Читать книгу "Хроники мертвых - Глен Купер"

— Очень правильное предложение, сэр, я его обдумаю. Видите ли, во время войны я принял в этом самом кабинете множество сложных решений. Решений о жизни и смерти… — Черчилль вспомнил, как ему пришлось сделать ужасный выбор — не эвакуировать Ковентри перед немецкой бомбежкой, потому что иначе нацисты узнали бы, что союзники взломали их шифры. Погибли сотни людей. — У вас есть дети, профессор?

— Две дочки и сын. Старшей сейчас пятнадцать.

— И они с нетерпением ждут отца домой.

Этвуд вскочил.

— Вы вдохновляли всех нас! Были героем для каждого, а сегодня стали героем лично для меня, — проговорил он с жаром. — Искренне благодарю вас за участие.

Профессор зарыдал.

Черчилль стиснул зубы. Как легко превратить человека в тряпку!

— Не стоит. Все хорошо, что хорошо кончается.

Черчилль еще долго сидел один. Сигара истлела наполовину. Он будто слышал отголоски войны, напряженные голоса, помехи беспроводных передач, отдаленные взрывы самолетов-снарядов. Перистые облачка голубого сигарного дыма медленно плыли, словно полупрозрачные призраки в подземной темнице.

Вошел генерал-майор Стюарт — Черчилль был шапочно знаком с ним еще с войны — и, остановившись в дверях, отдал честь бывшему премьер-министру.

— Вольно, генерал-майор. Вам рассказали, какая радость свалилась на меня нежданно-негаданно?

— Меня проинструктировали, сэр.

Черчилль положил сигару в старую пепельницу.

— Вы содержите Этвуда с коллегами в Олдершоте?

— Так точно. Но профессор считает, что его освободили.

— Освободили? О нет. Отведите его к остальным. Я с вами свяжусь. Это очень деликатный вопрос. Торопиться нельзя.

Генерал-майор щелкнул каблуками и приложил руку к козырьку, а Черчилль взял пальто, шляпу и, не оглядываясь, медленно вышел из кабинета. В последний раз…

10 ИЮЛЯ 1947 ГОДА

Вашингтон, округ Колумбия

Худощавый Гарри Трумэн терялся за огромным столом в Овальном кабинете Белого дома. Президент был одет с иголочки. Галстук в сине-белую полоску завязан аккуратным узлом. Дымчато-серый костюм застегнут на все пуговицы. Черные ботинки отполированы до блеска. Редеющие волосы тщательно причесаны.

Прошла половина первого президентского срока. Война пережита. Со времен Линкольна ни один президент не проходил таких испытаний огнем! Благодаря капризам истории Трумэн неожиданно оказался у власти. Никто, включая его самого, не мог предположить, что довольно заурядный человек вдруг возглавит Белый дом. Думал ли он о таком, когда двадцать пять лет назад продавал шелковые рубашки в магазине «Трумэн и Джекобсон» в центре Канзас-Сити? Или когда служил местным судьей в округе Джексон и был, по сути, мелким винтиком в политической машине Томаса Пендергаста — лидера Демократической партии? Или когда стал сенатором от штата Миссури, все еще играя роль марионетки в руках Пендергаста? Даже когда Франклин Делано Рузвельт выбрал его вице-президентом (компромисс, достигнутый после долгих споров в кулуарах чикагского съезда 1944 года)?

Однако через восемьдесят два дня пребывания в должности вице-президента Трумэна вызвали в Белый дом и сообщили о смерти Рузвельта. Он был обязан перенять правление от человека, с которым в первые три месяца службы практически не общался. Трумэна считали персоной нон грата в кругу Рузвельта. Его держали в стороне от планирования военных действий. Он ничего не знал о проекте «Манхэттен». «Ребята, помолитесь за меня!» — сказал Трумэн в обращении к столпившимся у порога Белого дома журналистам. И он не шутил.

Тогда еще никто не знал, что уже через четыре месяца бывший галантерейщик отдаст приказ сбросить атомные бомбы на японские города Хиросиму и Нагасаки.

К 1947 году Трумэну пришлось научиться управлять новой супердержавой в условиях мирового хаоса. Методичный решительный стиль руководства во многом помог ему войти в колею. Задачи ставились одна за другой: восстановление Европы по плану Маршалла, основание Организации Объединенных Наций, борьба с коммунизмом в рамках нового закона о национальной безопасности, стремительная разработка «Справедливого курса» — программы по усовершенствованию социальной сферы страны. Трумэн заверял себя, что справится с работой. «Черт возьми, я могу!» Как вдруг ветром принесло кое-что новое, и оно закрыло собой все планы, тщательно прописанные пункт за пунктом. Прямо перед Трумэном посреди аккуратных стопок документов на столе рядом с табличкой «Фишка дальше не идет»[7]появилась светло-коричневая папка, подписанная красными буквами «Проект „Вектис“. Доступ — „ультра“».

Трумэн вспомнил телефонный разговор с Лондоном, состоявшийся пять месяцев назад. Одно из тех ярких событий, которые навсегда остаются в памяти. Трумэн даже мог сказать, во что был одет в тот день, что ел, о чем думал до и после звонка Уинстона Черчилля.

— Рад слышать вас! — воскликнул Трумэн. — Какой приятный сюрприз!

— Здравствуйте, господин президент! Как дела?

— Лучше не бывает! Чем обязан?

Несмотря на помехи трансатлантической связи, Трумэн почувствовал напряжение в голосе Черчилля.

— Господин президент, вы можете оказать нам огромную услугу. Ситуация, прямо скажем, необычная…

— Конечно. Помогу чем смогу. Кстати, это официальный звонок?

— Да. Нынешнее правительство поручило дело мне. Слышали когда-нибудь об острове Уайт?

— Естественно.

— Так вот. Группа археологов обнаружила там кое-что, с чем нам одним не справиться. Находка имеет государственную важность, но, принимая во внимание послевоенное состояние экономики и страны в целом, боюсь, у нас не хватит сил самостоятельно разобраться с этим делом. Нам нельзя рисковать. При лучшем раскладе начнутся массовые волнения по всей стране, при худшем — национальная катастрофа.

Трумэн представил, как Черчилль сидит за столом, наклонившись к телефону, — могучая фигура едва различима в облаке сигарного дыма.

— Почему бы прямо не сказать, что обнаружили археологи? — Гарри Трумэн невозмутимо ждал ответа, приготовив ручку, чтобы записать основные моменты. Но такого он предположить никак не мог. Ручка покатилась на пол. Трумэн нервно забарабанил пальцами по столу. Захотелось тут же ослабить галстук-удавку. Ответственность тяжелым грузом навалилась на его плечи. Раньше он думал, что сброс атомных бомб стал для него испытанием огнем. Теперь те события казались лишь подготовкой к чему-то более значимому.

Помимо президента США всего лишь шесть человек, работавших на правительство, имели доступ «Ультра», то есть располагали информацией столь секретной, что даже кодовое название доступа имело гриф «Совершенно секретно». Сотни, возможно, тысячи людей знали о проекте «Манхэттен» во время его реализации, но лишь шестеро были осведомлены о проекте «Вектис».[8]Единственный член кабинета Трумэна, имевший доступ «Ультра» — Джеймс Форрестол, — пользовался уважением и безграничным доверием президента. Трумэн считал, что они похожи. Оба, прежде чем поступить на государственную службу, были коммерсантами. При Рузвельте Форрестола назначили министром военно-морских сил. Придя к власти, Трумэн сохранил за ним этот пост.