Читать книгу "Что необходимо знать о Михаиле Булгакове - Дмитрий Евгеньевич Галковский"

это «преданное сердце». Это преданное сердце было предано Преображенским, за что он получил наказание. После того, как он осознал свою ошибку, пёс возвращается из небытия и снова его преданно любит. Хотя эта любовь животная, основанная на железном материальном интересе. Но другая любовь собаке недоступна — недоступна она и в том собачьем мире, в котором живет пёс и его хозяин. И всё-таки хозяином движет чувство вины, ему стыдно за свой поступок и жалко Шарика. А наивный Шарик предполагает, что наверно дело в том, что он очень ценный и породистый. Он не понимает и не может понять, что с ним сделали.

Что было бы, если бы Шариков продолжил «превращаться в высокоразвитую личность»? То есть, если бы Преображенский продолжил упорствовать в своей ошибке?

Вероятно, Шариков, потренировавшись на кошечках, должен был перейти к собакам. И начать поставлять Преображенскому материал для дальнейших опытов. Занавес. «От Севильи до Гренады». «Долг платежом. Красин».

Ещё один аспект. В повести обыгрывается выражение «не твое собачье дело». Происшествие с Шариковым это частное дело, которое лезут сделать делом общественным. Профессор частник, эксперимент он делает на своей квартире. И убирает изделие в коробку тоже частно. Государство скребется в дверь, но ничего поделать не может. Это пародия на взаимоотношение семьи и государства. И именно в советском варианте. Когда ребенка забирают в государственную школу и первым делом подменяют понятия, пытаясь сказать, что настоящий отец ребенка это Сталин, или, на худой конец, что дедушка — Ленин, а потом натравить гаденыша на родных родителей.

XIV

Из всех персонажей «Собачьего сердца» ближе всего к автору не Преображенский, описанный с большой долей иронии, и уж конечно не Шариков, а… Шарик. От имени ШАРИКА и ведётся повествование.

Шарик это и есть Булгаков, и его комичные описания собачьей преданности это описание собственных ужимок по отношению к советской власти от «Сыновей муллы» до «Батума». А также ненависть к бесчеловечности этой власти и тоска по культурному обществу с естественной социальной иерархией.

Это видно с самого начала: ошпаренный пес жалеет выходящую из дешевой столовки секретаршу и… ставит ей диагноз:

«Ей разве такой стол нужен? У нее и верхушка правого легкого не в порядке, и женская болезнь на французской почве, на службе с нее вычли, тухлятинкой в столовой накормили, вон она, вон она!! Бежит в подворотню в любовниковых чулках. Ноги холодные, в живот дует, потому что шерсть на ней нет, а штаны она носит холодные, так, кружевная видимость. Рвань для любовника».

Не будем забывать, что по животному чуткий на женщин Булгаков — врач-венеролог. Штаны пёс снизу может увидеть, что ела и какие выделения из гениталий — почувствовать. Но вот определить начинающийся туберкулёз это уже слишком.

Дальше из столовки появляется Преображенский. Пёс комментирует:

«Господин уверенно пересек в столбе метели улицу и двинулся в подворотню. Да, да, у этого все видно. Этот тухлой солонины лопать не станет, а если где-нибудь ему ее и подадут, поднимет такой скандал, в газеты напишет: Меня, Филиппа Филипповича, обкормили!»

Позвольте, а откуда пёс знает имя-отчество своего будущего хозяина? Его не знал бы в подобной ситуации и человек. А вот автор знает. Автор в своем повествовании знает всё. Это бог. ОН руками Преображенского превратил Шарика в человека, и если захочет, может того же Преображенского располосовать как подопытную собаку.

Когда Преображенский уподобляется в повести «собачьему божеству», это лишь проекция и карикатура истинного преобразователя — хозяина текста.

«Профессор, вы не находите, что Шарик со временем разовьется в Герасима, а потом может быть даже в Тургенева!»

Шариков это неблагодарная тварь, доводящаяся советской культурой, потакающей примитивным инстинктам, до стадии твари безблагодатной.

Антитезой Шарикова является чекист, который не дает хода его доносу. Это тварь благодарная — Преображенский его врач. При этом с точки зрения советской культуры он идет на должностное преступление.

В «Мастере и Маргарите» неблагодарная тварь — Понтий Пилат. Иешуа великий врач, освобождающий Пилата от нестерпимой боли. Пилат обрекает его (своего господина

2016/08/13/ 18/19

06.08.2018 Дмитрий Галковский

(ГОСПОДА)) на смерть — и остается наедине со своей болезнью.

Крайне важный момент для понимания мировоззрения Булгакова — история с профессором Кузьминым. Незадолго до смерти Михаил Афанасьевич посещает профессора медицины Кузьмина, тот в глаза ставит ему смертельный диагноз («вы же врач»). Взбешенный и раздосадованный Булгаков пишет уже упомянутую в прошлом посте сцену посещения профессора буфетчиком Соковым, которому Кузьмин (Булгаков даже не меняет фамилии) ставит антидиагноз.

Диагноз Кузьминым действительно был поставлен неправильно. Булгаков был не врачом, а писателем. Гениальным. Через три месяца Булгаков умер. Потом умер Кузьмин. Но не совсем — он до сих пор ловит на своем столе «не совсем простого воробья». И будет ловить СТОЛЕТИЯМИ. Это единственное что о нём запомнят потомки, а посещение его смотрового кабинета бедным, растерянным и слабым Булгаковым — единственное значимое событие жизни Кузьмина. Поэтому Булгаков, описав это посещение в инфернальных тонах совершенно прав. Булгаков, встретившись с Кузьминым, встретился со своей смертью. А Кузьмин, встретившись с Булгаковым, встретился со своей вечностью.

«Серые гармонии труб горели. Шторы скрыли густую пречистенскую ночь с ее одинокою звездою. Высшее существо, важный песий благотворитель сидел в кресле, а пес Шарик, привалившись, лежал на ковре у кожаного дивана. От мартовского тумана пес по утрам страдал головными болями, которые мучили его кольцом по головному шву. Но от тепла к вечеру они проходили. И сейчас легчало, легчало, и мысли в голове пса текли складные и теплые».

Шарик засыпал, и ему казалось, что он пишет повесть: о себе, о своем хозяине, о том, что что-то не понимает и понять не может, но одновременно знает всё. И это знание, данное неведомо кем и не понятно почему, наполняло его душу благодарностью.

«Собачье сердце» это повесть о вертикальных социальных контактах, о правильном и