Читать книгу "Игра с огнем - Клаудиа Дэйн"

— Боюсь, всего лишь раз. Я планировал туда вернуться, но…

— Вместо этого он женился, — радостно перебил его Айвстон, совершенно игнорируя брата и сестру Прествик. Это казалось ему очень забавным.

— А вы много путешествовали, ваша светлость? — обратилась мисс Прествик к герцогу Иденхему.

Все еще поглощенная изучением вазы, имеющей форму вытянутого прямоугольника, София опередила герцога.

— Как он мог это сделать, мисс Прествик, если занимался тем, что женился и женился?

— И еще раз женился, — с усмешкой добавил Иденхем. — У меня было три жены. Думаю, точность не помешает, леди Далби. А вам приходилось путешествовать, мисс Прествик? — спросил он. С чего вдруг София решила, что имеет право так грубо обращаться с этой девушкой? Это было не похоже на нее. Все считали Софию умной и утонченной.

— К сожалению, не имела такого удовольствия, ваша светлость, но я уверена, что мне бы это понравилось, — сказала мисс Прествик со сдержанной пылкостью, как и подобает приличной девушке. Вся эта игра становилась утомительной, как строгая, нудная диета.

— У тебя будет такая возможность, Пенелопа, когда поедешь в свадебное путешествие, — радостно объявил Джордж Прествик.

— О, вы уже планируете отправиться в свадебное путешествие? — спросила София. — У вас есть кто-то на примете? Я его знаю?

— Думаю, да! — резко ответила мисс Прествик. — У вас ведь так много знакомых джентльменов.

Кранли поперхнулся, сдерживая смех, и прикрыл рот ладонью. Он явно улыбался.

— Я общаюсь только с теми, кто заслуживает моего внимания, — бесстрастно заметила София. — Герцог Иденхем — прекрасный тому пример. Мы уже давно знакомы. И нас связывает много приятных воспоминаний.

Иденхем прекрасно понимал, как это прозвучало, но не собирался вмешиваться. Самое главное, он знал правду.

— За некоторым исключением, — сказал Иденхем, — мне кажется, вы ко всем своим друзьям относитесь очень тепло.

— Только если эти друзья — мужчины, — с чопорным видом заметила мисс Прествик. Ее брат, протянув руку, почти дотянулся до платья сестры: кажется, он собирался ущипнуть ее. Несомненно, мисс Прествик заслужила это.

— Я, например, считаю леди Далби очень радушной и очаровательной, — негромко сказал лорд Айвстон, не отрывая взгляда от Софии, — а я только недавно с ней познакомился. Но, несмотря на столь короткую историю нашего знакомства, я восхищен.

Мисс Прествик промолчала. Разве могла она что-либо сказать по этому поводу? Она допустила бестактность, и теперь ей следовало сидеть тихо и ждать, пока разговор не примет менее опасное направление.

— Мне кажется, что человек, который редко выбирается из дома, как вы, лорд Айвстон, не имеет достаточного опыта, чтобы судить о людях с первого взгляда, — заявила мисс Прествик. Поведение мисс Пенелопы Прествик начинало раздражать — по-видимому, она относилась к тому типу женщин, которые просто не умеют молчать.

— Зато не требуется никакого опыта, чтобы распознать невоспитанного человека, который столь явно демонстрирует плохие манеры и недружелюбие, — довольно резко парировал Айвстон.

— Меня же восхищают такие проявления человеческой натуры, как любовь к ближнему и бескорыстие, — сказала София. — К сожалению, они не так часто встречаются в этом мире, как убеждают нас политики. Итак, лорд Кранли, разрешите мне еще раз поблагодарить вас за эту чудесную вазу. Как вы считаете, где она будет лучше всего смотреться?

— Эта вещь просто создана для вашей гостиной, — с едва заметной улыбкой сказал Кранли. — Может быть, поставить ее вместо этой вазы из селадона?

— Мне бы не хотелось обижать лорда Генри, — сказала София и улыбнулась. — Нет, селадон останется на своем месте. Эти вазы прекрасно гармонируют друг с другом, вы согласны со мной, лорд Айвстон?

Иденхем был поражен, но виду не показал. Оказывается, вазу из селадона преподнес Софии Генри Блейксли. Интересно, за что? Он нашел единственное объяснение — лорд Генри недавно женился. Получалось, что он отблагодарил Софию за то, что она нашла для него жену в соответствии с его пожеланиями. И теперь Кранли дарит Софии редкий китайский фарфор… не иначе как в благодарность за удачно подобранную пару?

Внезапно кусочек мозаики в виде мисс Прествик лег на свое место. Она желала найти подходящего супруга и обратилась к Софии за помощью. Доказать это трудно, но многие вещи, где замешаны интересы людей, недоказуемы и туманны.

Иденхем вытаращил глаза и решил приложить все усилия, чтобы докопаться до истины.

Как ни старалась Пенелопа, ей не удалось очаровать герцога Иденхема, который казался еще красивее в приглушенном свете гостиной. Ее очень раздражало и смущало присутствие маркиза Айвстона и графа Кранли, поскольку она надеялась провести этот вечер в тесном уютном кругу из четырех лиц, включая себя, ибо Пенелопе стоило немалых усилий быть милой и привлекательной.

Она не могла решить, на кого возложить вину за ее неудачу — на Айвстона или на Кранли? Кранли принес подарок, и это оправдывало его, а вот Айвстон, которому явно доставляло удовольствие быть до омерзения высокомерным и чопорным, был один виноват в том, что планы Пенелопы сорвались, ведь она собиралась взять Иденхема приступом в уютном гнездышке Софии.

В этом все дело. Возможно, Айвстон и понятия не имел, что Пенелопа пришла к леди Далби, чтобы, скажем, случайно встретиться с герцогом Иденхемом, но тем не менее он все испортил и наслаждался этим. Это было очевидно по выражению его лица. Поначалу он казался ей довольно привлекательным с этими его светлыми золотистыми волосами, но поскольку Айвстон полностью ее игнорировал и лишь иногда надменно посматривал в ее сторону, Пенелопа решила, что он самый неприятный из мужчин. И теперь было практически невозможно использовать его, чтобы пробудить ревность в герцоге Иденхеме, как планировала София. Это очевидно. Но ведь это не вина Пенелопы, что все пошло не так, как они договорились с Софией всего лишь час назад.

Они заключили соглашение, заверенное дружеским взаимным расположением, и вот теперь София обращается с ней так скверно. Пенелопе ничего не оставалось, как защищаться, следуя инстинкту выживания и самосохранения. И она защищалась, как могла, правда, после того, как Джордж ущипнул ее, в душу закралось подозрение, что ее тактика неверна.

Все складывалось не в ее пользу, и Пенелопе это казалось несправедливым.

— Леди Далби, — мягко сказал Айвстон в ответ на вопрос Софии о вазах — его голос звучал удивительно мягко. Он всегда говорил вкрадчиво и мягко, и Пенелопу эта его манера ужасно раздражала, — я считаю, что такие прекрасные произведения искусства, как эти вазы, замечательно будут смотреться вместе. Они не затмевают друг друга.

— Как вы хорошо это сказали и так дипломатично. — София кивнула.

Дипломатично? Скорее, он просто слабовольный лицемер. Стоит выманить такого за дверь, и первый же порыв ветра собьет его с ног.