Читать книгу "Байки грустного пони - Валерий Зеленогорский"

Дедушка и девушка

Профессор-океанолог семидесяти лет жил в третьем тысячелетии в режиме второго. В свой институт ходил редко, студентами, которых в его лаборатории осталось двое, руководил из дома. Тему его о природных катаклизмах в океанских глубинах закрыли еще в 93-м, но лабораторию не закрывали, ждали смерти ученого. Умирать он не собирался, наоборот, чувствовал, что его знания о стихиях будут востребованы в родной стране, а пока он работал на США, где цунами превратились в национальное бедствие, его там уважали, он получил грант и материально чувствовал себя неплохо. Жил он скромно, новыми пороками не страдал, да и из старых у него был один: он писал песни без слуха и голоса, пел их на вечерах в кругу своих коллег и был местной знаменитостью. Вина он не пил. Похоронив жену десять лет назад, он перестал искать новых приключений на женской территории. Его все устраивало, он жил в гармонии со временем и собой и не реагировал на перемены в жизни страны, он любил океан, и он был его единственной любовью. Иногда он ездил на дачу в Рузу, где в старом домике ему нравилось спать и думать о страстях океанической пучины. Он садился в свою «Волгу» с оленем на капоте и ехал на дачу.

В тот день моросил холодный дождь, он ехал аккуратно, предвкушая удовольствие от растопленной печки. На выезде из города на обочине стояла девушка в очень короткой юбке, накрашенная ярко, не по погоде. Профессор никогда не подвозил попутчиков, он не любил чужих в машине, но сегодня он нарушил установленный годами порядок и пожалел бедную девушку, мерзнувшую на обочине. Он плавно подъехал и жестом предложил девушке садиться. Она открыла дверь и быстро сказала: «Минет, двести», сразу скинув полтинник ветерану отечественной науки. Профессор, не поняв про деньги — он их брать не собирался, — решил уточнить: «Это до Звенигорода или после?» Девушка с раздражением захлопнула дверь. Профессор сидел в машине ошеломленный, он наконец понял, что делает эта девушка на старой Смоленской дороге — песню про столбы на ней они пели с друзьями на своих сборищах у костра. Он поехал дальше и пришел в себя через десять километров, девушка у дороги дала ему тему для новой песни, о том, что океан людей страшнее и стихия в нем убивает ежечасно по одному, незаметно для Си-эн-эн, и эта новость никогда не попадет на ленты информагентств. Он понял, что изучал не те стихии.

О вреде обучения

Хариков вынужденно сидел дома. Жена с ребенком уехала отдыхать и поручила ему проследить за циклевкой полов. Он подчинился, и у него образовался тайм-аут на двое суток. Присутствие чужих людей раздражало, но Хариков подготовился к двухдневному заточению дома основательно. Он решил за эти дни подтянуть свой технический уровень, то есть освоить мобильный телефон, ноутбук и другие периферийные устройства.

Первое, что он успешно познал, была телефонная книга. Он внес «любимый» номер, потом пришла очередь SMS жене в три строки с содержанием, где из нормативных слов были только предлоги, соединительные слова и знаки препинания. Освоив эти вещи, он не стал счастливее, наоборот, он понял, что надо двигаться дальше, и вышел в Сеть, совершив прыжок из реальной скверны в пленительную виртуальность, где «Яндекс знает все…». Первым делом он прочитал о себе, потом о знакомых, порадовался, что о них были гадости на «Компромат. ру», и двинулся дальше. Погулял по музею «Прадо». Фотографии в цифре были лучше, чем написанные Веласкесом полотна. Он понял, что поздно поглощать культуру в таких количествах, можно отравиться. Щелкнул мышкой — и вот он уже на сайте «Знакомства для взрослых». Первой анкетой оказалась анкета мальчика из Нальчика, который искал партнера для игры «Контстрайк», следующая была шестидесятилетней госпожи из Сызрани, предлагавшей «золотой дождь» и фистинг. Хариков ужаснулся уровню пошлости у землян и вышел из Сети. Он включил радиоприемник, где сразу услышал песню мужчины, переодевающегося в женщину, с именем в рифму слову «вонючка». Оно пело, что все будет хорошо, и поэтому Харикову стало плохо. Потом он по привычке послушал радиостанции «Свобода» и «Голос Америки» — голоса своих СМИ, включая электронные, он слышать уже не мог, их бодрость внушала одно желание — немедленно повеситься или сделать харакири в режиме онлайн.

Радиообмен был недолгим. Новости извне укрепили Харикова в мысли, что он сделал правильный выбор, — надо сидеть дома, а то ненароком можно попасть в какую-нибудь историю, уж точно не во Всемирную. Попался гламурный журнал на столике у жены, где он прочитал советы женщинам, как сохранить цвет лица с помощью инъекции мочи кузнечика и растертой в суспензию роговицы енота. Представить слепого енота Хариков не смог и пошел на кухню выпить водки. Водка согрела, появились новые картинки в голове; диалог-монолог с одним исполнителем, который на два голоса обсуждал в голове Харикова, как жить дальше, закончился множеством новых вопросов.

Хариков вернулся к столу, включил ноутбук и решил позвонить знакомой женщине-спасителю, которая иногда помогала ему переживать пиковые нагрузки в мозге и нижнем отделе жизненно важного органа. Он позвонил, хотел позвать в ресторан с продолжением, она должна была ехать издалека, часа полтора, решили пообщаться в чате. Он сообщил ей свои больные вопросы, она утешила, хотелось обнять, она предложила посмотреть на нее через WEB-камеру, она ему все показала, он обслуживался в режиме онлайн. Любовь в удаленном доступе радости не принесла. Радовало, что ехать не пришлось за этим через весь город, да и денег потратить надо было бы немало. Захотелось досуга. На сайте «Азартные игры» он нашел свое, выиграл много виртуальных денег, два раза выпал джекпот и выскочил баннер «Вы выиграли в Северном полушарии». Он еще немного поиграл сам с собой в бильярд и победил сам себя с оглушительным счетом. Снова вошел в чат «Поговорим о наболевшем», где час разговаривал с женщиной, которая разместила вместо себя фотографию, смоделированную из лица Моники Белуччи, груди Памелы Андерсон и ног Наоми Кэмпбелл. Хариков тоже не сплоховал. Взял лицо Аль Пачино, бородавку Де Ниро, а тело с сайта «Звезды бодибилдинга». Ник у него тоже был ничего — Тополь пирамидальный. Они поговорили с виртуальной Джен Эйр о всякой чепухе и договорились съездить вместе на остров Лесбос на семинар по поэзии Сафо, где Хариков обещал вылечить собеседницу от лесбийских кошмаров. Днем абонент работал в мебельном магазине в секции «Стулья», в чем признался в конце и оставил мобильный телефон для контактов. Хариков был воинствующий натурал, и произошедшее его оскорбило. Время было позднее, Хариков выключил ноутбук и лег спать, ослепленный монитором и мыслями о несовершенстве мироздания. Хариков провалился в сон, как в омут, тут и кино подоспело в стиле арт-хаус. Вот Хариков в первых кадрах Зигфридом летает возле озера и таскает балетных девушек на себе с удовольствием. Потом сюжет пошел покруче: дом пустой, семья ушла от него за ненадобностью, питание по телефону заказывать стал. Невкусно, зато никуда ходить не надо. Вот уже ножки отвалились, с девушками встречаться тоже перестал, зачем? В чате все происходит. В графическом планшете тело есть, красивое такое, гладкое, не болит нигде, а из жизни ушло за отсутствием функционирования. Дрочить перестал, руки свободны, одного пальца хватает, чтобы мышкой щелкать. Щелкаешь мышкой — придет кошка или другой зверек, приласкаешь его одной рукой, и все, связь с природой осуществилась. Потом программу прислали из военного ведомства, товарищ близкий в НИИ работал, скачал и бросил по мылу. Теперь и палец не нужен, голосовое управление ноутбуком. Лежит себе Хариков колобком на подушке и слюни пускает, все лишнее, как гений, отсек, а форма шара — совершеннее нет, катись куда хочешь.