Читать книгу "Что таится за завесой - Харпер Л. Вудс"

приказали вести себя неподобающим образом. Я пыталась погрузиться в спокойствие, которое обычно давала мне ночь, и найти утешение в чувстве расслабленной теплоты. Но сейчас все изменилось, и сердце у меня колотилось где-то в горле.

Лорд Байрон упомянул, что нам надо поговорить. Он не сказал, что намерен овладеть моим телом так, как никогда не делал раньше. Но он не стал бы скрывать от меня эти намерения, если бы они у него были. Ему хотелось бы мучить меня весь день, вбивая в меня послушание так, чтобы я захлебывалась страхом.

Я медленно шла среди деревьев, придерживая руками ветви, но старалась не отходить далеко от тропинки. Рано или поздно она приведет меня к казармам и усадьбе, расположенной недалеко от центра деревни. Несмотря на то, что у меня было разрешение на прогулку в ночи, мне не особенно хотелось иметь дело со Стражей Тумана, которая, вероятно, сопроводила бы меня до поместья с присущей ее представителям грубостью.

Я посмотрела на деревья и полоски лунного света, пробивающегося сквозь кроны над головой, и вдруг заметила пару янтарных глаз, пристально разглядывающих меня с ветвей. Испугавшись, я споткнулась и замерла на месте, вглядываясь в слишком умные глаза козодоя, наблюдающего за мной.

Как вороны, существовавшие как рядовое явление в дневное время, козодой был ночной птицей, созданной, как говорили, из магии самого двора Теней. Рожденные из тьмы, они шпионили для тех существ, которые больше не могли проникнуть сквозь Завесу.

Я тяжело сглотнула, когда птица склонила голову набок, наблюдая за мной и перебирая лапками, чтобы получше ухватиться когтями за ветку. Затем козодой моргнул почти прозрачным веком, и его глаза, внимательно следившие за мной, будто подернулись дымкой. Взмыв в небо, он полетел к Завесе на краю Тумана, подтверждая слухи о своем предназначении.

Считалось, что Завеса непроницаема для любой формы жизни, но, несмотря на это, меня зазнобило, а по коже побежали мурашки при одной мысли о шпионе, летевшем донести обо мне монстрам с другой ее стороны. Не думаю, что фейри знали о моем существовании. Скорее всего, им было наплевать и на меня, и на мою жизнь, но я все равно не могла избавиться от зловещих предчувствий, расползавшихся по телу.

Покачав головой, я продолжила идти по тропинке, хотя часть меня очень хотела вернуться домой. Подсознательно я пыталась оттянуть неизбежный визит к лорду Байрону, но совсем от него уклониться не могла. Краткая встреча с птицей, наблюдавшей за мной в ночи, напомнила о легендах, которыми пугают детей, рассказывая их шепотом на ночь.

Как говорил мой отец, некоторые тайны лучше похоронить поглубже.

Сквозь деревья справа от меня виднелись сады, росшие рядом с барьером между мирами. Они были подсвечены мерцающей Завесой, покачивающейся на ветру. Туман с другой ее стороны скрывал все, что находилось за ее пределами, и отбрасывал тени на пространство между нашими землями.

Я свернула налево, преодолевая ощутимое притяжение к Завесе, – решила не искушать судьбу и не подходить слишком близко. Только не сейчас, когда моя жизнь и так полна потрясений и мне грозят неприятные перемены.

Едва я сделала несколько шагов вперед, как кто-то остановил меня, обхватив под грудью.

Меня прижали к безжалостно твердому телу человека, видеть которого я не могла. Кровь помчалась по венам, разгоняемая адреналином. Шею ожег холод прижатого к коже лезвия. По мне прокатилась еще одна волна страха.

Любой из людей лорда Байрона разозлился бы, если бы обнаружил, что я снова шатаюсь по лесу ночью в поисках приключений. Успокоился бы он, лишь когда выяснил бы, что это хозяин вызвал меня.

– Разве тебя не предупреждали, чтобы ты не бродила по ночам? Видимо, ты любовница фейри, – едва слышно прошептали мне на ухо.

Услышав знакомый мужской голос, я расслабилась, и тело обмякло от облегчения, что обо мне не доложат.

Когда первый страх, что меня схватила стража, исчез, я тут же подпрыгнула, как он учил меня, вытянув обе руки, схватила его за запястье, одновременно опустившись на землю и развернувшись. Он застонал, когда его рука крутнулась вместе со мной. Затем я пнула его сзади по коленям, и он, потеряв равновесие, упал.

– О чем я только думал, когда учил тебя этому приему? – спросил мужчина, прищурив теплые карие глаза, смотревшие на меня снизу вверх.

Его взгляд задержался на синяке у меня на щеке. След от удара тростью, который нанес мне лорд Байрон, выделялся темным пятном на коже. Но мужчина стиснул зубы и ничего не сказал, как того и требовал долг.

Я улыбнулась, отпустив его руку, чтобы он стряхнул боль и вложил кинжал в ножны. Кожаный нагрудник Лориса был закреплен на боку застежками, которые звенели, пока он поднимался на ноги. Наконец Лорис выпрямился, улыбнулся, и приподнявшиеся уголки его тонких губ немного смягчили резкие черты лица и его суровость, бывшую неотъемлемой частью обязанностей стражи.

Он состоял в Страже Тумана, а значит, должен был проявлять только жесткость – всю доброту из него просто выбили. Он был слугой, обученным выполнять конкретные задачи, движимый необходимостью защитить Завесу и любой ценой удержать фейри по другую ее сторону. По сравнению с этими задачами все остальное не имело никакого значения.

Таким был его долг, даже если это подразумевало участие в жертвоприношении невинных людей.

– Возможно, тебе нравится быть единственным, кто…

Лорис не позволил мне продолжить. Он быстро наклонился ко мне и прижался губами к моим губам. Его карие глаза закрылись в тот момент, когда он коснулся меня, будто какая-то часть его успокоилась, когда я не проронила ни звука, чтобы не принижать того положения, в котором мы оба оказались.

Это было не любовью, но очень близкими отношениями, насколько это вообще дозволялось в нашей ситуации. Это был своего рода бунт против той жизни, которую выбрал для нас кто-то другой: его долг требовал, чтобы он никогда не женился, а мой обрекал меня на замужество против воли.

Его нежные руки, коснувшись моей талии, притянули меня ближе, и я, прильнув к нему всем телом, ответила на его жаркий поцелуй. Я знала – это будет наше последнее свидание, ведь после того, как я признаюсь, что лорд Байрон знает о нас, Лорис больше не захочет иметь со мной ничего общего.

Наш поцелуй был так сладок, что на мгновение я поверила, будто могу хоть что-то значить для мужчины в нашем мире. Могу стать чем-то особенным, пусть даже только для одного человека.

Когда он отстранился, то посмотрел на меня потяжелевшим взглядом и, покровительственно