Читать книгу "Неизвестная война - Отто Скорцени"

Глава третья

Войска СС

Гданьск и немецко-советский пакт — «Если мы проиграем эту войну…» — Мобилизация в Люфтваффе и перевод в войска СС — Ошибки и недоразумения — Происхождение СС и войск СС — Подразделения «Мертвая голова» — Генерал Пауль Гауссер — Боевой дух и идеология — Борцы за Европу, которые не получали приказов от Гиммлера — Анкета исторического отдела Генерального штаба армии Израиля: попытка создания рейтинга солдат двух мировых войн — Герцог Валерио Борджио.

27 сентября 1938 года, обращаясь по Би-би-си к английскому народу, сэр Невилль Чемберлен сказал: «Как ужасно, как фантастично, как невероятно, что мы должны готовить окопы и примерять противогазы по причине спора, который произошел в далекой стране между людьми, о которых нам ничего не известно! Еще более невероятным кажется то, что этот, в принципе, решенный спор может привести к войне!» Откровенно говоря, я не верил, что через год начнется война. Нам казалось, что Мюнхенский договор был предзнаменованием всеобщего согласия между европейскими державами; он пересматривал решения различных трактатов 1919–1920 годов, которые, как написал знаменитый французский государственный деятель Анатоль де Монзи, «образовали в сердце Европы полдюжины Эльзасов и Лотарингий». Мне казалось невозможным, чтобы имеющие великолепную общую культуру и цивилизацию европейцы не пришли к согласию, которое было в интересах всех. Чешский вопрос был решен, Польша получила район Тешина — эту деталь всегда забывают, а 3 500 000 судетских немцев вновь стали гражданами Германской империи. Их возвращение родине взволновало моего отца, семья которого происходила из чешского Эгера[31]. Мы были убеждены, что немцы из Гданьска тоже имеют право стать нашими соотечественниками. Мы знали, что город Гевелия, Фаренгейта, Шопенгауэра, столицу Восточной Пруссии в 1918 году, через год оторванную от Германской империи, населяли немцы, — 448 статей Версальского договора не могли изменить этот факт.

Нам казалось, что наш разбросанный и разорванный народ, который ужасно страдал в 1918–1925 годы, не может вечно отвечать за ошибки, совершенные нашими руководителями в 1914–1918 годах.[32]

В августе 1939 года я находился на каникулах у австрийского озера Вертерзее в обществе семьи профессора Порше, конструктора «Фольксвагена». Известие о подписании немецко-советского пакта повергло нас в оцепенение. Истории известно немного примеров столь же сенсационного изменения союзов. Если бы год назад кто-нибудь сказал мне, что Гитлер будет договариваться со Сталиным, я, без сомнения, в это не поверил бы. Правда, оба правительства разъяснили, что не собираются продавать свои идеологии, но вскоре мы поняли, что значил этот пакт. Напрасно 31 августа Муссолини настаивал на созыве 5 сентября международной конференции с целью «рассмотрения формулировок Версальского трактата», которые, как он говорил, были причиной теперешних недоразумений. Его никто не слушал. 1 сентября в 4.45 вермахт вступил на территорию Польши. В полдень 3 сентября Великобритания объявила войну рейху, а в 17.00, «с целью поддержать независимость Польши», ее примеру последовала Франция.

В Германии также эйфории не было. Думаю, что ночью 31 августа маршал Геринг выразил мысль каждого из нас, когда сказал Риббентропу: «Если мы проиграем эту войну, да смилуется над нами Бог!»

До сих пор я еще не служил в армии. Когда я сдавал последние экзамены на лицензию пилота, меня мобилизовали в Люфтваффе. Однако оказалось, что я слишком стар для военного летчика — мне был 31 год. Я не намеревался провести войну, скрываясь в какой-либо конторе, — и попросил перевести меня в войска СС. После серии очень трудных испытательных тестов и медицинского обследования я был принят вместе с девятью другими кандидатами из ста претендентов.

Здесь мне бы хотелось разъяснить один существенный момент: дело в том, что многие историки отождествляют СС с полицией. Будь так на самом деле, я не оказался бы в рядах СС — как бы я воевал в полиции? На тему СС написано несметное количество книг (несомненно, их будет еще больше), но многие из них далеки от реальной оценки деятельности этой организации. В течение последних нескольких лет появились историки, которые считают, что она была конгломератом, состоящим из множества структур, выполняющих различные функции. Несмотря на это часто отождествляют войска СС и службу безопасности, СД (Sicherheitsdienst, SD). В сущности, ошибки исключены, ибо служащего СД можно было с первого взгляда узнать по мундиру: на его левом рукаве виднелась надпись Sicherheitsdienst, а на воротнике не было эмблем СС. В 1958 году я предложил сто тысяч марок любому, кто нашел хотя бы одну не фальшивую фотографию, на которой я в форме СД. Эта сумма все еще остается в распоряжении возможных искателей.[33]

Необходимы также другие уточнения. Постоянно пишут, что именно Генрих Гиммлер создал СС и стал во главе их, что является двойной ошибкой, так как он был всего лишь первым должностным лицом. Политическим и военным главой Охранных эстафет (СС) был Адольф Гитлер, и мы, солдаты войск СС, присягали именно ему.

Когда в конце 1924 года Гитлер покинул тюрьму в Ландсберге, важной проблемой стало организационное обновление национал-социалистской партии. В большинстве немецких провинций деятельность штурмовых отрядов (СА) была запрещена. Гитлер обратился к своему водителю Юлиусу Шреку и поручил ему организовать, по согласованию с Рудольфом Гессом, небольшую моторизованную часть. Это подразделение планировалось сформировать из достойных доверия людей, которые в опасных обстоятельствах были бы в состоянии защитить руководителей и ораторов партии, а также залы собраний. Такие группы начали появляться в крупных городах для поддержания порядка внутри залов (учитывая порученные им задания, они назывались Охранными эстафетами). В городах, где ношение мундиров не было запрещено, они носили белые рубашки с повязками, галстуки, бриджи, высокие сапоги и черные шапки. На каждой шапке была «мертвая голова», так как мы часто смотрели смерти в глаза.