Читать книгу "Начальник милиции – 2 - Рафаэль Дамиров"

и на кухне Пичугина выглядела гораздо раскрепощеннее, чем тогда в ГОВД.

— Здравствуйте, Александр Александрович, — подчеркнуто вежливо и с холодком проговорила хозяйка (видно, мое знакомство с ее подругой ее несколько поддело). — Что вы хотели?

— Принес записку для вашего мальчика. А точнее, грамоту.

Я поставил на стол торт и бутылку вина, торжественно извлек из портфеля (его я так и не успел отдать Кулебякину после аттестации и бессовестно им сегодня воспользовался) грамоту и, кивнув на угощение, добавил:

— А это — чтобы можно было отметить награду, как полагается.

— Ой! Грамота! — пискнула Ася. — Ой, как интересно? Андрюшке, что ли? А за что?

Алёна лишь недоуменно на меня уставилась и не стала спрашивать. Ведь подруга уже озвучила вопрос, но любопытство ее и саму разбирало, это было видно по тому, как она прикусила губу.

— За оказание содействия органам милиции, — начал я немного торжественно и, как полагается, с налетом пафоса эпохи, перечислять заслуги Серого. — За активную общественную позицию в деле борьбы преступностью, за помощь в работе по уходу и дрессировке служебно-розыскной собаки, за повышение престижа образа сотрудника милиции и милицейской профессии среди учащихся средней школы.

Нравится мне советский язык. На нем можно говорить ни о чём, но много, красиво и трепетно.

— Ого… — теперь удивилась уже Алёна, — Андрей действительно все это делал?

Она вся как-то оттаяла, потеплела, и в глазах блеснула радость за брата.

— На советских грамотах, Алёна Сергеевна, просто так не пишут. Делал, делает и будет делать!

Я повернулся, за моей спиной в тесном коридорчике стоял Серый. Я протянул ему грамоту и пожал руку.

— Держи! Поздравляю от лица руководства Зарыбинского ГОВД. Ну и, конечно, спасибо от меня лично и, опять же, от руководства. И от Мухтара.

— Спасибо, Сан Саныч, — расцвел Серый.

Не знаю, что говорить в случае награждения детей, поэтому громко произнёс пионерский призыв:

— Будь готов!

— Всегда готов! — откликнулся парень.

Он, хоть и знал, что я принесу грамоту, но все равно неподдельно обрадовался.

— Смотри, сеструха! — Серый не мог сдержать улыбку до ушей. — Теперь и у меня есть грамота! Не только у тебя!

Очевидно, один из козырей домашнего противостояния сестры с братом только что рухнул, и, Серый довольный, ускакал к себе в комнату, даже не заинтересовавшись тортом.

— Ну так что, Алёна Сергеевна, такое дело предлагаю слегка отметить. Все-таки первая награда, дело нешуточное.

— А вы откуда знакомы? — спросила пионервожатая, посмотрев сначала на меня, а потом на подругу.

— Про Александра Морозова, лейтенанта милиции, кинолога горотдела, — декламировала журналистка, — весь город знает. Я про него статью писала.

— Вот как? — удивилась Алёна.

Кажется, я нечаянно зажал её в клещи — и грамота тут для Андрея, и статья про меня. Ну, я же не знал, что наткнусь тут на журналистку! Мир тесен, а Зарыбинск еще теснее.

— Хочешь, дам почитать? — щурилась на нее смешливо та.

— Я алкоголь среди недели не пью, — это Алёна уже отвечала мне на предложение отметить, проигнорировав подругу. — Давайте лучше чаю с тортом.

— Ой, а я пью, иногда и среди недели, и в начале, и… — улыбалась Пичугина. — Аленка, что ты так на меня смотришь? Да вы не думайте, я не алкаш!.. Работа у меня такая — ходить на разные протокольные и непротокольные мероприятия. Сейчас без нормального банкета ни одно стоящее мероприятие не проводится.

— Ну, тогда, если Алена Сергеевна позволит, то мы с вами попробуем вино, Ася.

— С удовольствием, — мотнула она косичками и протянула мне уже приготовленный штопор.

Когда только успела?

Я открывал вино и чувствовал себя немного каким-то счастливым безусым студентиком, которому на голову вдруг свалились две первые красавицы курса, и он пока не знает, что с ними обеими делать, но, как говорили — счастья полные штаны.

Вот только я не студентик, и у меня другая цель — договориться провести время с Аленой в злополучный день тринадцатого июня.

Ася по-хозяйски достала два фужера и выставила их на стол:

— Жалко, что ты не пьешь, Аленка, — поджала она губы. — Тогда торт порежь, пока мы с Сашей за Андрюшку чокнемся.

— Доставай третий, — нахмурилась пионервожатая.

— Что?

— Бокал, говорю, ставь третий.

— Надумала? Ну и правильно, первая грамота — это ого-го! — сжала по-пролетарски кулачок журналистка. — Такое навсегда запомнится…

— Пичугина, — поморщилась Алёна. — Так и скажи, что тебе вина хочется попробовать…

— Ну и это тоже, в приятной компании вино еще приятнее. Саша такой молодец, я тебе еще не рассказывала? У него такой умный пёс.

— Это все его достоинства? — спросила Алёна, раскладывая по тарелкам торт.

Я потянулся к своей тарелке, а хозяйка покачала головой:

— А руки-то вы не мыли.

— Вот как раз хотел спросить разрешения посетить ванную, — парировал я и, встав из-за стола, добавил: — Я мигом.

Сходил вымыть руки, вернулся и разлил вино по бокалам. И на правах мужчины первым сказал тост.

— Давайте, девоньки, за Андрея. Чтобы увлекала его эта милицейская тема, и в будущем он тоже стал милиционером. И давайте уже на «ты». Вы же не против?

Девушки закивали, соглашаясь.

— Вот и славно…

— Ой, Саша, а ты кто Андрею будешь? — спросила Пичугина. — Сказал, прям как отец родной.

— Я ему кто? Хм… — действительно, что-то я увлёкся. Не Саша, а опять целый Сан Саныч говорил тут. — Известно кто. Наставник от органов милиции, — я понизил голос, будто раскрывал секретные сведения, — у нас за каждым подростком, который находится в зоне, так называемой, риска, закреплен сотрудник. Вот я и закреплен за Андреем. Инспектора по делам несовершеннолетних на всех не хватит.

— Вы, то есть ты, мне этого не говорил, — вскинула изящную бровь Алёна.

— Разве? — сделал я невинное лицо. — Ну, значит, забыл, извини…

— Это что получается? Андрей на учете стоит? В детской комнате милиции? — обеспокоенно спросила тогда девушка.

— Нигде он не стоит, и не будет стоять, вот для этого я и закреплен, чтобы не свернул куда попало.

— Спасибо… — тихо проговорила пионервожатая.

— Это наша работа, — чуть улыбнулся я и разлил по бокалам остатки вина.