас же под взорами прилюдными стал сей град врагам невидим. И ушел град Китеж под воду, и стало на его месте озеро.

— Ух ты!..

— Веками сокрыт и убережен под водою славный Китеж, град чудотворный... А кто находит его по сей день, да ступает в него, да вкушает яства и питие его, обретает силу великую и думы верные. Вот будешь слушаться, букварь учить, Богу прилежно молиться, перестанешь с мальчишками в пристенок да в орлянку играть — может, и тебе откроется тот град.

— Да ну его, скучно... — он пренебрежительно машет рукой. — Ты лучше про кольцо дальше говори. Куда они убежали?

— Ишь, любопытный... Ну, что дальше? В лес они убежали. И стали там жить в избушке с серыми волками. Скиталися там много-премного годов.

— А что они ели?

— Да кто ж их знает. Ягоды да орехи, должно быть. Скиталися-скиталися, а потом порешили на престол русский взойти. Пошли к полякам и говорят: хотим на престол. А поляки им говорят: это можно. А тут как раз на Руси смута великая была. Царь Иван Васильич помер. А у царя Ивана Васильича дите было малое, Димитрием звали. А царь Бориска-разбойник велел того дитя кинжалом заколоть... А поляки говорят: вот наш царь Димитрий, живой он. И показывают беглого монаха Гришку Отрепьева — вот, мол, это царь Димитрий.

— А Бориска-разбойник что?

— Испужался и помер с перепугу-то. А Гришка на престол взошел и с Маринкой повенчался. И стала подлая девка Маринка заместо царицы русской во дворце сидеть — видано ли, позор какой!

— Во дворце-то, чай, веселей сидеть, чем в избе с серыми волками, — глубокомысленно замечает он. Я б тоже лучше во дворце сидел.

— Да уж веселей, поди, — соглашается баба Лена. — Ну и стали они править — Гришка да Маринка. Известно, разворовали все закромы царские и Расею продали...

— Кому продали?

— А всем. Полячишкам, жидам, хранцузам и этим... мериканьцам.

— Американцам?

— Ну как бишь их там. А уж ели — столы трещали от серебра и злата, а брюха от пирогов да саек. Были у их колесницы да сани, серебром окованные, бархатом да соболями обитые. А на конях ихних узды, седлы и стремена сияли изумрудами и яхонтами... А сковороды у их во дворце были тож золотые и такие тяжелые, что двадцать человек народу одну сковороду нести не могли...

— Хочу во дворец...

— У, пострел... — баба Лена шутливо замахивается на него полотенцем. — Сказал тоже — во дворец! Чего тебе там делать, во дворце-то?

— Сама ж говоришь — подкинули меня богатые люди. — Он мечтательно вздыхает. — Может, я сын царицын. Может, она пошла гулять да потеряла меня.

— Царица уж старая у нас. Царицын не царицын, а графский, должно, сынок ты был, — говорит баба Лена. Она подпирает рукой щеку, глядит на него с грустью и любовью. — Вон, шустрый какой да вострый. И букварю в два счета обучился.

— Ну и что Гришка с Маринкой?

— Сидели, правили, воровали да на счетах считали. Да уж больно надоели они русским людям. Русскому человеку не надобно царев, что на счетах считают.

— А каких царев нам надобно?

— Чтоб себя блюли, Богу молилися и об народе радели. Вот и собрались русские люди — Козьма Минин их предводил — и отобрали у Маринки кольцо. Гришку с престола погнали в толчки. А Маринку засадили в башню, ту самую, где царевна Кутафья жила — та, что царя Гороха дочка, помнишь, я сказывала?

— Помню.

— А только Маринка колдунья была. Как ночь — она сорокой обернется, в окошко — фр-р-р! И летает, летает над Москвой. На какой дом присядет — там поутру горшков да полотна недосчитываются. У, ведьма!

— И что?!

— Да ничего. Козьма Минин поймал сороку и хвост ей ощипал. И стал на Руси править наш, русский царь-государь. Михайла Романов его фамилье было. Он был нашему государю анпиратору, храни его Господь, пра... пра... — баба Лена загибает пальцы, шевелит губами, в раздумьи качает головой, — ну, какой-то там прадедушка.

— А кольцо?

— А вот слушай. Маринка-то, ведьма, еще раньше кольцо тайно кровью помазала. Собрала свои женские кровя да... — ох, не то говорю! — спохватывается баба Лена. — Это... палец иголкой уколола да помазала своей кровью черной. И стало то кольцо дурное. А только наши про то не знали.