Читать книгу "39 ключей. Кэхиллы против Весперов. Операция "Медуза" - Гордон Корман"

Впрочем, никакие приготовления не смогли предотвратить семь похищений.

Дэна мучило чувство, что они просмотрели простое решение проблемы. Поиски Ключей отошли в историю, а сыворотку и список ингредиентов давно уничтожили. Но существовала одна копия, уничтожить которую было невозможно: Дэн обладал фотографической, стопроцентно-достоверной памятью и ни за что не мог забыть формулу. Она навеки отпечаталась у него в мозгу.

«Раз у меня в голове засела копия безумного пойла Гидеона, надо из нее хоть какую-то пользу извлечь!»

Почему бы не смешать порцию и не выпить, запивая бутылочкой газировки? А потом сделать из Веспера отбивную. Проблема решена.

Вот только Эми не позволит. Она упрямо считала, что сыворотка — зло. Открытие Гидеона положило начало пяти векам предательских ударов в спину, убийств и провокаций. Сестрица все время твердила, что использовать состав опасно и непредсказуемо.

Но если дела пойдут совсем плохо, стоит обдумать эту возможность. Кто знает, что на самом деле задумали Весперы? Есть вещи и похуже пятисот лет предательств и кровной вражды.

Должно быть, Дэн заснул — или хотя бы задремал. Однако не успел он толком отдохнуть, как капитан снова включил свет в салоне и объявил, что они приземляются в Швейцарии, в аэропорту Цюриха. Оттуда предстоял коротенький перелет до аэропорта Перетола близ Флоренции.

Брат с сестрой остались в транзитной зоне, в зале ожидания. Внезапно прозвучал писк электронного устройства. Нашарив в рюкзаке присланный Весперами телефон, Эми несколько секунд глядела на экран, а потом передала брату.

На них смотрело изображение безликой комнаты, где находились семь заложников-Кэхиллов, облаченных в почти тюремные комбинезоны.

— Перешли это в командный пункт, — дрожащим голосом попросила Эми. — Пусть Шинейд увеличит и проанализирует.

— Тебе только это важно? — взорвался Дэн. — Изображение, которое можно проанализировать? Это же Нелли! И Фиске! И даже Алистер, старый болван.

— Эмоциями им не помочь, — попыталась образумить его сестра. — А вот если вычислим, где они — то поможем. Вдруг на фотографии отыщется зацепка?

Дэн перебросил изображение себе на лэптоп и установил связь, чтобы отправить снимок в командный центр в доме Грейс. Подняв взгляд от экрана, мальчик увидел, что Эми держит в руке пластиковый пакетик с малюсеньким блокнотом.

— Что это?

— Макентайер дал, пока ты складывал вещи, — пояснила Эми. — Единственное, что уцелело при пожаре, уничтожившем дом Грейс.

Она вытащила блокнотик из пакета и протянула Дэну. На опаленных, почерневших страницах виднелись написанные Грейс строчки.

У Дэна сжалось сердце. Со дня смерти Грейс прошло больше двух лет. Но теперь, при виде вещицы, некогда принадлежащей бабушке, он заново ощутил острое чувство утраты. Сестра его часто-часто моргала. Дэн знал: она разделяет его чувства.

— Ни слова не разберу, — с ворчливой нежностью в голосе посетовала Эми. — Типичная Грейс — ее личная скоропись, почти код. Макентайер говорит, тут всякое про поиски Ключей. Но есть несколько записей с пометкой «ВСП» — возможно, это про Весперов.

Дэн посмотрел на сестру. Глаза у него загорелись.

— Думаешь, Грейс знала про них что-то, чего не сказала всем остальным Кэхиллам? Даже своим соратникам-Мадригалам?

Эми пожала плечами.

— Ей не впервой.

Дэн перелистывал страницы, пока не нашел самую разборчивую запись:

«ВСП 79 — Пани описывает первое испытание».

— Пани? — нахмурился он.

— Да, я видела, — подтвердила Эми. — Макентайер понятия не имеет, что это значит.

— Если есть Веспер-Один, то может быть и Веспер-Семьдесят девять, — предположил Дэн. — Какая-нибудь полячка, вот и пани.

— Весперами правит Совет Шестерых, — напомнила ему сестра. — Веспер-Один может быть главой совета — а за ним идет Веспер-Два и так далее, до шестого. У них, наверное, сотни агентов — если не тысячи. Вряд ли они все пронумерованы.

— Да, это было бы слишком просто, — проворчал Дэн.

Компьютер запищал, знаменуя окончание загрузки. Через миг на экране возник Иан Кабра.

— Эй, Иан, у вас же два часа ночи! — удивился Дэн.

— Это называется «джетлаг», — сообщил Иан. — Я еще живу по лондонскому времени. Полагаю, в вашем мавзолее чаю не сыщется?

— Посмотри в холодильнике, там есть диетический чайный напиток.

Иана передернуло.

— Так и думал, что чая нет. — Он вытащил фотографию из принтера и хмуро улыбнулся. — Бедняжка Натали. Похоже, она не в восторге от комбинезона.

Эми заглянула через плечо брата.

— Спасибо, что так быстро приехал. Эй, а что у тебя с лицом?

Дэн мгновенно опознал на оливковой коже Иана характерную царапину: от уголка глаза через всю щеку до самого подбородка.

— Ты что, приставал к Саладину?

— Это он ко мне приставал!

— Он вообще Люциан не жалует, — пояснил Дэн. — Знаешь, звери прекрасно разбираются в людях.

— Уволь! — Иан смерил его неласковым взглядом. — Есть какая зацепка? Что за «задание» вам предстоит?

Дэн нетерпеливо покачал головой.

— Ненавижу пустое ожидание! Почему этот Веспер-Один не мог сразу сказать?

— Держит вас в напряжении, — рассудительно заметил Иан. — Верная стратегия. Все его действия свидетельствуют о большом тактическом мастерстве.

Дэн пристально посмотрел на кузена. Люциане недаром слыли гениями коварства и расчета. Во время поисков Ключей они проявили себя как абсолютно безжалостные противники.

Конечно, это все давно в прошлом.

Но тогда с какой стати Иан хвалит Веспера-Один?

Глава 6

Флоренция. Жемчужина эпохи Возрождения.

— Этому городу подтяжка лица явно бы не повредила, — заметил Дэн, пока такси везло их мимо соборов, дворцов, монастырей, картинных галерей и садов.

— Ты шутишь? — Эми зарылась в отчеты. На коленях у нее, да и на сиденье рядом, громоздились груды документов со всеми имеющимися у Кэхиллов сведениями об Италии. Порывшись в бумагах, девочка вытащила и развернула огромную дорожную карту. — Флоренция — один из немногих по-настоящему сохранившихся городов Возрождения. Она получила статус Всемирного культурного наследия под эгидой Юнеско.

— Да, но почему тут все такое старое? — пожаловался Дэн.

Эми смерила его уничижительным взглядом человека, терпение которого уже на пределе.