Читать книгу "Ночь оборотня - Светлана Сухомизская"

– Выкладывайте. Я оторопела:

– То есть как?

– Ну, рассказывайте, кого это вы собирались отлупить, если меня вы бить, по вашим собственным словам, не собирались? Любимого или соперницу?

– С чего вы взяли? – растерялась я.

– Другие категории людей обычно не вызывают такого острого желания избить их Тем более на трезвую голову.

– Почему вы так решили? – Я мрачно усмехнулась. – И вы не учли, что я, как и многие другие в этом замечательном заведении, нахожусь под действием наркотиков.

– Не говорите глупостей. Вам это не идет.

– Глупости или наркотики?

Он посмотрел на меня снисходительно.

– Могли бы говорить со мной помягче. Я все-таки потерпевшая сторона.

– Простите, пожалуйста.

– Еще одно «простите, пожалуйста», и я сам начну бить вас вашей же сумочкой, и это при том, что мое воспитание накладывает жесточайшее табу на любое насилие, особенно по отношению к женщине.

Он помахал рукой официантке в жуткой униформе и продолжил:

– Предлагаю заключить мировое соглашение на следующих условиях – подчеркиваю, крайне выгодных для вас: вы изливаете мне душу и терпите мою унылую физиономию ближайшие... – он поднес к глазам запястье с массивным хронометром на широком браслете, -...два часа. Если это не противоречит вашим жизненным принципам и не вызывает у вас непреодолимого отвращения, конечно.

– Вы юрист? – спросила я.

– Вы не ответили на мое предложение.

– По-моему, у меня нет выбора.

– Свободный человек имеет выбор всегда, даже сидя в тюрьме. Кстати, я не юрист, а всего-навсего скромный издательский работник.

«Вот те раз!» – едва не брякнула я, но вовремя прикусила язык. На ловца и зверь бежит! Дуракам везет, я всегда это знала, но дурам везет особенно.

Дома мне делать все равно нечего. Издательский работник – это очень удачное знакомство. К тому же он и симпатичен, и совсем не стар, хоть и седой. Вот бы было здорово, если бы Себастьян со своей шатенкой был еще здесь и если бы он прошел мимо и увидел, что я не чахну в одиночестве, отправленная домой, словно декабрист в Сибирь, а совсем наоборот – всячески радуюсь жизни в злачных местах. Сладкое предвкушение мести счастливой улыбкой разлилось по моему лицу.

– Хорошо. Ваше предложение принято, сказала я седому.

А Варвару я расспрошу обо всем завтра. Главное – успеть захватить ее утром, пока она никуда не умчалась, сопровождая бег привычными жалобами на то, что она засиделась дома, никуда не выходит и пропадает одна.

– Ну, так кто это был? – откидываясь на спинку стула, спросил седой, когда официантка взамен ядовитой жидкости принесла нам обычные человеческие напитки: мне – мартини с соком, ему – виски со льдом. – Любимый или соперница?

– Он, – коротко ответила я. Назвать Себастьяна любимым мне было теперь так же просто и приятно, как проглотить живого ужа.

– Хорошо, – кивнул седой и глотнул виски.

– Почему? – удивилась я.

– По моему мнению, если у двоих проблемы, третий тут ни при чем. Очевидно, вы считаете так же.

Вообще-то ничего похожего на такие глубокие философские мысли не посещало мою многострадальную голову, когда я принялась крушить врага сумкой. Но, сочтя за благо утаить это прискорбное обстоятельство, я состроила глубокомысленную мину и кивнула, обдумывая, как бы перевести разговор на какую-нибудь другую тему.

И немедленно придумала. И бухнула:

– Наверное, у вас схожие проблемы, раз вы тут один.

И, чувствуя себя весьма находчивой, остроумно добавила:

– Только, наверное, вы решаете их не таким радикальным способом, как я. К сожа...

Договаривать я не стала – седой вдруг побледнел так, что лицо и губы его стали одного цвета с волосами, а светлые глаза – пустыми, словно незрячими.

– Простите, – перепугавшись, залепетала я. – Я что-то не то сказала. Я не хотела...

– Не извиняйтесь. – Тусклый голос седого едва пробивался сквозь грохот музыки. – У меня действительно личные проблемы. Но, к сожалению, они не имеют ничего общего с вашими.

Ни слова не поняв, переспрашивать я не решилась. Чужая душа потемки, а я не люблю темноты, особенно в незнакомом месте. Честно говоря, общество седого перестало мне нравиться, и я принялась оглядывать публику, лихорадочно подыскивая подходящий предлог, чтобы побыстрей распрощаться с моей невольной жертвой.

Но тут кое-что привлекло мое внимание – кое-что настолько странное, что я немедленно забыла о своем собеседнике.

В нескольких метрах от меня танцевала девица. Ничего в ней не было необычного или выдающегося – фигура без всяких особенных выпуклостей, курносый нос, прямые светлые волосы до плеч, разбавленные легким мелированием, свободное длинное платье.

Но это была та самая беременная, стоявшая рядом со мной в тот момент, когда я обнаружила пропажу Варвары. Только ее огромный живот – пропал!

Дикость какая-то. Это точно она, я очень хорошо ее запомнила. Конечно, я склонна преуменьшать свои умственные способности, но если говорить серьезно, то слабоумием или склерозом пока что не страдаю. Ведь беременность – не головная боль, за час она не проходит! Не могла же в самом деле эта беременная разродиться в туалете и, как ни в чем не бывало, отправиться танцевать!

«Или мне пора показаться психиатру, или тут дело нечисто», – подумала я.

И увидела, что девица смотрит на меня – пристально и задумчиво. И по выражению ее глаз я в ту же секунду поняла, что она меня узнала и что это не сулит мне ничего хорошего.

Девица отвернулась от меня, продолжая пританцовывать, но танец ее заметно изменился. С каждым движением она оказывалась все ближе к нашему столику.

– Послушайте, – не слишком убедительно изображая оживление, торопливо сказала я седому, – что это мы все сидим да сидим? Может быть, потанцуем?

– Нет, танцевать я не буду. Вы тут ни при чем, но сегодня я не танцую. – Седой пришел в себя, если не считать тоски в лице и голосе.

– Хорошо. Простите, но мне срочно нужно в туалет, – выпалила я, не слишком вдумываясь в смысл произносимого, и поспешно вскочила, потому что приближающаяся девица, мягко говоря, начинала действовать мне на нервы.

Красный луч вспыхнул, отражаясь от металлической поверхности предмета, который девица извлекла из складок платья и выставила перед собой.

Это был маленький пистолет с уродливо длинным стволом. Глушитель. Интересно, а как она пронесла оружие мимо охраны?

И тут я поняла, что девица целится в меня. И что я не успею уже ни убежать, ни уклониться от пули. И что никто и ничто уже не спасет меня – даже волшебное кольцо.

Я не увидела вспышки и не услышала хлопка выстрела. Что-то сшибло меня с ног и придавило к полу. Раздался оглушительный визг, перекрывающий грохот музыки, – визжала официантка, у которой на подносе внезапно разорвало одну из бутылок с отравой. Толпа танцующих застыла, а потом волнами, словно цунами от эпицентра землетрясения в океане, покатилась в разные стороны. Увидели пистолет, догадалась я. Музыка внезапно захлебнулась и смолкла, а вместе с ней погас и свет. Стал слышен топот ног и панические нечленораздельные вопли. Вспыхнули мощные ручные фонари и замелькали черные костюмы охраны.