Читать книгу "Две дамы на гвинейской диете - Наталья Александрова"

— Я тебя умоляю! Да скорее всего, эти часы нашел быкакой-нибудь бомж и продал за бутылку ., часы хорошие, дорогие…

— Ну, значит, они просто случайно упали, во времяборьбы, но тем не менее борьба была, и нашего Люську определенно похитили! Ведьему кто-то позвонил по телефону, так? Уборщица слышала…

— Ну так…

— И он вышел навстречу этому кому-то. Так какого чертаэтот кто-то назначил Люське встречу возле помойки? — Надежда указала накучу сломанных ящиков, словно призывая эту кучу в свидетели; — Если тебескрывать нечего, так выходи через парадный вход! В машине можно поговорить…

— Да вот кстати, — обрадовалась Алка, — акуда тогда девалась его машина? По-твоему выходит, что Люську тут приложилиящиком по голове, схватили и куда-то унесли? Они что целый квартал его тащили,потом перед парадным входом его в собственную машину запихнули и уехали?

— А вот это мы сейчас и выясним! — Надежда потащилаАлку к выходу.

И тут открылась железная дверь, и на пороге появилсяздоровый и мордатый охранник.

— У вас проблемы? — буркнул он. — Чего здесьсшиваетесь?

— Мы свои проблемы решим быстро, — ответилаНадежда, — а вот у вашего начальства точно будут проблемы. Имеет местоантисанитарное состояние служебного помещения и загромождение путейэвакуации! — она обвела рукой неприглядную кучу мусора.

Здоровяк сделал шаг к ним, и две подруги позорно бежали споля боя. Они обошли здание, где помещался ресторан, и снова приблизились ковходу. По дневному времени швейцар не стоял возле двери, а сидел в холле. И небыло на нем сегодня шикарной адмиральской формы, а так — курточка какая-то..,однако и в этом невзрачном одеянии во внешности привратника было что-то значительное,кроме того, при дневном свете его необычный шрам в форме пятиконечной звездыеще больше бросался в глаза. Надежда подошла к окну и помахала рукой. Швейцарпривстал со своего места и удивленно уставился на нее. Надежда поманила егорукой, потом рядом появилась Алка.

Швейцар, мужчина не первой молодости, с интересом уставилсяна Алку в необъятной кофте, но не делал попыток встать с места.

— Алка, у тебя есть пятьсот рублей однойбумажкой? — тихонько спросила Надежда.

— А зачем?

— Дай, я тебе сотенными верну. А то мелкими неудобнодавать.., он такой представительный..

Алка порылась в кошельке и показала швейцару купюру. Тотоживился и вышел на крыльцо.

— Ну?

— Не «ну», а здрассте, — мрачно буркнула Алка, ейжалко было расставаться с деньгами.

Надежда пыталась оттереть Алку плечом, но не с ее силами этобыло сделать. Швейцар очень внимательно уставился на непонятные желтые цветы,обильно покрывающие Алкину кофту.

— Одуванчики мои, цветики степные… — тихонькопромурлыкал он.

«А ведь и вправду они на одуванчики похожи! — осенилоНадежду. — А я-то мучилась, никак понять не могла…»

Алка поймала взгляд швейцара и начала медленно закипать.Надежда все же умудрилась всунуться между ними и быстро затараторила:

— Вы, я вижу, человек наблюдательный. Вот вчера вечеромтут машина стояла, «вольво», помните?

— Светлая? — уточнил швейцар.

— Цвета топленого молока, — обрадовалась Надежда.

Швейцар протянул руку за деньгами, но Алка отступила всторону и сделала жест, который трактовался однозначно: сначала, мол, сведения,а потом — деньги. Швейцар оглянулся на Надежду, та молча развела руками.

— Помню, — вздохнул покорившийся работник входнойдвери, — я и вас помню. И водителя — такой темный, с усами… Где-то я егораньше видел…

— А скажите пожалуйста, машина потом кудаделась? — наседала Надежда.

— Как — куда делась? Куда машины деваются? Уехаламашина… — швейцар пожал плечами, — а вы нескоро вышли, еще посидели.

— Значит, тот мужчина, что нас привез, сел в машину иуехал? — упавшим голосом спросила Надежда, предчувствуя, что сейчас скажетей Алка.

— А я этого не говорил! — невозмутимо открестилсяшвейцар. — В машину другой сел.

— Что такое? — встрепенулась Надежда.

— Да говори ж ты толком! — приказала Алка.

— Парень, молодой довольно, одет просто, но чисто,подошел, открыл машину и уехал…

— И вы ничего не заподозрили? — заорали подругихором.

— А мне что? Вижу — он ключами открывает, сигнализацияне сработала. Мое какое дело?

Может, хозяин напился, и теперь его кто-то домой везет.

— Эх! — Алка с презрением поглядела на швейцара,но деньги отдала.

— Подождите! — осенило Надежду. — Но вы хотьтого типа запомнили?

— Молодой, лет тридцати, — задумалсяшвейцар, — волосы совсем белые, как будто нарочно обесцвеченные, да ещедлинные, так сейчас никто не носит.., и брови такие же белые, в общем, этот,как его.., альбинос.., да, вот еще, за левым ухом родинка, большая, со старуюдвухкопеечную монету.

— И на том спасибо, — сурово сказала Алка,развернулась на каблуках и пошла, твердо печатая шаг.

Одуванчики на кофте колыхались, как при легком утреннемветерке.

— Городские цветы, городские цветы… — пропел ей вследшвейцар задушевным голосом.

Надежда против воли прыснула и припустила за подругой.

— Нет, ну какой наглец это швейцар! — возмущаласьАлка. — И к обязанностям своим наплевательски относится! Видит, что чужойчеловек садится в доверенную ему машину — и хоть бы слово сказал!

— Да еще и описать-то его как следует не сумел! —поддержала Надежда.

— Да у меня двоечник Охломонов меньше тормозит! —припечатала Алка и тут же зарулила в кафе на углу.

— Мороженое и молочный коктейль! — крикнула онаофициантке и плюхнулась за столик в углу, поближе к кондиционеру.

— Апельсиновый сок! — укоризненно сказала Надежда,но Алка предпочла не услышать намека в ее голосе.

— Теперь ты веришь наконец, что Люська нуждается внашей помощи? — начала Надежда, когда Алка, вытянув одним глоткомполстакана коктейля, занялась мороженым.

— Ну, допустим, я верю, — ответила успокоившаясяАлка, — но что теперь делать? Куда нам, бедным, податься? В милицию? Ятебя умоляю… Там с нами и разговаривать не станут, потому что заявление опропаже могут подавать только родственники, да и то вряд ли примут.

— А если примут, то только через три дня, уж такие унас законы! — подхватила Надежда. — Да все я знаю, Люськина нынешняяжена и не собирается этого делать. Она-то уверена, что он загулял. Но,понимаешь, из разговора с ней у меня сложилось впечатление, что кто-то изодноклассников ей сообщает много интересного о нас всех, есть у нее свой агеш,засланный казачок. Кто бы это мог быть?