Читать книгу "Левиафан - Валерий Ковалев"

Как и следовало ожидать, Морев вернулся к реальности первым. Сказался груз ответственности и многолетний, доведенный до автоматизма опыт принятия решений. Первым делом следовало уйти в запасной район, выйти на связь с командованием и получить дальнейшие указания. Согласно имеющейся на «особый период» инструкции, поставленную перед ним задачу корабль выполнил и должен следовать в базу. Если она, конечно, еще существует.

По канонам ядерной доктрины, которую знали все командиры стратегических ракетоносцев, базы, как таковой, скорее всего, нет. Они уничтожаются в первую очередь. Это Морев понимал со всей очевидностью и особых иллюзий на этот счет не питал. Но гарнизон, откуда пришел в Атлантику его крейсер, был особым. Еще в советские времена, в базальтовом массиве примыкающих к морю сопок, на глубине более сотни метров была создана вторая, предназначенная на «особый период» база, со всей необходимой для ведения ядерной войны инфраструктурой.

В ее громадном, сообщающемся с открытым морем пространстве, имелись пирсы и ракетные склады, плавкраны и мастерские, запасы продовольствия и медикаментов, а также оборудованный по последнему слову техники запасной командный пункт со спутниковой системой связи. Именно туда, в эту подземную базу и должны были возвращаться, таясь в глубинах, уцелевшие после первого обмена ядерными ударами подводные крейсера и грузиться новым боезапасом. А потом, выходя в прибрежные воды, осуществлять новые пуски.

Дав необходимые распоряжения механику об устранении имеющихся повреждений, и убедившись, что тот все понял, Морев приказал заместителю и старпому захватить с собой оружие и обойти боевые посты.

— Может не стоит? — засомневался Сокуров. — Получается, мы как бы не доверяем команде.

— Наоборот, — сжал челюсти Морев. — Это приведет многих в себя.

— И я так считаю, — согласился с ним Круглов, отпирая оружейный сейф и извлекая оттуда две флотские кобуры с «Макаровыми».

Когда проверив оружие, офицеры исчезли в люке, Морев нажал переключатель «каштана» и поднес ко рту микрофон.

— Говорит командир, — разнеслось по отсекам. — По приказу Верховного главнокомандующего мы нанесли ракетный удар по Соединенным Штатам Америки и следуем в базу. За качественное выполнение боевой задачи экипажу объявляю благодарность.

— Есть первый, есть второй, есть третий… — поочередно замигали световые сигналы на пульте.

Через полчаса вернулись заместитель со старпомом и сообщили, что боевые посты проверены, личный состав в порядке.

— Добро, — кивнул головой Морев. — Михаил Иванович, — обратился он к делающему записи в вахтенном журнале помощнику, — объявите отбой боевой тревоги. Команде обедать. Всем двойная порция вина.

После этого, захватив ПДУ, Морев спустился вниз и отправился в свою каюту. Там, плотно прикрыв за собой дверь и щелкнув замком, он включил настольную лампу, обессилено присел на диван и бездумно уставился в пространство. Затем, тяжело вздохнув, извлек из небольшого встроенного в переборку холодильника запотевшую бутылку «Каспия» и, отвернув пробку, плеснул янтарной жидкости во взятый с полки стакан. Выпив коньяк и поставив бутылку на место, Морев взглянул на часы.

— А ведь они отсчитывают новое время, — промелькнуло в голове. И есть ли в нем его жена, дочь и родители? Ростов-на-Дону крупнейший индустриальный центр юга России и, по планам НАТО, подлежит уничтожению в первую очередь. Это Морев знал наверняка, что еще больше усиливало его душевную боль и тревогу.

Взяв с книжной полки оправленную в рамку фотографию жены с дочерью, где они были сняты прошлым летом на живописном берегу Дона, веселыми и беззаботными, Морев долго смотрел на нее затуманенным взглядом, а потом осторожно вернул обратно.

— А сколько таких женщин и детей я убил несколько часов назад? — неожиданно подумал он и вздрогнул от этой мысли. Проклятая служба, — заскрипел он зубами и до боли сжал кулаки. Затем подошел к умывальнику, открыл кран и сунул голову под холодную струю. Стало чуть легче.

В кают-компании он появился как всегда, в свежей кремовой рубашке с сияющими золотом погонами, свежий и невозмутимый. К этому обязывал статус командира. Обед шел в полном молчании и разительно напоминал поминки. Офицеры выглядели мрачно, подавлено и при взгляде на командира отводили глаза. Морев отлично понимал, что каждый из этих, немало повидавших и далеких от сантиментов людей, испытывают те же чувства, что и он.

Отказавшись от вина, Морев через силу проглотил обед и попросил сидящего рядом заместителя, вяло ковыряющего вилкой шницель, собрать в кают-компании после обеда всех командиров боевых частей и начальников служб.

— Хорошо, — с непроницаемым лицом ответил тот. — С людьми обязательно нужно поговорить. Только что мы им скажем?

— Я найду что, — нахмурился Морев и, встав из-за стола, направился в центральный пост.

Через час в кают-компании собрались все приглашенные. Они расселись по своим местам и в ожидании командира тихо обменивались короткими фразами.

— Товарищи офицеры! — скомандовал при появлении Морева, сопровождаемого заместителем старпом, и все встали.

— Садитесь, — махнул тот рукой и занял свое место.

С минуту Морев неподвижно сидел в кресле, собираясь с мыслями, а затем встал и обвел всех взглядом.

— Я собрал вас для того, — сказал он тихо, но внушительно, — чтобы напомнить, профессию военного каждый из нас избрал сознательно и добровольно. И то, что произошло сегодня, является ее закономерным проявлением. А поэтому прошу и дальше исполнять свой долг, как того требует присяга и отбросить прочь любые сомнения в правомерности наших действий. Я уверен, эту войну начали не мы.

Второе — судьба наших родных и близких. Все вы офицеры-атомщики и отлично представляете то, что происходит на суше. А значит, как бы тяжело ни было, всяческие переживания и эмоции на этот счет отставить. На вас смотрят подчиненные.

Теперь третье и главное — психологическое состояние вашего личного состава. Прошу доложить по боевым частям и службам. Вы первый, Геннадий Алексеевич, — кивнул Морев штурману.

— С моими штурманскими электриками и боцманами все в порядке, — встал со своего места Гальцев. — Настроение конечно не на высоте, но вахту несут исправно.

Аналогично высказались и другие, за исключением командира дивизиона живучести. После ракетного залпа с одним из его подчиненных случилась истерика, и он находился в санчасти.

— Очень уж этот Иевлев впечатлительный, — сокрушенно вздохнул пожилой капитан 3 ранга. — И есть отчего — раньше был журналистом.

— Сергей Васильевич, — нашел Морев глазами начальника медслужбы, — что с парнем?

— Ничего страшного, товарищ командир, — ответил тот, — последствия стресса. Дал ему успокоительное, сейчас спит. Кстати, примерно такое же случилось и с особистом. Тому пришлось сделать инъекцию промедола.

Только сейчас Морев заметил, что Березина нет среди офицеров, что, впрочем, было ему абсолютно безразлично.