Читать книгу "Птица скорби - Мубанга Калимамуквенто"

своя. Ну, почти.

Глава 6

Прошло ещё две недели, и родственники Бо Хамфри нанесли нам второй визит. Я пришла под самый конец и только видела, как они уходят. Тате проводил их до дороги, пожал руки и даже помахал на прощанье. Довольно улыбаясь, он вернулся в дом. Я сразу же понеслась в комнату к Бо Шитали. В последний раз я видела её такой счастливой, только когда она целовалась через забор с Бо Хамфри.

Увидев вопрос на моём лице, она улыбнулась и сказала:

– Помнишь, как ты мечтала быть девочкой с букетом на моей свадьбе?

Я пожала плечами, хотя меня прямо разрывало от любопытства.

– Ну, ты не можешь не помнить, – сказала Бо Шитали.

Лимпо курлыкала в своей кроватке и сосала большой палец.

– Ну и что?

– Энхе[40]. Я выхожу замуж. Сваты приходили. – Она довольно потёрла руки.

– Значит, я всё-таки буду девочкой с букетом? – спросила я, представляя себя в платье с пышными рукавами и оборочками на подоле.

– Нет, свадьба пройдёт по старому обычаю, сегодня они как раз об этом и договаривались. Ради этого твой отец даже не пошёл на работу, чтобы объясниться.

– Насчёт моего платья?

– Нет, Чимука, – рассмеялась Бо Хамфри. – Какая же ты ещё маленькая. Я просто выхожу замуж.

– За Бо Хамфри?

Она молча кивнула, а я придвинулась ближе, желая услышать подробности.

– Они пришли мириться, и твой папа наконец уступил. Ведь поначалу они отказывались признавать Лимпо, это мне Бо Грейс рассказала. В итоге всё улажено, началось сватовство. Твой папа дал согласие на свадьбу, и на следующей неделе они ещё раз придут, чтобы обсудить детали.

Бо Шитали взглянула на меня с лёгким прищуром, готовая плясать от счастья.

На кухне гремела тарелками тётушка Грейс, и я спросила:

– Значит, она не уедет?

Бо Шитали рассмеялась, задорно хлопнув себя по бедру.

– Точно. Не уедет.

И она занялась пелёнками, любовно складывая их в стопку.

Я же призадумалась над словами Бо Шитали. Вот она назвала меня маленькой. Но ещё совсем недавно, до того как у неё начал расти животик, а ноги – отекать, она и сама играла с нами. Но я ничего не стала говорить. У меня же не растёт животик, значит, я действительно маленькая.

Прошло ещё две недели. И вот однажды в пятницу, когда я вернулась домой, обед оказался неприготовленным. Я спросила у мамы, что случилось, а она сказала, что не успела, потому что пора готовиться к свадьбе.

– Ого, – отреагировала я.

И вот наш дом заполнился гомоном женских голосов, закипела работа. Настроение у всех было солнечное, под стать погоде. Женщины переговаривались, распевали песни на языках лози, ньянджа и тонга, и это не мешало им понимать друг друга. Они восхваляли красоту Бо Шитали, и не без повода. Моя юная тётушка облачилась в нарядную юбку мусиси[41] с красно-золотым рисунком и в тон ей блузку баки. Перед юбки доходил до колен, а её задняя часть – до икр. Сёстры и кузены отца тоже принарядились в такие же юбки самых разных расцветок и пошитые из самых разных тканей. Женщины суетились вокруг невесты: одна делала ей причёску, другая подкрашивала её пухлые губки, третья оправляла перед юбки, а четвёртая прилаживала сзади белое кружево – пышное, как павлиний хвост. Многие говорили на её родном лози, нахваливая Бо Шитали или давая ей советы.

– Убонахала ханде. – Ты сейчас такая красивая.

– Улу табисе. – Мы гордимся тобой.

– Кику бафа ликуте. – Уважай своего мужа.

– Уно бонахаланга касизина куена. – Следи за собой, чтобы подольше оставаться молодой.

Бо Шитали радостно кивала, благодарила каждую, сложив перед собой ладони. Её тихое счастье было безусловным, щедрым и таким заразительным. Сегодня ничто не могло вывести её из этого необыкновенного, безмятежного состояния – ни плач Лимпо, не желающей засыпать, ни то, что Куфе случайно пролил глицерин на её новые чёрные туфли, ни промашка с утюгом. Дело в том, что Тате купил по случаю «Филипс», но тут вырубили электричество, и невестину мусиси пришлось гладить старым чугунным утюгом на углях. В этот день, пожалуй, Бо Шитали даже выглядела старше своих восемнадцати, и я впервые не воспринимала её как свою ровню, подругу по играм. Ожерелье из фальшивого жемчуга, что переливалось как настоящее, и шесть браслетов из слоновой кости прекрасно оттеняли её шоколадную кожу.

Когда наконец невеста появилась в гостиной, Тате откашлялся, призывая всех к вниманию. Все замолчали, на улице смолкли барабаны и женское пение. Тате стоял, торжественно держа обеими руками тяжёлый мешок с кукурузной мукой. И Тате заговорил на лози:

– Мунаняка (то есть «моя младшая сестра»). Даю тебе своё благословение. Пусть ты никогда не будешь голодной и Господь хранит тебя.

Женщины поднялись со своих мест и запели, когда Тате поставил двадцатипятикилограммовый мешок возле ног Бо Шитали, а та радостно всплеснула руками.

И в это короткое мгновение наступившей тишины я вставила и своё словечко:

– Ты сегодня такая красивая, тётушка.

– Благодарю, – ответила та.

По традиции, ещё до свадьбы к Бо Шитали начали наведываться замужние женщины, обучая её премудростям семейной жизни, и она взрослела прямо на глазах. Поступь её стала горделивой, улыбка – загадочной. Женщины собирались в спальне и пели незнакомые мне песни. Нас с Али к ним не пускали, и Лимпо оставалась на нашем попечении. Девочка уже набрала вес, стала пухленькой и больше не вырывалась, когда кто-то кроме мамы брал её на руки. Нас она давно узнавала и радостно гулила. Куфе перестал ревновать Лимпо, свыкся с тем, что она есть, и больше не пинал. Он внимательно изучал сестрёнку, тыкая в неё пальчиком.

В день свадьбы мама вплела чёрные нити в свои косички цвета коричневого тамаринда[42] и собрала их в красивый пучок. А ещё она надела блестящую синюю юбку мусиси и в тон ей блузу баке – этот наряд был припасён ею для самых торжественных праздников. Папины пять старших сестёр тоже сияли всеми цветами радуги: они хлопотали на кухне, обмениваясь рецептами и давая друг другу советы. Меня хотели подрядить на мытьё посуды, но я предложила себя в качестве дегустатора на предмет недосола или пересола в блюдах. Суета продолжалась до позднего вечера, и я даже поспала, сидя перед телевизором, убаюканная гомоном голосов. Проснулась я от боя барабанов. На звуки праздника в наш двор сбежалась местная детвора и тоже распевала песни вместе со всеми. И даже я разучила некоторые слова на лози.

На закате, как