Читать книгу "Шах и мат. Часть 1 - Анастасия Соболева"

родителей и семьи первого принца, так же как и полный безразличия взгляд Александра, после чего попросил принцессу следовать за ним. Конечно, бывший префект студенческого совета София Александровна тут же попыталась присоединиться к ним, однако строгий взгляд матери быстро напомнил ей, как следует вести себе старшей дочери их семейства. Герцог Нестеров, правда, бросил Никите напоследок, что тот должен встретить делегацию МГИВ вместе с семьей, на что Никита лишь кивнул, поскольку и так отлично это помнил. Сейчас его куда больше интересовала Лариса. Ведь впервые за долгое время он увидел в её глазах столь сильный блеск. Как будто она лишь притворялась сломленной, хотя на самом деле… А что на самом деле? Пожалуй, лучше всего просто с ней поговорить, вместо того чтобы строить всевозможные теории.

— И что же за помощь вам понадобилась? — обернулась к нему Лариса, когда они скрылись от чужих глаз за поворотом коридора. — По правде говоря, у меня не так много времени, и я хотела бы справиться со всем поскорее.

— Вы за сегодня уже сказали мне больше слов, чем за несколько последних встреч, — улыбнулся Никита. — Прошу прощения, что отвлекаю, но на самом деле я просто хотел узнать «как вы» с глазу на глаз. Почему-то мне показалось, что сегодня вы согласитесь со мной поговорить и не станете как всегда сторониться…

— То есть никакая помощь вам не нужна? — недовольно перебила его девушка. — Отлично, в таком случае я возвращаюсь.

— Подождите! — Никита схватил за руку уже повернувшуюся к нему спиной Ларису ещё до того, как успел подумать о своих действиях. Ну а когда она остановилась, так же быстро её отпустил и продолжил. Удивительно, но в этот раз он почти смутился. — Я хотел, чтобы вы знали, что у вас есть друг в моём лице. Да, ранее мы не были особо дружны, но тем не менее, если вам понадобиться помощь, я…

— Спасибо за жалость, но вам не кажется, что сейчас нам всем слегка не до неё? — грубо перебила его собеседница. — Или вы забыли, что сегодня за день? На кону стоит слишком многое, чтобы отвлекаться на всякие глупости. Особенно это касается вас, уважаемый Никита Алексеевич. Как-никак, в случае, если что-то пойдёт не по плану, спрашивать император будет именно с вас.

— Да, пожалуй, вы правы, — слегка задетый словами принцессы, Никита произнёс максимально холодным тоном. — В таком случае, больше не буду вас задерживать. В любом случае, я и так уже сказал всё что хотел.

Больше ничего не говоря, Никита развернулся и направился в другую сторону. И что вообще нашло на эту девчонку? Она сегодня совсем не похожа на саму себя! Ни на ту, которой была до происшествия, ни на ту, которой стала после него. Никита ведь действительно хотел ей помочь по возможности. С чего это она решила так с ним разговаривать? Как будто это он виноват в тех несчастьях, что на неё свалились! Как будто бы… Как будто бы она узнала его потаённые страхи.

Уже больше года прошло с инцидента в особняке второго принца, а Никита всё равно время от времени просыпался в холодном поту и подолгу вглядывался в потолок, погрузившись в беспокойные мысли. В такие моменты они то и дело возвращались к той злополучной ночи, когда погибли все члены семьи Виктора Шереметьева за исключением, разумеется, Ларисы. Конечно, вроде как с этой ситуацией все понятно и нечего о ней даже думать, вот только Никита прекрасно понимал, что подобное утверждение — обычное самовнушение, и ничего более. Его подсознанию хотелось верить в официальную версию о том, что фанатики МГИВ пробрались в дом второго принца в округе Гримо и перерезали всех в нём во имя служения своему богу и ради борьбы с «неверными». Если бы это было правдой, тогда жить стало бы намного легче, однако… Отчего-то Никита сильно сомневался, что всё действительно было именно так.

И это несмотря на то, что из доказательств у данной версии: кровавая надпись в гостинице особняка, оставленная МГИВ; слова единственного выжившего; а также пять трупов членов императорской семьи. Все они: Виктор, Светлана, их старший сын Сергей, принцесса Виктория и совсем ещё малышка Нина были преданы земле буквально через пару дней после случившегося. Ярослава Шереметьева же, по его заявлению, убийцы оставили в живых, чтобы он сообщил императору о том, что это только начало, и их сосед ещё не раз напомнит о себе своим «обидчикам». Вот, в принципе, и всё, если не вдаваться в подробности и мелкие детали, которые неделями обсуждались на бесконечных собраниях знати.

Вроде как ситуация прозрачна и понятна, не правда ли? С одной стороны, конечно, действия убийц выглядели нелогично, но с другой, если рассматривать вариант, в котором верхушка МГИВ таким способом решил объявить войну Алуину, всё более-менее обретало смысл. Однако именно тут главный подвох и заключался: прошло столько времени, а война до сих пор не началась! Более того, складывалось впечатление, что МГИВ всеми силами старалось избежать прямого столкновения с империей, как, в принципе, и император Григорий Восьмой. Но тут-то и возникал закономерный вопрос, к чему, в таком случае, было массовое убийство? Где логика в том, чтобы убивать членов императорской семьи и во всеуслышание заявлять об этом, когда ты не хочешь войны? Пока сотни, если не тысячи, людей ломали себе голову над этим вопросом, Никита, возможно, был одним из немногих, кто знал на него ответ.

Дело в том, что он волей судьбы стал членом независимой группы наблюдателей за расследованием, состоявшей из высших аристократов. Вначале, правда, эта роль досталась его отцу, но тот в итоге отдал её сыну, чтобы Никита «наконец набрался ума и опыта». Как-никак, он всё равно оставался единственным наследником семьи даже после получения церковного титула. В общем, у него появилась возможность посетить место преступления, и Нестеров-младший, пусть и без особого энтузиазма, но вынужден был ею воспользоваться. И вот когда он находился в особняке второго принца, интуиция побудила его сделать одну вещь, о которой, по правде говоря, Никита жалел до сих пор. С помощью специального кристалла-артефакта он проверил поместье на остатки духовной силы и, к своему удивлению, получил положительный результат. Более того, этих самых остатков там было, как минимум, на несколько ожесточённых боевых столкновений.

Вспомнив о том, как злосчастный артефакт у него появился, Никита невольно хмыкнул. Лучше бы у него