Читать книгу "Война чудовищ - Роман Афанасьев"

– Ладно, – решительно сказал Рорнор, откладывая платок. – Теперь-то уж все кончено?

– Прошу прощения, ваша светлость?

– Это все упыри? Больше никого не осталось?

Сигмон прикрыл глаза, вспоминая темную фигуру, что растворилась в ночи. Юнец. Но он поклялся словом чести, что никогда не вернется.

– Я избавил ваш город от упырей, – сказал тан. – Я сдержал свое слово.

Городской глава немедленно надулся, словно Сигмон его в чем-то упрекнул.

– Речь шла об одном вампире, – буркнул он. – Больше десятки не дам.

– Мы сошлись на восьми, – напомнил тан, догадавшись, что именно так расстроило графа. – Значит, шестнадцать.

– Десять, – отрезал Рорнор. – И то придется вынуть из своего кармана.

– Ладно, – согласился тан, внезапно почувствовав, что ему совершенно не хочется торговаться и дразнить графа.

От такой торговли стало мерзко на душе, и Сигмону захотелось быстрее покончить с этим разговором. Конечно, лишние деньги не помешали бы, но и десятка – неплохо. Сейчас он уже думал только о Ташаме. Нужно вернуться. Вот только проверить еще один городок севернее города мастеров – и в Ташам. Только не сразу. Нельзя нестись туда сломя голову, так можно спугнуть удачу. Нет, лучше сделать вид, что он не поверил юнцу. Глупая примета, но отгоняет дурной глаз. Она столько раз выручала Сигмона, что он уже и со счета сбился.

Глухо звякнув, на стол лег мешочек с деньгами.

– Забирай, – велел граф. – Здесь ровно десять.

Отложил заранее, понял тан. Значит, получив весточку о двух упокоенных упырях, Рорнор сразу решил, сколько он за них заплатит. И торговаться на этот раз граф не собирался.

Тан сгреб со стола мешочек и сунул в карман.

– Можешь идти, – разрешил городской глава. – Эй, охотник, подожди! Ты надолго в городе?

– Нет, ваша светлость, – отозвался Сигмон. – Сегодня же уеду.

Граф провел пальцем по носу, – красному, распухшему, в синих прожилках, собрался что-то сказать, но вдруг приложил ладонь к виску и обмяк.

– Ладно, – простонал он и махнул рукой. – Ступай.

Сигмон коротко поклонился и вышел из зала, оттерев плечом в сторону десятника, все томившегося в дверях.

Ратуша потихоньку оживала. В коридорах появились писцы в долгополых кафтанах, заляпанных чернильными пятнами. Начинался обыкновенный городской день.

Спустившись по лестнице, тан вернулся в холл. У дверей караулки толпился целый отряд стражников – человек десять, не меньше. Они что-то вполголоса обсуждали, бросая косые взгляды на плотно прикрытую дверь. Сигмон пошел быстрее. Как бы не начали расспрашивать. Задерживаться в ратуше не хотелось.

Навстречу вывернулся молодой паренек, почти мальчишка, в распахнутом камзольчике. Он вихрем пронесся по залу и чуть не сшиб Сигмона с ног. Тот обернулся и, глядя вслед пареньку, что уже пересчитывал ступеньки лестницы тяжелыми сапогами, вздохнул. Гонец. Когда-то и он так бегал. В точно таких же сапогах.

Сигмон отвернулся и зашагал к выходу, твердо решив не отвечать на вопросы стражников, если прицепятся с разговорами. Ему надо вернуться в таверну, расплатиться за номер и забрать коня. Ворон. Часть его прежней жизни, единственный друг, что остался у него. Нотхейм хорошо обращался с жеребцом и ничуть не удивился, когда однажды утром тан вернулся в замок барона и забрал коня. Это случилось полгода назад, посреди зимы. С тех пор, как тан в последний раз видел жеребца, прошло больше года, но Ворон сразу его узнал и ласково ткнулся мордой в плечо. Казалось, он только и ждет, чтобы снова отправиться в дальний путь со старым хозяином. И его ожидания оправдались.

– Охотник! – ревом разнеслось по ратуше. – Вер-р-р-рнуть!

Тан вздрогнул. Крик настиг его в дверях, когда он собирался шагнуть в лучи весеннего солнца.

Стражники, застигнутые врасплох криком городского главы, пялились на него во все глаза. Еще миг, и они очнутся, подступят толпой, хватая за руки...

Хорошо бы сбежать прямо сейчас, с тоскою подумал Сигмон. Если он останется, то застрянет в городе надолго. Граф будет придумывать для него все новые и новые поручения, пока охотник не взбунтуется. А его ждет Ташам. Его ждет Арли.

Сигмон прикрыл глаза и напомнил себе, что дал слово. Сжав кулаки, он развернулся и решительным шагом направился к лестнице. Ладно. Еще раз. Только один единственный раз.

Стражники расступились перед ним, пропуская охотника в холл. Тан подумал, что должен вернуться в зал и узнать, что там стряслось, в этом проклятом городке, но этого не понадобилось. Граф сам выскочил ему навстречу – сбежал по лестнице, раскрасневшийся, как помидор. Казалось, еще миг, и его хватит удар.

Потрясая бумажкой, зажатой в левой руке, он набросился на Сигмона, ухватил его за ворот и хорошенько встряхнул.

– Слово давал?! – проревел он. – Давал?

– Давал, – признал тан. – Что случилось, ваша светлость?

– Упырь! – прорычал городской глава. – Еще один! Жертву нашли только что, это мой лучший писарь!

– Упыри не ходят по утрам, – напомнил Сигмон, не желая взваливать на себя еще и расследование убийства.

– Это случилось на рассвете, – ответил граф. – Когда ты уже дрых в караулке!

Сигмон сжал зубы, сдерживая рычание. Юнец. Он поклялся, что уберется из города, но не обещал, что больше не будет убивать. Маленькая мразь! Тан почувствовал, как к горлу подступает комок. Надо было его упокоить. Всего один удар кинжалом, и человек остался бы жив, а город стал свободен от упырей. Уже двое. Нынче он стал причиной смерти двоих людей. И ведь тан должен был знать, что вампиров нельзя жалеть. Удар клинком – вот и все, что они заслуживают. Но Арли...

– Иди, – велел граф, – и не возвращайся без упыря!

Тяжело засопев, он выхватил из руки тана мешочек с деньгами и отпустил ворот его куртки.

– Это останется у меня, – сказал городской глава. – Получишь, только когда все вампиры будут уничтожены.

Сигмон медленно наклонил голову, соглашаясь с графом.

– Я его поймаю, – сказал он глухо. – И упокою. Даю слово.

Он резко развернулся и пошел к выходу, не желая больше разговаривать с Рорнором.

– Эй, – крикнул граф, – стража! Проводите его к дому Талатоса. И проследите, чтобы не сбежал.

В спину тяжело задышали стражники. Сигмон поморщился, сжал кулаки и вышел на свет приветливого весеннего солнышка.

* * *

Как тан и предполагал, денек выдался не из легких. Тяжелый, честно говоря, день. Намного хуже, чем мог предположить Сигмон.

Упырь не сразу ушел из Вегата. В этом тан убедился, едва вошел в скромный домик писца, больше напоминавший хижину. Стражники, что увязались за ним, разом рванули на улицу, а сам Сигмон склонился над истерзанным телом.