Читать книгу "Картина без Иосифа - Элизабет Джордж"

Полли зябко поежилась. Ветер усиливался. Он дул короткими, ледяными порывами сквозь голую изгородь из боярышника, тянувшуюся вдоль дороги. К утру мороз усилится.

— Ты совсем замерзла, — сказал Брендан.

— Неет.

— Ты дрожишь, Полли. — Он обнял ее за плечи и прижал к себе. — Так лучше, согласись? — Она не ответила. — Мы с тобой шагаем в ногу. Заметила? Обними меня за пояс, так будет удобней идти.

— Брендан.

— На этой неделе ты ни разу не заходила в паб. Почему?

Она не ответила. Только пошевелила плечами.

— Полли, ты поднималась на Коутс-Фелл?

Краска отхлынула от ее щек. Щупальца холода поползли вниз по шее. Ага, подумала она, вот в чем дело. Значит, он видел ее там прошлой осенью. Слышал ее молитвы. Он знает самое страшное.

Однако он продолжал веселым тоном:

— Мне все больше и больше нравится гулять по холмам, знаешь, я уже трижды доходил до водохранилища. Потом прошел по Боулендскому Трогу и побывал возле Клафтона, на Бикон-Фелле. Какой там потрясающий воздух. Необычайно свежий. Ты замечала? Когда стоишь на вершине? Впрочем, у тебя нет времени для прогулок.

Ну вот, сейчас назовет цену, которую она должна заплатить, чтобы он держал язык за зубами.

— Ты занята мужчинами. Намек был загадочным.

Он искоса посмотрел на нее:

— У тебя наверняка есть мужчины. Много, я полагаю. Вот почему ты не приходишь в паб. Верно? И один из них тебе особенно нравится — не сомневаюсь.

Он не сомневается, что один ей особенно нравится, Полли слабо хмыкнула.

— Ведь есть же кто-то, а? У такой женщины, как ты… Ни один парень от тебя не откажется. Дай мне хотя бы надежду. Я буду ждать. Ты потрясающая, великолепная.

Он выключил фонарик и, сунув его в карман, схватил Полли за запястье.

— Ты такая красивая, Полли. От тебя так сладко пахнет. Ты такая приятная на ощупь. Только слепой этого не заметит или ненормальный.

Вдруг он замедлил шаг и остановился. Они дошли до развилки, где стоял ее дом. И тут повернул ее к себе.

— Полли, — жарким шепотом произнес он и погладил ее щеку. — Ты мне очень нравишься. Да ты и сама это знаешь. Прошу тебя, позволь мне…

Фары автомобиля поймали их своими лучами, будто кроликов. Машина ехала не по шоссе из Кли-теро, а прыгала по выбоинам на узкой разбитой дороге, которая вела в Коутс-Холл. Они замерли. Намерения Брендана не вызывали сомнений.

— Брендан! — воскликнула Полли.

Он опустил руки и отошел на полшага. Но было слишком поздно. Автомобиль приблизился к ним и замедлил скорость. Это был старенький «лендро-вер» зеленого цвета, весь забрызганный грязью. Чистыми оставались лишь ветровое стекло и окна.

При виде его Полли отвернулась, ей не хотелось давать пищу для сплетен, а главное — не хотелось смотреть на человека за рулем и сидящую в машине женщину с седеющими волосами и угловатым лицом. Полли видела, даже не глядя, как ее пальцы ласкают шею водителя. Его непослушные, имбирные волосы.

Колин Шеферд и миссис Спенс проводили вместе еще один вечер. Боги напоминали Полли Яркин о ее грехах.

Проклятый воздух, проклятый ветер, думала Полли. Как все несправедливо! Что бы она ни делала, все не так. Она с досадой захлопнула дверь и даже стукнула по ней кулаком.

— Полли? Это ты, моя куколка?

Тяжелые шаги матери застучали по полу гостиной. Слышалось ее свистящее дыхание и позвякивание побрякушек — цепочек, бус, золотых дублонов.

— Я, Рита, — буркнула Полли. — Кто же еще?

— Не знаю, доча. Может, какой-нибудь красавчик с тортом? Всегда нужно держать свое сознание открытым для неожиданностей. Красиво сказала, а? — Рита засмеялась, и снова раздалось ее свистящее дыхание. Ее запах плыл впереди нее, словно душистый гонец. «Джорджо». Она поливала себя горстями. Мать подошла к двери гостиной и заполнила собой весь дверной проем — разбухшая, бесформенная масса от шеи до колен. Она наклонилась к косяку, стараясь отдышаться. Свет коридора сверкал в украшениях на ее массивной груди, отбрасывал гротескную тень Риты на стену, превращая в бороду один из ее подбородков.

Полли опустилась на корточки и стала развязывать ботинки. На их подошвы налип толстый слой грязи, и это не ускользнуло от матери.

— Где же ты была, моя куколка? — Рита звякнула одним ожерельем — медными кошачьими головами. — Ходила гулять на холмы?

— Дорога грязная, — буркнула Полли, принимаясь за второй ботинок. Шнурки намокли, пальцы замерзли и не гнулись. — Зима. Или ты забыла, какая она у нас?

— Хотела бы забыть, — вздохнула мать. — Ну, что творится сегодня в нашей метрополии?

Она нарочно говорила «мИтрАполия». Невежество входило в общий стиль ее поведения, когда она возвращалась на зиму в Уинсло. Весной, летом и осенью она была Рита Руларски — гадала по книге Таро, бросала камни и читала судьбу по руке. Из ее лавочки в Блэкпуле она предсказывала будущее, погружалась в прошлое и объясняла омраченное неприятностями и распадающееся на куски настоящее всем, кто был готов поделиться с ней своими доходами. Местные жители, туристы, отдыхающие, любопытные домашние хозяйки, знатные леди, пожелавшие развлечься и похихикать, — Рита глядела на всех с одинаковым апломбом, одетая в кафтан, способный вместить слона, в ярком шарфе, покрывающем ее грязноватые кудряшки.

Зимой же она снова становилась Ритой Яркин и жила три месяца в Уинсло со своей единственной дочерью. Выставляла на обочину дороги написанный от руки щит и ждала клиентов, но они заезжали сюда крайне редко. Она читала журналы, смотрела телик, ела как докер и красила себе ногти.

Полли с любопытством покосилась на них. Сегодня они были бордовые, с тоненькой полоской золота по диагонали. Они сталкивались с ее кафтаном — цвета оранжевой тыквы, — но были все-таки приличней, чем вчерашние желтые.

— Ты встречалась с кем-то нынешним вечером, куколка? — спросила Рита. — Твоя аура страшно съежилась, ее почти не осталось. Нехорошо. Ну-ка, дай взгляну на твое личико.

— Да ничего особенного. — Полли захлопотала больше, чем было необходимо. Она швырнула свои ботинки в стоявший возле двери деревянный ящик. Сняла с себя шарф, аккуратно сложила его в квадрат и сунула в карман пальто. Отряхнула, снимая с него невидимые ниточки пальто и несуществующие капельки грязи.

Но провести мать было нелегко. Рита вытолкнула свою огромную массу из дверного проема, подошла к Полли и повернула ее к себе. Вгляделась в ее лицо. Провела раскрытой ладонью в дюйме от ее головы и плеч.

— Так. Все ясно. — Она уронила руку и выпятила губы. — Звезды и земля, девочка, перестань вести себя как дурочка.

Полли шагнула в сторону и направилась к лестнице.

— Схожу за тапочками, — пояснила она. — Я мигом. Как вкусно пахнет! Ты приготовила гуляш? Как обещала?