Читать книгу "Жилой комплекс «Курицын» - Дмитрий Петров"

чтобы смотреть что-то у кого-то с экрана смартфона, даже за деньги.

– Молодой человек, в условиях сложившейся городской застройки художник обязан ориентироваться на окружающую ситуацию, на применяемые в данной местности материалы и, конечно, на строительные нормы и правила, – сказала она высокопарно. – Наш разговор сейчас будет просто пустым, пока я не ознакомлюсь с вашим объектом ближе.

Третьякова решительно встала, что обычно означает приглашение к выходу, но, к несчастью, Саша не владел языком деловых встреч и потому продолжил:

– И ещё. Можно где-нибудь увидеть ваши работы?

Такой наглости Галина Павловна не помнила с тех пор, как пять лет назад один студент назвал её Галиной Николаевной, после чего почти сразу же ушёл в армию. Трагическим голосом она произнесла:

– Если вы пришли сюда терять моё время…

Вообще, Саша умел общаться с женщинами. Когда долго занимаешься установкой металлических дверей, научаешься строить отношения с разными дамами: и с начальницами, и с пенсионерками, и с идиотками. Если женщина сердится, нужно вежливо извиниться и продолжать диалог. Так он и сделал.

– Я не хотел обидеть вас. Мне важно всего лишь донести до вас то, какой дом я точно не хочу. Например, вот, чем застроен наш город…

Не замечая, как вытягивается лицо Третьяковой, Саша листал на экране образцы чудовищной архитектуры, а Клёнов тихо терял сознание, потому что две трети примеров принадлежали перу Галины Павловны. Сама Третьякова не могла не узнать своих домов, но и сознаться в авторстве тоже не могла, поэтому прикинулась слабовидящей. Начитанный Саша оперировал словами известных блогеров, которые никогда не стеснялись в выражениях. На словах «кирпич цвета детской неожиданности» архитектор тихо молвила:

– Довольно, я поняла, чего бы вам точно не хотелось.

Напоследок Саша заставил её назвать срок рассмотрения его вопроса и только после этого покинул измочаленную женщину. Его запал ещё далеко не иссяк, поэтому за дверями Саша тут же взял за жабры Клёнова, который выполз из кабинета мыча.

– Аркадий Петрович, эта женщина не сорвёт нам сроки?

Клёнов убедительно замотал головой и зафыркал, дескать, как Саша мог такое подумать про Галину Павловну.

– Ладно, – согласился Саша, – а как движется наше проектирование? Что вы нам должны выдать к сегодняшнему дню?

– Помилуйте, Александр Сергеевич, но ведь на месте будущего дома стоят развалины дома старого! Как проводить изыскания? Я-то думал, что вы занимаетесь этим вопросом!

Ловкач Клёнов только что отыграл себе месяц бездействия, да ещё и выставил виноватым заказчика.

Представители анархии

Доломать и вывезти на свалку кучу древней рухляди? Плёвое дело для профессионала Сашиного уровня. Поставил бригаду подсобников, заказал технику. Забот на один день. Что могло пойти не так?

– Саня, тут какие-то два хрена тебя спрашивают, – позвонил бригадир.

– Какие ещё два хрена?

– А я знаю?.. А? – Последнее междометие было крикнуто мимо трубки, и кто-то издалека тихо представился. – Представители анархии! – перевёл бригадир. – Так ты подъедешь или что?

– Подъеду.

«Представители анархии» оказались представителями епархии. Отец Вениамин – пузатый с рыжей бородой. Отец Никодим – худой с сивой бородой.

– Не божеское дело ты затеял, Александр, – сказал отец Вениамин. Он наклонил голову и повернулся к Саше боком, как бы приглашая за собой. Саша интуитивно последовал за ним. Так они начали бродить по кругу. Отец Вениамин вышагивал, склонив голову и сомкнув пальцы на животе, а за его левым плечом поспевал Саша, послушно поворачивая. Отец Никодим наблюдал из центра круга за их брожением, перекидывая чётки, как таксист.

– Это святое место, Саша, тут до́лжно быть храму. – Разговор начался в деловом ключе.

– В смысле? – ошалел Саша. – Ведь эта земля в собственности! Все документы в порядке!

– У людей одни законы, а у Бога – другие, – парировал поп. – Ты молод, Александр, нельзя жизнь начинать с такого греха.

– Освятите себе любое место, вам земли, что ли, мало?

Поп зажмурился и так сокрушённо перекрестился, словно Саша на его глазах поел с запретного древа и не поперхнулся.

– Гордыня твоя может дойти до глубин адовых, – сказал поп, как гопник говорит: «Ты теперь ходи да оборачивайся, мало ли чо».

– Что же вы хотите? – спросил Саша.

Отец Вениамин вдруг резко повернул влево, и Саша, привыкший к правому вращению, не успел сориентироваться и упёрся в красное лицо.

– Продай участок церкви, Александр! Убойся Бога и воздай ему славу, ибо наступит час суда его.

Саша, весьма удивлённый, что святой отец не потребовал отдать землю даром, спросил:

– Но… сколько вы готовы за него заплатить?

– А сколько стоит твоя благодать? – вдруг прокаркал худой, и Саша понял, что рано обрадовался.

– Мне, Александр, право, страшно стоять с тобой, – сказал отец Вениамин. – Прогневишь Бога, и ударит тебя небесная длань, и меня заодно.

– Не думаешь, что могут тебя взять да и отпеть заживо за упрямство твоё? – вставил отец Никодим.

– Горе грешнику, ибо воздастся ему за дело рук его, – продолжал отец Вениамин.

Ни гопники на районе, ни цыганки с рынка не сравнились бы с отцами в искусстве убеждения. Однако, как и простые уличные хулиганы, употребившие много слов, но так и не пустившие в ход кулаки, святоши стали надоедать. Саша даже приготовился произнести какое-нибудь богохульство.

Не найдя в Сашиных глазах веры хотя бы с горчичное зерно и не желая терять лицо, отец Вениамин по радиусу побрёл к воротам. За ним последовал и отец Никодим. Сопровождаемые Сашей, они сели в свой джип.

– Даём тебе, Александр, срок до Пасхи, и будь Господь с тобою, когда примешь ты верное решение, – сказал на прощание отец Вениамин.

– Я вам сразу скажу, участок не продаётся, – ответил Саша.

– Как фамилия твоя? – прорычал отец Никодим.

– Попов! – сказал Саша и не смог сдержать улыбку. Впервые его фамилия так подходила к случаю.

Лицо священника вытянулось от неожиданности. Он несколько секунд глядел на Сашу, потом захлопнул дверь, и джип рванул с места.

Чудны дела твои, Господи! Двадцать лет об этом несчастном участке никто и не вспоминал. Стоило только тронуть, как сразу…

Через несколько дней впритык к забору в землю был воткнут трёхметровый сосновый крест. На приколоченной к нему пластиковой табличке церковным шрифтом было выведено:

«Пресвятая Богородица явилась в небе над местом сим 03 августа 1919 года, предвещая страшные гонения и благословляя на мученический подвиг. С 05 февраля 2014 года благословляется строительство храма во имя иконы Покрова Божией Матери на земельном участке д. № 1 пер. Д. Ушкиной. Милость Божия и заступление Божией Матери да будет с нами и над градом нашим».

Саша проверил, крепко ли стоит крест. Расшатать и уронить его он не решился,