Читать книгу "Предел обороны - Игорь Огай"

— Смотри! — вскричал младший атлант, указывая в сторону пострадавшего здания.

Землянин сумел обернуться достаточно быстро, чтобы заметить мелькнувшую в проломе третьего этажа тень. Команда получилась по-собачьи короткой:

— Взять!

Гвардейцы рванулись с места, словно гончие. В руках атлантов появились орихалковые стики и мгновенно покрылись электрической бахромой. Инка будто из воздуха вынул лучемет.

Едва поспевая за ними, Павел на бегу сунул в лицо заступившему дорогу милиционеру первое попавшееся удостоверение:

— Спокойно! Почему посторонние на объекте?!

И, не дожидаясь ответа, бросился вслед за бойцами.

Подъезд как подъезд. Дверь с пружиной, разбитая лампочка, хулиганское граффити на стенах… Воины уже топали где-то над головой, и гнаться за ними было, в общем, бесполезно. Павел сбавил шаг и в умеренном темпе преодолел четыре лестничных пролета.

Дверь в нужную квартиру была распахнута, бумажная ленточка с печатями — сорвана. Когда Павел ступил на лестничную площадку, на пороге возник инка. Уже никуда не торопясь и без лучемета в руках.

— Взяли, — кратко прокомментировал он. — Первая дверь налево…

— Угу… — буркнул землянин и протиснулся в прихожую.

Первая дверь налево оказалась кухней. Слуги Посейдона стояли посреди помещения. Человек между ними то ли был скован силовым полем, то ли просто пребывал в состоянии электрического шока: со стиков атлантов стекали ослепительные подвижные змеи разрядов, свиваясь вокруг задержанного в кокон.

В ноздри остро пахнуло озоном, но поморщился Павел совсем не от этого. Он поднял опрокинутый стул, подставил к столу и неторопливо уселся. Какой-то из кусочков паззла, похоже, встал на свое место. Понять бы теперь его значение…

— Отпустите, — попросил он атлантов. — Еще поджарите…

Те переглянулись и, видимо обменявшись в эфире мыслями, спрятали свои боевые инструменты. Сергеев рухнул на четвереньки и шумно втянул воздух.

— Ну, вы даете, мужики… — прохрипел он через несколько секунд.

Павел ногой подтолкнул к нему второй стул.

— Поднимайся, капитан. Разговаривать будем?

— Будем, — согласился опер, подумав, но смысл в это понятие он вложил свой. Его разговор начинался с вопросов: — Ты кто такой все-таки? От какой конторы?

В голосе земляка ясно слышались нотки бравады, и Павел невольно усмехнулся.

— А номер части и командира тебе не назвать?

Капитан в свою очередь оценил иронию. Кивнул:

— Если есть — называй.

— Этого тебе знать не положено, капитан. Доложи лучше, что ты делал на охраняемом объекте?

— Смотря по тому, кто спрашивает.

Так и не начавшись толком, разговор зашел в тупик. Павел вздохнул.

— Слушай, так мы ничего друг от друга не добьемся…

— А мне от тебя ничего и не надо, — перебил Сергеев. — Это твои люди тут цирк устроили, не я.

Последние слова вызвали улыбку на губах интая. Очень тонкую и очень холодную.

— Ладно, — буркнул Павел. — Я предлагал разойтись миром. Ты не захотел.

Следя за его рукой, Сергеев ощутимо напрягся, но землянин достал из внутреннего кармана всего лишь телефон.

На месте развязывать язык упрямому оперу скорее всего не удастся, а понять, каким боком он относится к загадочной квартире, все равно надо. К счастью, медики атлантов умеют работать с памятью. Не так изящно, как ящеры, но… Главное, что лишних воспоминаний о методах допроса ассамблейщиков у капитана не останется.

Пролистав строчки «Пронин» (еще возится с контуженными гипербореями) и «Потапов» (если не на заседании Совбеза, то наверняка в оперативном штабе), Павел задержал курсор на надписи «Градобор». Да, пожалуй, больше звать некого. Куда он, кстати, делся после того, как высадил их на проспекте?..

— Я догадывался, что ты позвонишь быстро, — сообщил в трубку гиперборей вместо приветствия. — Что с патрулем?

— Все в порядке пока. Но мне нужен транспорт на улице Бочкова и разрешение Совбеза на взаимодействие с местными…

— Когда это тебе требовалось такое разрешение? — удивился Градобор.

— Очень редко, — согласился Павел. — Только если нужен инструментальный допрос и зачистка памяти.

Прежде чем ответить, главный дознаватель взял трехсекундную паузу. Потом наконец выговорил:

— Я возвращаюсь, транспорт будет. С советом разберемся вместе.

Озадаченной легкой победой Павел сложил трубку. Вот даже как… По первому требованию, не спросив объяснений… Впрочем, ситуация диктовала максимально возможную скорость принятия решений. Интересно, всем патрулям предоставлен подобный карт-бланш? Павел вспомнил размазанного по кабине водителя троллейбуса и невесело усмехнулся. Ох, не зря у Филиппыча болела голова!

— Не буянь, — предупредил Павел капитана, заметив, что тот быстро и цепко осмотрелся. — Поедешь с нами, расскажешь все, что знаешь. Потом сможешь быть свободен… Наверное.

— Не выйдет, в управлении знают, где я. Если поднимут шум… — Сергеев умолк, осознав нелепость сказанного.

Павел отмахнулся от неуклюжей попытки угрозы.

— Сейчас мы пойдем на улицу, — предупредил он. — Там подождем машину. Постовых у подъезда не вмешивай, если не хочешь им тоже устроить промывку памяти.

Капитан покосился на атлантов, и Павел вдруг понял, что, несмотря на показную уверенность и браваду, на самом деле опер совершенно сбит с толку. Его замкнутость — следствие невозможности просчитать ситуацию хотя бы на несколько фраз вперед… Да и элементарного страха тоже. Сергеев явно не был дураком, чтобы списывать увиденное на разработки секретных лабораторий ФСБ или даже ЦРУ. Очень может быть, что его фантазии уже хватило на почти правильные выводы.

Не беда. Атланты все исправят.

— Ладно, — проговорил вдруг капитан каким-то севшим голосом. — Не надо машину. Не знаю, кто вы, но вижу — ребята серьезные…

— Поздно спохватился. — Павел встал. — Идем. Пистолет его где?

Последний вопрос был обращен к старшему атланту, но Палоний не стал отвечать. Вместо этого он выхватил названный детектором кусок орихалка.

Теперь даже землянин видел изменения. Брусок быстро пульсировал от красного до белого каления и заметно вибрировал в руке атланта. Капитан Сергеев вскочил и отпрянул назад, видимо, приняв прибор за оружие, но гвардейцы уже не обращали на него внимания. Тианий что-то очень громко и эмоционально произнес на языке Атлансии, и автоматический переводчик, помедлив дольше обычного, сообщил:

— Черт возьми. Это прокол.

Разноголосица окончательно добила оперуполномоченного, наверняка подтвердив его самые смелые догадки. Но беспокоиться о душевном здоровье «языка» было больше некогда.