Читать книгу "Ингуш и осетинка: право на любовь - Аминат Кулаева"

но я не ответила. Я плакала. Опять обида. И вопросы «почему»? Почему именно ингуш мне встретился в жизни?! Я сама не националистка, но в этом случае зациклилась именно на нации. Я боялась реакции родителей, языков других людей.

Понятно было, что я влюбилась. Но я честно продолжала попытки его забыть, не думать. Однако, как «не думать» после такого разговора?!

Глава 15. Хватит обманывать себя

Следующий день был дождливым. И так настроение на нуле, а тут еще «с неба ручьи». Вдобавок, ни Хавы, ни Мадины не было, я была одна. И тут вроде бы притихший осетиноненавистник Адам снова дал о себе знать.

– И че ты одна сегодня? Где твои эти подружайки? Кинули? – наглым тоном спросил он.

– Нет. – Отрезала я.

Разговаривать, тем более, пререкаться с ним не было ни малейшего желания, поэтому я старалась ответить односложно и как можно скорее прекратить диалог.

Адам продолжал сверлить меня злым взглядом:

– Сегодня ты одиночка...

Наверное, стоило промолчать. Но когда это я слушала голоса разума?

– А ты по жизни одиночка, ни друзей, ни личной жизни!

– Э, закрой рот свой!

– А что? Я неправду сказала?

– Ха! Никакой скромности. Ты как с мужчиной разговариваешь? С осетином меня спутала?!

– С мужчиной тоув...!!

– Ты че, смеешься?

– Лицо проще сделай, Гамбердов! А лучше отвернись лицом к доске. И сядь спиной, как обычно, ты же у нас со спины разговариваешь с людьми.

– А ты, я смотрю, смелая такая. Дух барса и все такое да? Ладно, живи пока, осетинка!

Сказал, как отрезал. Я отвечать ничего не стала больше. Думаю, пусть его, еще не хватало с таким королем разборки устраивать.

***

Вечером этого же дня приходит ммс от Хаважа. Там была картинка с ребенком маленьким и надпись: «О, Аллах, сделай так, чтобы мы всегда были вместе». Это было так мило! У меня даже слезы из глаз потекли от умиления, сердце трепетало. Я была так рада, что наши желания совпадали. Что я могла ответить, кроме как «Амин»?

Он перезвонил. Мы проговорили до самой ночи обо всем на свете. О родителях, о детстве, о каких-то смешных моментах из жизни, о наших мечтах. Про наше будущее мы не разговаривали.

На следующий день Хава пришла, да не с пустыми руками, а с конфетами (я сладкоежка), это была коробка «Рафаэлло», видимо, самая большая, что есть!

– Аминчик, это тебе от влюбленного орла!

– Ой, спасииибо!!

– Угостишь? Шучу. Дома съешь!

– А в честь чего это?

– Парень что, просто так конфеты купить не может?

– Думаю нет...

– Хм... Значит, не просто так! Это безам (по-чеченски, «любовь»)!!

– Да иди ты, коза!

Рафаэлло я все же открыла, поделилась со всеми одногруппниками, а оставшееся слопала на пару с Хавой и Мадиной, на лекции.

Позже, уже дома, я вспомнила, что даже не поблагодарила его. Я написала смс. Хаваж перезвонил, поговорили немного ни о чем. Потом тараканы в моей голове проснулись, я вновь вспомнила что творю. Закруглилась с разговором и легла спать.

На следующий день Хаваж писал, я не ответила. Честно сказать, не было денег на телефоне, но как я решила, это к лучшему.

Следующие пару дней Хаваж звонил еще несколько раз, но я не отвечала. Меня терзали мысли о том, что некрасиво получается так игнорировать человека, но я не могла иначе. Вновь и вновь возвращались мысли о том, как моя семья и знакомые отреагировали бы на такие отношения. Страшные картины рисовало воображение при мысли, что дома узнают о Хаваже.

Наверное, для тех, кто ничего не знает о кавказских народах и их нравах, мое поведение покажется странным. В самом деле, двадцать первый век, а девушка не может определиться, нужен ей парень или нет. Но восток – дело тонкое и в моей истории менталитет играет большую роль, читайте, и убедитесь сами. Речь шла не о том, боялась я или нет трудностей. Речь шла о самой моей жизни, как о том, как я ее проживу, так и о том, проживу ли в принципе. И поверьте, как в 2010-ом, так и позже – кавказской девушке в такой ситуации есть чего бояться.

Из-за страха я и не могла ответить на звонки. Потом они прекратились и примерно неделю была тишина. А я ждала. Знала, что не отвечу, но ждала, потому что пока он мне звонит, он обо мне помнит.

Постепенно страх отступил перед желанием вновь услышать его голос. Впервые за все это время я решила первой написать Хаважу. Нервничала так, что руки тряслись: «Ассаламу Алейкум... Как ты, Хаваж?».

Он, бедный, сразу же перезвонил мне.

– Ассаламу Алейкум, Амин...

– Ва Алейкума салам.

– Как ты? Ты просто написала? Или что случилось?

– Просто. Я написала просто Хаваж. Узнать, как ты?

– АльхамдулиЛлах, хорошо, Амин. Я так рад слышать тебя. Я... Как ты меня вспомнила??

– Я и не забывала...

– Амин...я тебя не понимаю. Ами...а почему ты трубку не брала, когда я звонил?

– Не знаю...не могла. Я не хочу привыкать к тебе

– Поздно, думаю.

– Что?

– Ты уже привыкла.

– Нет!

– Да! Хватит обманывать саму себя Ами.

– ...

– Не молчи.

– А что сказать, я не знаю. Мне грустно. Все не так, как хочется.

– А как хочешь ты?

– Эх... не знаю. Ничего не знаю. Я пойду.

– Подожди. Можно попросить тебя об одном?

– О чем?

– Не пропадай больше.

– Постараюсь...

Опять стало грустно

Ну сколько мне себя сдерживать? Я держу все в себе. Ни с кем не делюсь. Так тяжело…

Хаваж периодически писал и звонил. Ненавязчиво так.

Я бывало скучала по нему, хотелось увидеть его. Но нет, нельзя. Не надо.

Глава 16. Восьмое марта

Было восьмое марта. Тишина. Я ждала, что Хаваж напишет хотя бы смс, поздравит с женским днем. Но нет, ни смс, ни звонка тем более не было. Я расстроилась, хотя мусульмане и не отмечают этот праздник, но как женщине, мне хотелось внимания в такой день.

Где-то после обеда за Хавой приехал брат, когда мы еще были вместе. Он позвонил ей при мне, и мы попили в столовой чай, пока вместе