Читать книгу "Рекорд - Ольга Вечная"

даже не наркоманка.

Снова огнем ударяет прямо в лицо. Тим волновался за меня. Делает вид, что ему пофиг, но вот что-то я ни черта ему сейчас не верю. Не сдаст он меня Шилову, не убедится, что я несу бред.

— И как там, в притонах?

— Ты знаешь, не очень.

— Думаю, это… хм, интересный опыт в жизни.

Он медленно закрывает глаза, потом открывает.

— Тим, не нападай на девчонку, она хорошая. Вещи мне постирала в машинке. Бутерброды сделала.

Я пожимаю плечами.

— Хочешь, и тебе постираю?

Мы снова пялимся друг другу в глаза. Шелби начинает мурчать так громко, что Тим на миг смотрит вниз. Этого оказывается достаточно, чтобы вырваться из зрительной ловушки и дойти до стола за пиццей. В груди ноет, болит. Много событий произошло, для меня это непросто.

— Тим, соглашайся, отличный план. Когда Настя вчера рассказала, что этот паскуда поклялся выжить тебя из автоспорта, я чуть сам не поехал ему мстить. Мы должны его уделать. Другого варианта пока попросту нет.

— Это дело чести уже, — поддакивает Семен.

— Мне надо подумать, — отвечает Тим и идет к лестнице.

Я переглядываюсь с механиками, и мы одновременно выдыхаем.

Глава 10

Я чувствую себя умиротворенно, убираясь на втором этаже нового гаража команды «Скорость 360».

Поразительно классное место, жаль только, запущенное. Построено и оборудовано оно было с любовью, это чувствуется, но затем, видимо, лет пятнадцать никто не делал ничего. Может, с хозяином что-то случилось? Семен сказал, что продавали преступно дешево. Отчего-то кажется, родственники даже не поднимались на второй этаж.

А здесь, помимо комнаты, где обосновался Тим, имеются также просторная кухня, ванная и громадный балкон, за которым простирается заросший зеленью сквер. Выходить я побоялась, соблюдая правила похищенной. Через стекло разглядела два стоящих рядом развалившихся лежака, что-то похожее на зону барбекю и даже пару пустых бутылок из-под вина.

Тут же ярко представилось чье-то свидание, захотелось узнать побольше об этом месте и его бывших хозяевах. Чем больше времени проходит с момента освобождения, тем красочнее я мыслю. И наверное, мечтаю о чем-то подобном.

Но это потом. Пока важно здесь зацепиться. Потому что больше мне никто не поможет. Сестра и мать уверены, что я сама для себя угроза, Шилов только и мечтает, что упрятать меня обратно. Любой другой человек, как и Тим в нашу первую встречу, прочитав мою биографию, тут же сдаст меня родственникам от греха подальше.

Я никому не нужна. Вероятно, этим ребятам тоже, но благодаря их отчаянию и отваге в запасе имеется несколько дней. И призрачная надежда.

Выключив свет в комнате, чтобы с улицы было не рассмотреть, и периодически чихая, я принимаюсь отмывать подоконник и окно. Поначалу, увидев бардак, я подумала: ну что за грязнули! Но, пообщавшись немного, поняла — они фанатики. Ничего кроме цели сейчас не видят. Даже едят с таким выражением лиц, будто вкуса не чувствуют. Говорят о машинах, живут скоростью. Существуют в какой-то другой, крутой реальности, где значение имеет победа.

В общем, я решила убраться. Да и физический труд помогает при тревожности.

Моя окно, разглядываю темный двор с покосившимися турниками. Где-то вдалеке, видимо по трассе, пролетают машины, я ловлю хвосты куплетов уносящихся песен, подмечаю редких прохожих, машинально ища среди них силуэт Шилова. Пока не узнаю кое-кого другого.

Тим в черном спортивном костюме как раз заканчивает пробежку, поправляет наушники и подходит к турникам. Без раздумий хватается за самый высокий… Резкий рывок вверх, потом еще один и еще. Первые двадцать раз он делает за несколько секунд. Подтягивается так легко, словно это самое простое дело в мире. Невольно начинаю размышлять о том, что ему категорически не хватает груза. А затем представляю вместо груза себя, обвивающую ногами его талию.

Тим подтягивается быстро, ловко, технично. Я зависаю с тряпкой в руке и стою привидением у окна, слушая гул собственного сердца. Воровато разглядываю его спортивную фигуру. Нельзя, запретно! Что мудак — по фигу, мне сейчас хорошие и не нужны, а точнее, я им. Славные парни сдадут меня родным и перекрестятся.

Проблема в том, что Тим Агаев — бывший моей сестры. Это как-то даже отвратительно, если вдуматься. Мы же близняшки. Росли вместе день за днем. Мы никогда в жизни не должны были спать с одним мужчиной. Мерзость полная. Аж передергивает. Да и подло, некрасиво. Я чувствую смесь гадливости и презрения, но просто не могу оторваться от Тима.

Он тем временем продолжает убивать себя. Мои глаза словно приклеиваются. В какой-то момент даже кажется, что я могла бы наблюдать за ним часами. Ни к одному парню такого не испытывала, хотя была влюблена множество раз, как думалось. Возможно, это побочки лечения?

Когда Тим спрыгивает на траву и резко оборачивается, словно почувствовав слежку, я делаю два стремительных шага назад и, запнувшись, чуть не падаю. В груди так колотится, что аж больно.

Немедленно жалею о том, что мы не встретились раньше, до всего этого кошмара. И отношений Тимофея с моей сестрой. А еще прихожу к выводу, что я вовсе не такая отчаянная, как о себе думала. Переспала с незнакомым парнем на трассе. Ха! Он просто понравился мне с первого взгляда, настолько сильно, что отказать было немыслимо. Даже такие, как я, имеют право себя баловать, не так ли? Пока не выяснилось про Юляшку, конечно. Она, бедняжка, только о Тиме и говорит в последнее время. Столько к нему ненависти, что я невольно догадалась о любви.

***

Тим возвращается, когда я заканчиваю мыть пол на втором этаже. Механики уже час, как ушли. Сразу мелькает мысль, что нас в гараже двое. Вернее, трое, если считать Шелби, но он вряд ли может повлиять на ситуацию.

Котенок встречает Тима у двери и, радостно мяукая, бежит к импровизированной кухне на первом этаже.

— Ты что, голодный? — говорит Тим весело. — Хозяйка тебя не кормит? Вот зараза, да?

Я закатываю глаза, подтаскивая ведро с грязной водой к лестнице. Шелби, который полчаса назад сожрал половину банки кошачьих консервов, жалобно мяукает. Уже было хочу выступить с опровержением, как Тим вдруг присаживается на корточки. Картина, которая представляется моему взору, трогает до глубины души.

Тим гладит котенка, тот тут же начинает тереться, хвост распушил, довольный весь. Тычется мордочкой. Тим слегка улыбается, такую улыбку вживую я у него ни разу не видела. Может, только на нескольких фотографиях в сети.

Почему-то тоже сажусь на корточки и наблюдаю. Когда он поднимается и,