Читать книгу "Калинов мост - Алексей Гравицкий"

Игорь встал. На Кота смотрел рассеянно. Наконец выдавил:

— Ну, а от меня то вы чего хотите?

— Помощи. Нужна машина. Оружие. Кроме того, я не умею стрелять. Луком владею, пращой, но все эти железяки, которые мы с тобой купили, для меня загадка. Кто научит? Не старуха же. И потом, когда время придет, нужна будет помощь.

— А с чего ты взял, что я буду рисковать своей шкурой ради какого-то моста, пусть даже все это приведет к концу света? — Игорь пристально поглядел на оборотня.

Тот усмехнулся, словно ученик, который вместо каверзного вопроса по математическому анализу услышал: «сколько будет дважды два?»

— Это просто, — объяснил он. — В тебе больше света, чем тьмы.

Из гостиницы они съехали на следующий день. Но Игорь проявился только через неделю. В тот вечер он ушел пожав руку Коту и вежливо попрощавшись со старухой. Уже в дверях сообщил, что ему надо думать. Оборотень пошутил, дескать думать надо всегда, но бородач был серьезен, и Кот решил его не беспокоить.

Игорь появился сам через неделю. Позвонил по телефону, хотя номера знать не мог. На вопрос в лоб только рассмеялся:

— Сами ж говорили, что съезжаете. И адрес называли.

— Только улицу, — уточнил Кот.

— Только, — фыркнул в трубку Игорь. — Как будто на той улице много народу квартиры сдает и еще больше неделю назад постояльцев сменило. Адресок нашелся почти сразу. Ну а телефон по адресу узнать вообще не проблема. Главное, знать у кого спрашивать.

— А ты знаешь.

— А я знаю, — согласился Игорь. — У метро встретишь? А то плутать по району одному не охота.

— А чего не на машине?

— Днем через весь город на машине? Я что — похож на самоубийцу? И потом жарко, я пива хочу.

Кот встретил его у метро через час. Игорь был доволен жизнью и не смущаясь общественности места пил пиво из бутылки. На предложение поддержать компанию, оборотень ответил категорическим отказом:

— Не люблю я пиво. У меня от него голова пустая становится.

Игорь пожал плечами.

— Была бы честь предложена. Тогда веди, Сусанин.

«Сусанина» Кот не понял, но уточнять не стал. Уже привык, что вокруг бросаются непонятными словечками, изречениями каких-то деятелей. Манера поминать к месту и не к месту чужие изречения казалась ему странной. В былые времена один умный ссылался на другого редко, да и то сто раз подумавши. Теперь же цитатами сыпали все и всюду. Причем повторяли не только и не столько умные за мудрыми. Цитировали дураки шоуменов. Все равно как шут на базарной площади отпустил шутку ниже пояса, а весь базар потом ее неделю пересказывает. Но если с дураками на базаре все было понятно, то здесь и сейчас… Не говоря даже, а повторяя безумные глупости народ придавал себе столько значимости, что становилось смешно и грустно.

Повернув от метро налево, быстро прошел мимо вереницы торговых палаток, перемахнул через дорогу и нырнул во дворы. Здесь было тише и зелени больше, чем возле дорогой гостиницы в центре города.

— Слушай, Кот, я вот думал тут… а сколько тебе лет?

Кот остановился и воззрился на Игоря. Последний раз этот вопрос ему задавали в лесах под Киевом до крещения Руси. Тогда он так и не смог ответить.

— Не помню. А что?

— Ну вы вроде как с бабулей живете… кхм… давно. Только она старуха совсем, а ты лет на сорок выглядишь не больше. Это как?

— Она баба, — ответил оборотень и потрусил через двор мимо хоккейной коробки и детских площадок. — А я зверь. Потом ты же видел, и она может быть молодой.

— Она придуривается, — Игорь допил пиво и поискал глазами мусорку. — А ты на самом деле.

— Придуривается, — согласился оборотень. — Только откуда ты знаешь когда она придуривается? Может, она на самом деле такая, а придуривается, когда старухой выглядит. Я вот не знаю. Вообще я ей не шибко верю.

Игорь сделал пару шагов в сторону, бросил бутылку в мусорный бак. Вернулся обратно.

— Так ты ей, значит, не доверяешь?

— Доверяю, — покачал головой Кот. — У меня выхода другого нет. Но не сильно верю и не сказать что люблю.

— Есть причина?

Кот кивнул.

— Расскажешь?

Оборотень нехотя посмотрел на бородатого, фыркнул.

— У меня была любимая женщина. Я ее потерял. Думал тогда все, не полюблю больше. Но случилось, полюбил. Ее Василисой звали. Бабкина внучка была. Я ее любил, она меня. А старуха на меня осерчала, дескать совратил девку зверь лютый. Так объяснить ничего и не дала, обернула зверем и в зверином теле заперла на сотни лет. А Василисе отвар дала, чтобы не рожденного нашего сына изничтожить. Василиса год слезы проливала, потом пошла к речке и утопилась. Вот и вся сказка. Потому нет у меня причин любить старуху, как и у нее нет причины меня любить. Василиса между нами. Мертвая Василиса.

Игорь слушал молча, хмурился.

— А что потом? Так больше никого и не полюбил?

— Потом, — лицо Кота стало жестким, словно окаменело. — Не было у меня потом. Потом я был зверем. И давай-ка ты меня больше об этом не спрашивай.

На последнюю просьбу Игорь только согласно головой мотнул, словно конь. Оборотень улыбнулся.

— Не печалься. Той сказке уж тыща лет. Столько даже память не живет, не то что люди. А история — она вечная. По кругу ходит и раз за разом повторяется. Пришли.

Игорь поглядел на бело-бордовую шестнадцатиэтажку. За ней уже поднимались новостройки. Где-то далеко за ними маячила густая зелень.

— А там что? — указал Игорь на далекие деревья. — Лес?

— Какой там лес, — отмахнулся Кот. — Так, три тополя да две березы. С этой стороны заходишь — город слышно, а поглубже зайдешь, уж до другого края дотопал. А там МКАД. Но ночью там пусто и под утро тоже. Можно подальше отойти, пристреляться. Никто не помешает.

Игорь кивнул.

В подъезде было прохладно и темно. Во всяком случае, после буйно палящего солнца, глаза к лампам дневного света привыкали долго. Окончательно зрение вернулось только в лифте. Оборотень нажал кнопку, лифт скрипнул хлипкими дверьми и натужно жужжа потащился вверх.

— Ого, — оценил бородатый. — Тринадцатый этаж. А квартира какая?

— Как какая, — прищурился Кот. — Шестьсот шестьдесят шестая, конечно.

— Серьезно? — выпучился Игорь.

— Нет, шучу.

В дверь звонить Кот не стал, открыл своим ключом. Хоть и знал, что старуха дома, но предпочитал никого не тревожить и ничем не обязывать. С порога бросил громко:

— Старая, нас уже трое.

И не дожидаясь ответа, не дав Игорю поздороваться с бабкой, поволок того на балкон. Распахнув створку остекления, ткнул пальцем в торчащий из зелени девятиэтажный дом.