Читать книгу "Протокол «Наследник» - Александра Лисина"

в пять-шесть лет и то, и другое требовалось обновлять.

— Погоди, — спохватился я, когда выудил из системы все самое важное. — А как же ты? Ты ведь явно создана из найниита. Но твои размеры значительно больше, чем у прототипа на видео. А внешнего управления у тебя нет.

— Система «АЭМ-3» — автономный многофункциональный модуль нового поколения, созданный на основе технологии преобразования найниита с возможностью самообучения и самообновления. Сокращенно ЭММА. Действию блокираторов магии не подвержен. Имеет механизм поддержания управляющего поля. Необходимость в дополнительных управляющих элементах отсутствует.

— Короче, искусственный интеллект с крутыми возможностями, защитой от внешнего воздействия и супернавороченной базой, — перевел я слова механической леди на понятный мне язык. — Полагаю, экспериментальный образец?

— Ответ положительный. Система «АЭМ-3» — новейшая маготехническая разработка, проходящая заключительный этап тестирования.

— В смысле на тебя еще даже патента нет? Так. А как насчет меня? Почему я способен на тебя влиять?

Да. Малец на записи никакой коробочки в руках ни разу не держал. Да и про чип там не было сказано ни слова, даже если учесть, что его могли установить незаконно. Отец просто просил пацана сосредоточиться и представить то или иное. А тот взаимодействовал с Эммой без всяких вспомогательных устройств.

— Информация скр… хр-р… Приоритет директивы номер один. Приоритет директивы номер два, — слегка запнулась, но быстро исправила свою оплошность система. — Доступ к протоколу «Наследник» расширен.

После чего на экране открылся дополнительный файл, и вот тогда-то меня, что называется, осенило.

— Ни фига себе! — присвистнул я, увидев перечень магических умений семейства Расхэ. Магия воздуха, магия молний, магия времени и пространства, а еще… блин! Талант! Да-да! То самое уникальное свойство, о котором местные маги говорили с придыханием!

Правда, в старшем роду Расхэ с Талантом дела обстояли не самым лучшим образом. Мало того, что родственников у тана в принципе оказалось немного, так еще и Талантом среди них, помимо самого тана и двух его кузенов, могло похвастать лишь старшее поколение.

Талант, кстати, назывался «Инженер». Название для русского человека не слишком презентабельное, однако именно благодаря ему тан мог достаточно вольно обращаться почти с любыми материалами и приборами, заниматься магическим программированием и конструированием, собирать големов с необычными свойствами, а также создавать принципиально новые, воистину уникальные вещи, которые никому другому не были по силам.

Благодаря такому Таланту, род Расхэ уже не первое столетие славился своими гениальными инженерами-конструкторами. Научные разработки за их авторством пользовались бешеным спросом. Их имена были тесно связаны с важнейшимии маготехническими открытиями. А уж технология создания и управления найниитовым полем и вовсе стала для Расхэ золотой жилой.

Проблема заключалась в том, что тан Горус Расхэ некоторое время назад умер, а тан Альнбар Расхэ не сумел передать семейный Талант по наследству: по непонятным причинам ни его сыновья, ни единственная дочь Инженерами так и не стали. И для рода это было плохо — как я уже знал, по закону, если в правящей семье на протяжении трех поколений не появится ни одного Таланта, то род перейдет под управление другого, более сильного главы.

Само собой, тан этого не хотел, поэтому пять лет назад… вероятно, от отчаяния… он все-таки вспомнил о наличии бастарда и тщательно обследовал его здесь же, в этой же самой лаборатории, о чем в протоколе «Наследник» остались подробные текстовые и видеозаписи.

К сожалению, про особенности выявленного у мальчика магического дара там ничего не говорилось. Зато тан доподлинно выяснил, что у его незаконнорожденного сына… единственного из всех… Талант все-таки есть. Причем тот самый, «Инженер», которым славился весь его род.

Вот только выяснилось, что Адрэа, будучи полукровкой, получил дефектный Талант, поэтому вместо всего того многообразия, которым с легкостью оперировал его гениальный отец, мог нормально работать лишь с одним-единственным материалом. Однако фишка заключалась в том, что этим самым материалом оказался найниит. И, поскольку больше никто в мире, включая самих Расхэ, этого не умел, то вот поэтому однажды и появился протокол «Наследник».

Глава 3

Почувствовав, что мне срочно нужен перерыв, я прервал трансляцию, поднялся с пола и, размяв ноги, надолго задумался.

Вот, значит, какова в действительности сила Таланта…

Мне как бастарду досталась лишь малая его часть, но даже она была способна сделать меня не менее известным, чем Альнбар Расхэ или его отец, ведь способность управлять найниитом… а точнее, способность напрямую управлять найниитовым полем, которое, в свою очередь, позволяет управлять найниитом — это настоящая имба. Она могла подарить мне все — безбедную жизнь, деньги, славу, все мыслимые и немыслимые блага. Но за этим неминуемо последуют и неприятности, поскольку с таким Талантом я очень быстро стану объектом пристального внимания местного магического сообщества, а также императора, его министров и, разумеется, всех местных спецслужб.

Как думаете, что что будет ждать сопляка-бастарда из уничтоженного рода, если кто-то узнает, что у него есть уникальный Талант? Что будет с тем, кто по праву рождения уже находится вне закона, но при этом не имеет за спиной ни влиятельной семьи, ни друзей, ни какого-то иного тыла?

В лучшем случае от меня избавятся так же, как и от остальных Расхэ. В худшем я до конца своих дней проторчу в какой-нибудь закрытой лаборатории, где фанатики от науки будут пытаться раскрыть секрет моего Таланта, а то, чего доброго, еще захотят, чтобы я передал его по наследству.

Такой судьбы я для себя не хотел, поэтому решил, что о Таланте следует молчать.

При этом каких-то предубеждений или волнения от мысли, что я умер и перенесся в чужое тело, у меня до сих пор так и не возникло.

Ну умер. Ну воскрес. От парнишки, место которого я занял, даже воспоминаний не осталось, так что ему мое появление в любом случае не повредило. Да и что теперь изменишь? Разве что пожелать, чтобы в новой жизни ему достался лучший мир, чем тот, где его пристрелили, даже имени не спросив?

Впрочем, для меня и это ничего не меняло. Я тут, он там. Вопрос заключался в том, как