Читать книгу "Боги не дремлют - Сергей Шхиян"

— А нам теперь что делать? — прервал мои «шпионские» мысли сержант, растеряно глядя вслед кавалькаде. — Принц Эжен так нам ничего и не сказал!

Что нам с ним делать знал я. Ему, сержанту Жану-Пьеру Ренье, выполнить свой воинский долг и возможно, бесславно погибнуть на Российских просторах, мне — свернуть с дороги в ближайший лес и уходить к своим. Как ни симпатичен мне был француз, больше ничего для него сделать я не мог. Только что предложить сдаться в плен, пока десятки тысяч обмороженных, никому не нужных здесь завоевателей не станут в тягость победителям.

Я показал Ренье на освобожденную штабом избу, потом на его плечо и жестом предложил остаться в ней. Он вздохнул и спросил:

— А ты куда?

Я махнул рукой в направлении общего движения. Мне и, правда, нужно было туда, вперед, найти и разобраться со странной интернациональной парочкой. Сержант вздохнул, похлопал меня по плечу, и пошел в пустую избу, по обычной человеческой забывчивости так и не вспомнив об обещании поделиться военными трофеями, добытыми нами в бою с мародерами.

Теперь, когда я был в солдатской форме, да еще при ружье со штыком, можно было, не скрываясь, идти куда угодно. Таких одиночек на дороге было довольно много. Пока я двигался в общей массе, в нужном направлении ко мне не должно было возникнуть никаких вопросов. Мои знакомцы, русский мужик Иван и французский гренадер «Яшка», опережали меня не менее чем на полчаса. Однако они несли на себе какие-то тяжелые вещи, а у меня в ранце была только одежда, так что налегке догнать их я рассчитывал еще до темноты.

На наше общее счастье дождя пока не было и в прогалинах облаков даже изредка мелькало низкое осеннее солнце. К грязи и толкучке на дороге я уже притерпелся, так что теперь почти не обращал внимания на экзотические странности этого исхода. Как только появлялась возможность — убыстрял шаг и легко обгонял груженых «трофеями» солдат «Великой армии». От быстрой ходьбы мне удалось даже согреться.

Ивана и Яшку, я догнал часа через два, когда начало смеркаться. Он шли рядышком уже без узлов и о чем-то разговаривали. Идти следом за ними я не рискнул, пристроился за ротой итальянцев, и теперь шел, не спеша, в общем, людском потоке. Когда стемнело, люди начали останавливаться и подыскивать себе места для ночевки. Мои приятели устраиваться на отдых не спешили, не торопясь шли, временами останавливаясь возле дорогих карет. Теперь, когда я знал, чем они промышляют, действия их стали понятны, они подбирали себе подходящие жертвы.

Теперь, когда стемнело, я смог подойти к ним ближе без боязни быть узнанным. Однако услышать о чем они переговариваются — не получалось. В каретах, которые их интересовали, в основном ехали беженцы, которые могли понимать русский язык, так что говорили они между собой очень тихо.

Наконец, один экипаж им, кажется, понравился больше других, и они остановились возле него, рассматривая позолоченные дверцы и шелковые занавески на окнах. Карета была большой и тяжелой, но запряжена лишь парой тощих лошадей. На козлах дремал сильно укутанный старик-кучер. Ни седоков, ни слуг поблизости видно не было.

В это время на обочине несколько солдат под командой маркитантки развели большой костер и пристраивали над ним котел с водой. Я, чтобы «вписаться в пейзаж» и не обращать на себя внимания, сразу же подошел к маркитантке и попросил ее продать бутылку бренди. Теперь, когда с помощью Ренье хитроумного я разобрался в ситуации, для меня все упростилось. В этой мешанине языков и народов я со своим плохим французским и славянским акцентом вполне мог выдавать себя за поляка из пятого корпуса.

Маркитантка сама оказалась не француженкой, и говорила на языке Вольтера и Руссо не многим лучше моего. Однако общего запаса слов нам вполне хватило, чтобы сторговаться. За пять франков я получил вожделенную бутылку, кусок ветчины, краюху русского хлеба и место возле костра. Огонь был большим благом, в течение дня несколько раз шел дождь, одежда не успевала просохнуть, была влажной и плохо грела.

Я ужинал стоя спиной к огню и не сводил глаз с подозрительной парочки. Они по-прежнему стояли возле кареты, явно, чего-то дожидаясь. Спустя какое-то время дверца открылась, и оттуда на дорогу задом спустился грузный человек. Он осмотрелся по сторонам и окликнул ямщика. Тот, не спускаясь с козел, просто наклонился, и что-то ему ответил. Слов за треском костра я не услышал, даже не понял на каком, они разговаривают языке.

Переговорив с кучером, грузный человек просунул голову внутрь кареты и начал разговаривать с кем-то внутри экипажа. Переговоры кончились тем, что в дверце показалась женская головка в пышном чепчике. Мужчина подал руку, и дама легко спустилась на дорогу. Скорее всего, спутница грузного господина была молода. Рассмотреть в темноте ее лицо я не мог, но двигалась она легко и свободно, что говорило о ее юном возрасте.

Когда мужчина и женщина оказались на дороге, мои «приятели» отошли в сторону, скорее всего, чтобы не привлекать к себе внимания.

Между тем пассажиры о чем-то довольно долго совещались. Потом грузный мужчина опять переговорил с кучером, поклонился даме, затем встал на ступеньку кареты и вынул из нее довольно большой ларец. Я пока не мог понять, что значат все эти действия, только в одном был твердо уверен: демонстрировать ларцы на большой дороге — самое глупое занятие.

Мою парочку все происходящее интересовало не меньше, чем меня. Оба грабителя замерли на месте, красноречиво подталкивая друг друга локтями. Впрочем, за ними наблюдал только я один, уставшие за дневной переход люди находили себе более прозаические занятия, чем следить за окружающими.

Грузный господин между тем продолжал нянчить свой ларец, одновременно уговаривая даму. Она слушала, упрямо наклонив голову, потом топнула ножкой и пошла через дорогу в сторону леса. Мужчина с явной неохотой отправился следом. Кажется, создалась ситуация когда «девочки идут налево», что при таком большом скоплении молодых мужчин ее спутнику очень не понравилось.

Я думаю — это случай был не совсем характерен для этого времени. Дамы в пышных туалетах обычно «в кустики» не ходили. В каретах были предусмотрены соответствующие приспособления и служанки, способные помочь барыням решить дорожные проблемы. Однако этот экипаж был какой-то не типичный. Дорогую карету везла не четверка рысаков, а пара кляч; на запятках не было лакеев, и, судя по тому, что я видел, барыня осталась совсем без прислуги. Скорее всего, такое бедственное положение путешественников и привлекло грабителей.

Между тем, юная дама решительным шагом шла в лес, за ней следовал тучный господин с ларцом, за ними крались русский Иван с французом Яшкой и ваш преданный слуга. Диспозиция складывалась немного анекдотичная, если учитывать первопричину этого события.

Кто поздней осенью, пока еще не выпал снег, бывал в ночном лесу, вполне может представить, как там темно. Не успели мы сойти с дороги, как все персонажи сразу же растворились в потемках, и я чуть прибавил шаг, даже рискуя наскочить на героиню пикантного эпизода в самый неподходящий для нее момент. Впрочем, такую нескромность отчасти извиняли благородные мотивы.