Читать книгу "Я выбираю любовь - Кара Уилсон"

Этот район Венеции назывался Дорсодуро, он был возведен на твердой глинистой почве и состоял из лабиринта извилистых маленьких улочек, полных маленьких частных домов, выстроенных в давние времена для рабочих. Позднее в них обитали англичане, тогда в Венеции образовалась большая английская колония. Между Академией и церковью Санта Мария делла Салюте простиралась площадь, откуда видны были возвращающиеся в Венецию катера.

Патрик оторвал взгляд от Антонии и оглядел сад.

— Здесь тихо. Можно подумать, что это деревня, а не центр Венеции! Как долго вы еще пробудете здесь?

— Еще несколько недель. Мне жаль уезжать отсюда.

У Антонии было странное ощущение. Девушка не могла поверить в то, что она действительно была здесь, в этом маленьком спокойном раю, с мужчиной, образ которого преследовал ее последние два года. Она так боялась увидеть его снова. Тем не менее они сидели под фиговым деревом, спокойно разговаривали, и она больше не чувствовала страха.

Кроме… кроме того, что каждое мгновение, когда она взглядывала на Патрика, чувствовала, как что-то съеживается у нее внутри. Это был не тот мужчина, который напал на нее, но ей было трудно различать их обоих, лица мужчин постоянно сливались в ее сознании.

— А потом вы вернетесь во Флоренцию? — спросил молодой человек.

Она покачала головой.

— Нет. У меня здесь есть работа.

Она остановилась, затем продолжила:

— Точнее, дядя Аликс нашел мне работу. Я составляю каталог частной коллекции Пэтси Девон, вдовы Гэса Девона. Его семья ранее занималась радиоаппаратурой. Но он вышел из компании и удачно поместил свой капитал, как я догадываюсь.

Антония с энтузиазмом стала рассказывать ему о Девонах.

— Когда Гэс Девон удалился от дел, он переехал в Европу и осел здесь, в Венеции. Много лет он покупал разные вещи: картины, скульптуры, книги, ранние модели радиоприемников и граммофонов, пластинки. Все это сейчас в ужасном беспорядке. Вещи сложены в кучу на верхнем этаже палаццо, в котором живет вдова. Этаж никогда не использовался, и на нем очень сыро, штукатурка сыплется с потолков, это вредно для живописных работ, вещи пылятся и покрываются плесенью…

Патрик смотрел на нее и думал, что она выглядит совсем по-другому, говоря на отвлеченные темы. Ее лицо становится подвижным, полным жизни.

— Насколько я понял, вы останетесь в Венеции и после того, как истечет срок аренды этого дома? Одна?

Девушка слегка покраснела, опустила глаза и кивнула.

Его глаза сузились. Что значит этот взгляд? Она что-то скрывала или недоговаривала. Но что?

— Вы постараетесь найти другую квартиру или остановитесь в пансионате? — спросил молодой человек.

— Меня пригласили переехать в палаццо до тех пор, пока я не окончу мою работу, — ответила Антония. Затем быстро добавила: — Мне бы не хотелось покидать этот дом. Мне нравится жить здесь. Дом маленький, уютный, а сады — такая редкость в Венеции. Этот похож на сон.

Его взгляд скользнул от розового дома к фиговому дереву, далее к оливковому, растущему рядом, вьющимся розам на стенах, апельсиновым деревьям, стоявшим вдоль стены в огромных терракотовых горшках.

— Прекрасно, — согласился он. — Это фиговое дерево покрыто плодами. Я всегда хотел иметь такое собственное дерево и рвать с него плоды, когда захочу.

— Срывайте, — разрешила она, улыбаясь. — Здесь их так много, нам все равно все не съесть.

— На самом деле можно?

Он улыбнулся, встал и сорвал один из крупных плодов в форме груши. Патрик разломил плод и предложил Антонии половину. Девушка поднесла плод ко рту, стали видны ее белые зубы, которые она вонзила в мякоть. Патрик сделал то же самое, но вдруг замер: его взгляд скользнул по ее левой руке.

— Это обручальное кольцо?

Антония дернула руку вбок, как будто пряча ее. Фига выпала из ее пальцев и покатилась по скамье.

Патрик нагнулся и схватил ее за руку, стараясь разглядеть громадный бриллиант, окруженный более маленькими, в искусно сделанной платиновой оправе.

— Когда это случилось?

— Я обручилась в прошлом месяце.

Ее голос был едва слышен.

Он снова напугал ее. Его резкий взгляд беспокоил ее. Почему он на нее так смотрит? Что она сделала дурного?

— Кто он? — голос Патрика был грубым.

Вид кольца на ее пальце лишил его равновесия. Он никак не ожидал, что Антония Кэбот может планировать замужество.

Он очень рассердился, хотя и не знал почему. Вероятно, потому, что это опровергло его мнение о ней. Антония не выглядела влюбленной, не было похоже, что она готовится к свадьбе. Скорее она походила на привидение, боящееся всего, особенно мужчин.

— Его зовут Сай, — прошептала она.

— Как?

— Сай — короткое от Сайрес, — сказала она. — Сайрес Девон. Племянник миссис Девон, или, точнее, племянник ее умершего мужа.

Брови Патрика приподнялись.

— Это владелец палаццо?

— Да.

Ее синие, как море, глаза были опущены, темные ресницы вздрагивали.

— Он также живет там?

— В данный момент Сай в Штатах, но вернется в следующем месяце, через несколько недель.

— Кем он работает? Или он слишком богат, чтобы работать?

Рот Патрика цинично искривился, и его взгляд возмутил ее.

— Он бухгалтер. У него практика в Бостоне. Его фирма управляет состоянием семьи — миссис Девон живет на проценты от пая умершего мужа. Капитал выгодно помещен, и все перейдет к Саю, когда тетя умрет.

— Тогда он очень богатый бухгалтер, — сказал Патрик, саркастически улыбаясь. — Ну, мои поздравления. Как он выглядит? Он настолько же красив, насколько богат? Настоящий принц, я надеюсь.

Девушка рассердилась. У нее на шее была тонкая золотая цепочка, исчезавшая в вырезе темно-голубого платья. Взглянув на вырез, девушка дернула цепочку наверх, но та зацепилась за что-то внутри. Покраснев, она потянула ее, но напрасно.

— Позвольте мне, — нетерпеливо сказал Патрик, отодвинул ее руку в сторону и, до того как Антония смогла остановить его, засунул палец внутрь ее платья.

Жаркий румянец покрыл лицо девушки. Она начала прерывисто дышать и попыталась отодвинуть его руку в сторону, но Патрик уже освободил одно из маленьких звеньев цепи, зацепившееся за ее лифчик. Он ловко выловил медальон и вытащил его из выреза платья.

— Вы это искали?

Рука Антонии дрожала, когда она, не глядя на него, взяла медальон.

Патрик наблюдал за ней, сузив глаза. Он пошел на риск, допустив этот маленький интимный жест. Он не знал, как будет реагировать Антония, и сейчас еще раз убедился в своей правоте. Он угадал поднимающуюся в ней панику, почувствовал биение ее сердца, как у попавшей в ловушку птички. Его первое впечатление о ней было слишком верным. То, что случилось с ней в Бордиджьере, испугало ее так, что она отдалилась от жизни, особенно от любых контактов с мужчинами. Это и заставило его больше всего изумиться, когда Антония сказала, что планирует выйти замуж.