Читать книгу "Кино и немцы! - Екатерина Вильмонт"

А Борис Андрианович крепко взял Майю под руку и повел вдругой зал, где было намного тише.

– Господи, вы что, Дед Мороз?

– Так, чуть-чуть! Тут мы сможем спокойно пообедать,поговорить, пока наша девочка будет веселиться! Рита моя старая знакомая, мыраньше жили на одной площадке, у нее дочке девять лет, а муж тоже известныйхоккеист… Она вчера позвонила поздравить…

– И вы рассказали ей про Василису?

– Да, и попросил достать билеты в цирк.

– Потрясающе!

– Вам тут нравится?

– Ну, я пока не поняла.

К ним подошел официант немыслимой красоты.

– Господи, просто Феликс Круль! – тихо ахнулаМайя.

– Надеюсь, он не столь расторопен, – засмеялсяБорис Андрианович.

– Боже, вы читали Томаса Манна?

– Я очень люблю Томаса Манна.

– Сейчас не так часто можно встретить человека…

– Который любит Томаса Манна? Значит, я редкийэкземпляр.

– Да уж, взялись помогать первым встречным теткам…

– Какая же вы тетка? Вы совсем-совсем не тетка…

У нее глухо забилось сердце.

– Знаете, я все время думаю, кого вы мне напоминаете…Какого-то актера… Я совсем недавно его видела… На видео, а вспомнить никак немогу.

– Фильм был американский?

– Кажется, да…

– А случаем не Кевина Костнера в «Видимости гнева»?

– Боже мой, ну конечно! Как вы догадались?

– А мне сестра принесла кассету и сказала: «Посмотри,Борик, он похож на тебя как две капли воды!» Что ж, лестное сравнение.

– Знаете, мне молодой Костнер совсем не нравился, а тутон какой-то другой… – начала Майя и тут же залилась краской.

– Майечка, знаете, я… как теперь говорят, запал на вас,причем сразу…

– А вы Визбора любите? – вдруг спросила она.

– Боже мой, при чем тут Визбор? Вы просто хотитесменить тему? Вам неприятны мои слова, да?

– Нет, почему, приятны…

– Вы чудачка!

– Да нет, просто я… Мне почему-то вчера, когда мы сВалей садились к вам в машину, показалось, что вы должны в дороге петь Визбора…

– О, романтика шестидесятых? Я вызываю у вас такиеассоциации? Нет, должен вас разочаровать. Не люблю Визбора. Но дело не в этом…Майя, я… Черт, мне трудно с вами. Жаль, я не могу выпить… Майя, я должен сразупризнаться, я таких, как вы, просто никогда еще не встречал…

– А что во мне особенного? – пожала плечами Майя.

– Для меня все… Я влюбился в вас, вот какая штука. А вычто, не влюблялись никогда с первого взгляда?

– Влюбилась один раз и тоже на Новый год… Только ничемхорошим это не кончилось…

– Майя, милая моя, а чем, по-вашему, в наше времядолжны кончаться любовные истории? Браком? Но брак – это же… Он убивает любовь,поверьте моему опыту.

– Это я и сама знаю, тоже по опыту.

– Простите меня, я расстроил вас.

– Да нет, нисколько, я очень вам признательна заВасилису…

И тут же Василиса возникла возле их столика,раскрасневшаяся, обсыпанная конфетти, увешанная лентами серпантина, с блескучеймаской какой-то сказочной птицы на лбу.

– Ой, там так здорово! А что вы едите?

– Ты голодная? – встревожилась Майя.

– Нет, там столько всего вкусного, я просто забежалатебя проведать… – Она потерлась лбом о плечо Майи, отчего маска сползла ейна лицо.

– Ой, какие ужасти! – всплеснул руками БорисАндрианович. – Так говорила моя деревенская бабушка.

– Вася! Ты где? – позвал ее высоконький мальчик вповарском колпаке и с хлопушкой в руках. Она победно дернула плечиком и пошлана зов.

– Боже мой, она уже готовая женщинка, со всеми приемамикокетства. Мне всегда хотелось иметь дочь…

– Странно, мужчины обычно мечтают о сыне…

– Ну так эта мечта исполнилась четверть века назад.Знаете, я по натуре защитник, мне нравятся женщины слабые, беззащитные…

– По-вашему, я беззащитная?

– А разве не так?

– Ну, я уже научилась… Для своей тетушки я сталаединственной защитой и опорой… Борис Андрианович, я что, произвожу такое жалкоевпечатление? – вдруг спросила она, глядя на него в упор.

– Да господь с вами! – испугался он. – Ктовас так обидел, Майя?

– Да нет, я просто подумала…

– Выкиньте эту дурь из головы! Вы прелестная женщина,нежная, милая, желанная… А я осел!

Она облегченно засмеялась. Кажется, я и вправду емунравлюсь…

После детского праздника Василиса просто валилась с ног изаснула в машине.

Подъехав к дому Майи, Борис Андрианович оглянулся на мирноспящую Василису.

– Жалко ее будить. Может, я отнесу ее наверх?

– Да нет, все равно будить придется.

– А я не сплю! – сонным голосом заявила Василиса.

– Тогда до завтра. Утром у нас дельфинарий, –напомнил он, – а вечером «Щелкунчик».

– Спасибо вам большое, Борис Андрианович.

– Майя, зовите меня просто Борисом, а еще лучше Борей…

– Я постараюсь, Боря!

– Ты довольна? – спросила Майя, устанавливая накухне гладильную доску.

– Супер! Знаешь, там один мальчишка..

– Я поняла, он тебе понравился, да?

– Нет, это я ему понравилась! Сказал, что я классная.

– Но если бы он тебе не нравился, ты вряд ли обратилабы внимание на его слова.

– Ну, он ничего… Между прочим, дядя Боря в тебявтюрился по уши… А ты в него?

– Не знаю…

– Ты не влюбляйся в него, не надо!

– Почему?

– Ты лучше в папу влюбись… И выходи за него замуж, вотбудет классно. Поедешь с нами в Финляндию, там здорово! Будем с тобой на лыжахходить… На санках кататься с горки… Ты любишь на санках с горки?

– Я уж и не помню, люблю, наверное… – задумчивосказала Майя.

– Ты, значит, согласна быть папиной женой?

– Я же папу твоего в глаза не видела, как и он меня.

– У меня папа клевый! Веселый, красивый, знаешь, как кнему женщины липнут? Ты ему подходишь, я знаю! А дядя Боря… Он хороший, нотолько старый.