Читать книгу "Шарлиз Терон. Безумный монстр Голливуда - Виталий Кондор"

Но абсолютно ошибочно будет заявлять, что Стюарт разделял позицию своей возлюбленной. Не раз у них возникали споры и противоречия по этому поводу.

Шарлиз Терон с актером Стюартом Таунсендом. 2004 г.

Типичное утро в американской семье, как на экранах телевизоров. Просторная кухня в белых тонах, работающий тостер, выстреливающий хрустящим хлебом, огромный стол в центре комнаты. Светило яркое солнце за окном, в воздухе веяло ароматом вкусного завтрака и горячего кофе. Шарлиз и Стюарт сидели друг напротив друга, разбирая сандвичи. Влюбленная пара улыбалась, вспоминая очередную незабываемую ночь, полную страсти. Ничто не предвещало тяжелого разговора. Однако Стюарт не стал ждать и вступил в беседу первым:

– Милая, я хотел бы с тобой кое о чем поговорить…

– Серьезно? Обычно такое начало ведет к чему-то не очень хорошему, вроде того, что «Я от тебя ухожу» или «В газете написали об очередном конце света», – улыбаясь, девушка попыталась отшутиться, но в душе что-то резко сжалось.

Стюарт усмехнулся, положил сандвич на тарелку и, откинувшись на спинку стула, уставился в потолок, будто там таились ответы на то, как ему более удачно подобрать фразы для дальнейшего общения.

– Знаешь, я очень ценю твою связь с природой и любовь к свободе. Но не думаешь ли ты, что мы могли бы сделать следующий шаг в наших отношениях?

– Ты говоришь мне сейчас о свадьбе? – переспросила Шарлиз и также отложила свой сандвич на тарелку.

– Да… – неуверенно ответил Стюарт.

– Милый… Я не хочу замуж! – перейдя на крик, возмутилась она. – Моя мама дважды шла под венец. Знаешь, к чему это привело? В первый раз все закончилось для нее трагедией. Во второй – разводом. Дело не в том, что я выросла среди дикой природы и ценю свободу. Ты вовсе не так меня понимаешь. Дело в том, что я с детства знаю, что жизнь – не сказка, за свадьбой следует скучная, а порой и откровенно грустная история. Хочу просыпаться каждое утро рядом с тобой не потому, что обязана, а потому, что хочу это делать. У нас же все прекрасно! Для чего нам эта дурацкая печать?

Стюарт вновь уставился в потолок, подбирая нужные ответы. Безусловно, он понимал, что этот разговор легким быть не обещал. Но что же делать?

– Милая, я же не говорю о печальном опыте твоей мамы, – продолжал Стюарт, – просто ты ведешь себя как старый холостяк, который больше всего на свете боится потерять свободу. Хотя о какой свободе может идти речь? Неужели наши отношения с тобой ограничивают кого-то из нас в этой самой свободе? Сомневаюсь. Может, дело в другом? Может, ты разлюбила меня и ждешь удобного момента, чтобы выставить за дверь? Если это так, скажи. К чему нам какие-то недомолвки.

Шарлиз буквально опешила от сказанного. Глаза ее возлюбленного напомнили взгляд милого щеночка, стоящего под дождем на крыльце и ждущего, когда его запустят обратно домой.

– Милый… глупенький, – разъяренное состояние девушки моментально улетучилось, и она с нежностью проговорила: – Я же люблю тебя больше всего на свете.

Любой спор пары не перерастал в бурный скандал. Шарлиз не становилась для Стюарта мегерой. А ее возлюбленный оставался милым, чутким и крайне трогательным.

К сожалению, Шарлиз осознавала с детства, что жизнь сказкой не является. И счастливого конца быть не может. С каждым годом противоречия могли вырасти из ничего. Примеров таких накапливалось очень и очень много.

Так, одним днем поводом для скандала стал случай, как две капли воды похожий на тот, что уже когда-то происходил в жизни Терон.

Стюарт Таунсенд – ирландский актер, кинорежиссер, сценарист и продюсер.

Обычный воскресный день не предвещал каких-либо разногласий пары. Стюарт заваривал кофе и ожидал появления любимой. Само собой, у творческих людей не бывает стандартной пятидневки. Иной раз и воскресенье могло стать более загруженным, нежели будни. Однако Шарлиз не говорила, что собирается на работу. Все, что говорила любимая, – это то, что собирается съездить в магазин да навестить маму. «Хм… что-то долго ее нет», – думал про себя Стюарт, выпивая со скуки и легкого переживания уже четвертую кружку кофе. Наконец Шарлиз появилась. Но, как выяснилось, была не одна. В ее руках поскуливал грязный пес породы бультерьеров.

– Милая… что… что происходит? – едва не выронив из рук кружку, вымолвил Стюарт.

– А что происходит? – недоумевая, ответила Шарлиз, направляясь в сторону ванны.

– Ты чего этого пса в дом-то привела?

– Стюарт, только не начинай! Ты не видишь? Этому псу плохо. Я увидела его, лежащего на тротуаре, еле дышащего, и подобрала. Похоже, его сбила машина. А сил у бедняги хватило лишь для того, чтобы доползти до тротуара.

– Что значит подобрала? Что он тут, в нашем доме делает?

Шарлиз зашла в ванну, толкнув дверь бедром. И со всей силы ногой захлопнула прямо перед носом любимого. От подобного жеста Стюарт опешил еще больше. Он начал кричать прямо перед дверью, надеясь, что любимая вступит с ним в диалог:

– Милая, ты же знаешь, я не очень люблю этих крупных собак. Ты же помнишь, как я рассказывал историю, как меня покусал подобный бультерьер. А тут ты его к нам в дом притащила. Ну нельзя же так!

В ответ Стюарт услышал лишь, как включилась вода в ванной. Похоже, любимая девушка не собиралась с ним разговаривать. Он хотел было еще что-то сказать, как вдруг раздался звонок в дверь. В эту же секунду Шарлиз вышла из ванны и недовольным голосом произнесла:

– Слушай, милый, тебя никто не заставляет любить этих больших собак. Просто открой дверь, пожалуйста.

Стюарт, прекратив спор, направился ко входной двери.

– Это наверняка мистер Клифман.

– Что еще за мистер Клифман? – удивился Стюарт.

– Ветеринар. Я вызвала его по пути к дому.

Мистер Клифман – ветеринар высокой квалификации. Он внимательно осмотрел несчастного бультерьера и заключил, что псу больше ничего не угрожает, но пару недель за ним требуется уход и присмотр. Напряжение в душе Шарлиз моментально спало. Ветеринар собрал свои вещи и покинул дом Терон. А девушка, не успев смахнуть напряжение рукой, увидела лицо любимого Стюарта, излучающее недовольство.

– И что теперь? – пробурчал он.

– В смысле? – недоумевая, проговорила Шарлиз.

– Что дальше с этим псом будет?