Читать книгу "Император - Николай Романов"

И в конце концов, чтобы преодолеть эту мерзкую раздвоенность, он решился на сущую мелочь. Связался по закрытому каналу с министром обороны.

Маршал Мосальский поприветствовал императора и нарисовал на физиономии полную готовность исполнить любое высочайшее повеление.

Впрочем, почему нарисовал? Сия готовность входила в круг первоочередных служебных обязанностей князя…

– Слушаю, ваше императорское величество!

– Вот какое дело, Фрол Петрович… На Солнечногорье, в штабе планетной обороны, служит молодой князь Стародубский… э-э… по-моему, если мне память не изменяет, Владимир Иванович… Нельзя ли каким-то образом перевести его на Новый Санкт-Петербург?

Министр и бровью не повел.

Впрочем, он вполне мог и не знать о сердечных делах императора и полагал, что молодого князя надлежит перевести на столичную планету в связи с государственной необходимостью.

Мало ли какие виды имеются у императора на конкретного гражданина Росской империи…

– Будет исполнено, ваше императорское величество! Я немедленно прикажу кадровикам министерства подготовить перевод князя Стародубского. Скажем, в связи с государственной необходимостью.

Осетр поджал губы и мотнул головой:

– Лучше в связи с оперативно-тактической необходимостью, Фрол Петрович. Молод еще Стародубский для государственной.

– Хорошо, ваше императорское величество, так в приказе и будет сказано… Имеются еще какие-нибудь распоряжения?

– Нет, Фрол Петрович… Хотя… Я ж вовсе не ради молодого князя с вами связался… Мне потребовалась справка о состоянии наших вооруженных сил в Пятипланетье.

Если министр и подумал что-либо о странной заинтересованности императора судьбой молодого офицера с Солнечногорья, то теперь он определенно отвлечется от своих мыслей.

Как говорится, главное в разговоре – правильный выход из него. Лучше всего запоминается последняя фраза.

Именно этому будущего резидента Криворучко учили в разведшколе на Новой Москве.

– Как срочно вам нужна справка, ваше императорское величество?

Осетр не стал поднимать глаза к небу, раздумывая. Коли затеял разговор ради справки, ответ на заданный вопрос должен быть известен заранее.

– Не позднее завтрашнего утра, князь.

– Будет исполнено, ваше императорское величество!

На чем министр с императором и распрощались.

Глава девятая

Через пару недель в начале рабочего дня Найден Барбышев доложил императору:

– Ваше императорское величество! Пришло сообщение из Министерства обороны. Князь Стародубский Владимир Иванович в связи с оперативно-тактической обстановкой переведен с Солнечногорья на Новый Санкт-Петербург. Семья в составе супруги и ребенка прибыла с ним. Князь получил назначение в штаб планетной обороны. Вы интересовались им?

– Да, интересовался, Найден. Пригласи-ка князя и княгиню Стародубских на ближайший же прием ко мне.

– Как изволите организовать прием этой пары, ваше императорское величество? Личная аудиенция или на ближайший бал, что вы даете в честь дня собственного тезоименитства?

«Ого! – подумал Осетр. – Они уже и день моего тезоименитства назначили!..»

Он ненадолго задумался.

С одной стороны, личная аудиенция почетнее. Можно не спеша поговорить, задать вопросы и ответить обещаниями. С другой стороны, князь Стародубский – невелика сошка в государственном масштабе. Ревность, которая неизменно родится у других чиновников, может только помешать парню. К тому же на балу запросто можно будет потанцевать с Яной. Это вполне прилично и не вызовет сплетен. То есть сплетни-то, разумеется, все равно пойдут. Но ведь император на балу танцует далеко не с одной приглашенной дамой… Так что пусть треплются!

А потанцевать с Яной, коснуться ее обнаженных плеч, вдохнуть аромат ее волос… Ох как это прекрасно!

– Пригласите их на бал в честь тезоименитства! Это будет удобнее.

– Слушаюсь, ваше императорское величество!

– Когда бал намечен, кстати?

Секретарь назвал дату.

Император с трудом изобразил на физиономии надлежащее моменту безмятежное спокойствие. Хотя душа его была очень далека от безмятежности.

Ах ты, ржавый болт тебе в котловину, еще целых две недели! Да он, Осетр, просто изведется в ожидании!

Впрочем, это ли не достойное испытание для «росомахи»? Потерпим! Много дольше терпели! Тем радостнее окажется встреча. По крайней мере, для него, Осетра… И, будем надеяться, для Яны – тоже!

Весь день он находился в приподнятом настроении.

А ночью ему приснился очередной «вещий» сон. С той самой странной планетой, на которой не имелось ничего, кроме гор и песка. И со знакомым багровым небом, нависшим над бесконечной песчаной пустыней. И по-прежнему от пейзажа шла сжимающая сердце тревога.

Но как и во сне с пятью звездами, указавшем Осетру, в каком галактическом районе произойдут судьбоносные события недавнего прошлого, не наблюдалось в небе волнения-бурления.

Осетр оказался в родном дворце, в его парадном зале.

По лакированному паркету кружили наряженные пары, звучал вальс «Амурские волны». Бал был в самом разгаре.

И сам Осетр танцевал с незнакомой женщиной, вполглаза глядя на оживленное от императорского внимания лицо, вполуха слушая ее неугомонное щебетание, вполнюха ощущая приторный запах ее духов.

А потом танцующих озарила ослепительная вспышка, и ничего вокруг не стало. В том числе и самого Осетра…

Одна чернота смерти!

Проснувшись, Осетр некоторое время лежал, размышляя.

Как отнестись к этому «вещему» сну? Отражает ли он реальную угрозу?

Ведь бывало, что сон не сбывался. К примеру, при коронации руки патриарха и голова императора остались целы-невредимы…

Конечно, самым мудрым решением было бы отменить предстоящий бал. Но это поступок, способный вызвать кривотолки. На них, разумеется, можно и наплевать! Однако нарушение установленного порядка – политическое событие само по себе. И может сообщить противникам, что император предупрежден об угрозе.

Впрочем, сие как раз не так уж и плохо. Пусть начнут искать канал утечки, если угроза реальна. Может, и проколются в процессе поисков. А потому на кривотолки мы и в самом деле наплюем. Но и с ходу отменять бал не станем – время для кардинальных решений в запасе еще имеется.

Пусть-ка для начала мибовцы пороют носами землю…

После завтрака император связался по закрытому каналу с министром имперской безопасности.

– Доброе утро, Иван Мстиславович!

Граф Охлябинин кивнул бритой головой: