Читать книгу "Капризная невеста - Айрис Оллби"

– Но ведь это вы на меня нападаете. – Огромные ее глаза наполнились бессильными слезами.

Он громко рассмеялся.

– Сильно сказано, мисс Нортон. Но сейчас не время выражать восхищение. Если это сделает тебя хоть чуточку дружелюбнее, то я на самом деле не думаю, что ты охотишься за богатым женихом. Ты просто импульсивное юное создание, не совсем уверенное в себе.

– Вы отвратительны, не так ли? – любезно спросила она, придав лицу безмятежное выражение, – в их сторону направлялась официантка. Для окружающих они просто мирно беседовали.

– А вот это замечание может иметь самые неприятные последствия. Если я и отвратителен, то только для тебя. Это ты меня провоцируешь. Никогда не встречал таких женщин!

– То же самое могу сказать и о вас! – Она не могла оставить за ним последнее слово, не могла уступить. Если он облачен в свое высокомерие как в заразный плащ, почему она не может использовать эту форму одежды?

– Знаете, мне не терпится увидеть Джоэла! – Пейдж сказала это прочувствованным тоном, как будто ей сейчас стало ясно это, что и в самом деле было правдой!

– Рад вашему счастью! – равнодушно произнес он. – Давай за это выпьем, пока мы не подрались. Уже несут наш ужин.

Она взяла бокал и выпила его залпом с таким видом, что ему показалось: от нее летят искры. Голова его была опущена, отблески света отражались от его высоких скул, и непонятно было, о чем он думает. Но ей показалось, что губы у него сжались. Вся ситуация была поистине непредсказуемой и взрывной, как динамит, спрятанный в именинном торте.

Слава богу, ужин подходил к концу. Сейчас она запрется в комнате, и ей станет легче. Можно будет расслабиться и прийти в себя. Быстрее в постель!

…Она увидела себя посреди темной, ужасной пустыни с поднимающимися повсюду красными песчаными холмами, с высохшими колодцами, наполненными предсмертными криками невидимых птиц. Ее безжалостно хлестал обжигающе горячий ветер. В небе блеснула зигзагом черная молния «индигу», молния-убийца. Пейдж сжалась в комок и закрыла лицо руками. Стало нечем дышать. Она была в эпицентре страшного кошмара, похожего на приступ клаустрофобии. На ее лицо опускалось облако красной пыли. В глубокой темноте, среди чернильных теней, бродили, что-то бормоча, огромные силуэты – курунгура – ужас, принявший человеческое обличье. Очень близко она почувствовала чье-то присутствие, услышала чье-то дыхание – от всего этого волосы у нее встали дыбом.

Издав сдавленный крик, Пейдж ринулась вперед, упав при этом с постели. Сердце отчаянно колотилось, было страшно открыть глаза. Она уговаривала себя, что это просто страшный сон, но тело отказывалось повиноваться ей. Ей было жарко, ее всю трясло. С трудом встав, она включила свет. Боже, ну и ночь! Вряд ли она сможет опять уснуть, этот кошмар к ней вернется. Пейдж подошла к окну и попыталась увидеть небо. Ни одной звезды! Ветер, похоже, ничуть не стих. Она закрыла лицо руками, как это было во сне, и дала волю слезам.

Они катились по ее щекам, но, казалось, тут же мгновенно высыхали. Плакала она от жалости к самой себе, от переутомления и еще от чего-то, чему не было названия. Поплакав, она подошла к небольшому умывальнику, умыла лицо, промокнула остатки влаги полотенцем, издавая странные, всхлипывающие звуки. Утром она будет совершенно разбитой, не чета Тайрону Бенедикту, ей не выдержать их словесный перекрестный огонь.

Уверенный стук в дверь напугал ее. Пейдж обернулась на стук, несколько секунд ничего не соображая, затем накинула на себя желтый кружевной пеньюар. Все еще не придя в себя, подошла к двери, повернула ручку и рывком открыла ее.

В дверном проеме возвышался Тай Бенедикт, мрачный, высокомерный, глаза метали молнии. Он был в узких джинсах, небрежно застегнутая рубашка с поднятым воротником придавала ему какой-то залихватский вид. Она стояла, прикованная к месту, с зачарованным, как у маленькой девочки, лицом, затем вдруг почувствовала неожиданную слабость и сердцебиение.

– Да? – спросила она, немного краснея, сердясь на себя, еще больше сердясь на него, но все же слегка извиняющимся тоном.

Он странно смотрел на нее среди неловкого молчания, затем лицо его изменилось.

– В чем дело, малышка? – коротко спросил он. – Этот день и без того был долгим. Всему есть предел.

Он прошел мимо нее в комнату, высокий, широкоплечий, поднял с пола подушку и бросил ее обратно на постель.

– Ну так в чем дело? – обернулся он к ней, хмуря брови.

Пейдж прижала кружевной воротник ближе к горлу. Ей захотелось убежать, спрятаться, только бы не видеть его лица.

– Простите! – неуверенно произнесла она. – Я, кажется, не могу…

Он грубо оборвал ее.

– Хватит с меня, куколка, посреди ночи можешь позволить себе быть честной. Чего стоил этот твой сдавленный крик, а это жалкое хныканье… Как будто котенок скребется в дверь. Какой мужчина это выдержит?

Она прикусила дрожащую нижнюю губу, не в состоянии взглянуть выше жемчужной белой пуговки.

– Я очень сожалею об этом, поверьте мне. Я знаю, мое поведение недостойно, но я чувствую себя будто околдованной. Вот уж не думала, что вы услышите.

Он коротко рассмеялся.

– Дитя мое, я вырос здесь. Я бы услышал, как упала булавка.

Она почувствовала, как растет вдруг в нем внутреннее напряжение, становясь угрожающим.

– Простите! – беспомощно повторила она, грациозно и трогательно всплеснув руками. – Во всем виновата ночь, пыль, жара. Этот ветер, «винира» или как вы его там называете. Я немного сошла с ума. Я вообще ненавижу ветер – он лишает меня равновесия.

Глаза Тайрона мельком остановились на ее маленьком, осунувшемся лице, и он на секунду расслабился.

– Должен признать, это не каждый выдержит.

– Ах, прекратите смеяться надо мной! – неожиданно ожила она, и глаза ее заблестели. – Вы так уверены в себе, так свободны в окружающей обстановке – непобедимый барон-скотовод. Это просто сводит с ума! Я чувствую себя не женщиной, а какой-то размазней. Но вы же знаете, что женщины отличаются от мужчин. – Она откинула голову назад, ожидая возражений.

– Они всегда отличались! – медленно произнес он, пристально оглядывая ее своими зелеными глазами. – И ты, похоже, отличаешься сильнее большинства. – Подойдя к ней, он резким движением приподнял рукой ее лицо, изучая его с каким-то ленивым нахальством. – Таких птичек, как ты, следует выдавать замуж в надежные руки, а затем держать на поводке! – Его голос звучал насмешливо, но глаза оставались серьезными.

– Не так уж я и отличаюсь, – неуверенно проговорила она, отдергивая голову. – Просто нервы не в порядке.

Он продолжал неспешно разглядывать ее. Она определенно была здесь чужой, изысканная, хрупкая на фоне тяжелой, практичной мебели. Ей больше шло полированное дерево светлых тонов, мерцание шелка и парчи, светящиеся акварели на стенах. Она выглядела такой потерянной, маленькой, испуганной… он сжал губы… и невыразимо желанной. Ее волосы цвета лепестков розы атласно блестели, широко раскрытые, еще влажные от слез глаза напоминали цветом водяные лилии в лагуне Голубой Леди в Кумбале. Джоэл сразу бы это заметил, ведь в детстве он больше всего любил там прятаться.