Читать книгу "The Телки два года спустя, или Videoты - Сергей Минаев"

– «Это же наш профиль!»

– Не твое поле, дорогой!

– I’m all over, baby, – напоминаю я, разозленный тем, что эта ростовская Опра Уинфри позволяет себе судить об уровне моего интеллекта.

– Вряд ли тебе это понравится, – раздраженно резюмирует она.

– Смотря как себя... Кстати, а что у нас с билетами? – Я стремительно перевожу разговор, но, кажется, Семисветова в самом деле обиделась.

– Спроси у своей ассистентки! – Даша достает сигарету.

– Ты не оставляешь мне шанса понравиться, дорогуша. Может, мне приятнее узнать от тебя. Кофе? – Я даю ей прикурить.

– Ты отвратительный похотливый нарцисс! – замечает она, глубоко затягиваясь.

– В качестве закадрового текста прошу заметить, что у героя нашей программы уже месяц не было секса. – Я беру салфетку, начинаю промокать глаза и всхлипывать.

– Идиот! – прыскает Даша.

– Но очень обаятельный, – отмечаю я из-под салфетки. – Так что с билетами?

– Мы летим завтра в обед, время вылета обратно можно поменять на утренние часы, если кто-то хочет попробовать себя в роли школьника.

– Я уже сам преподаю, видишь, даже значок об ученой степени есть! – Я тычу пальцем себе в футболку, на которой нашит круглый логотип Frankie Morello.

– Давно хотела тебя спросить. – Семисветова переводит взгляд с логотипа на мое запястье. – Ты эти триста восемьдесят кожаных браслетов с руки когданибудь снимаешь? Ты что, хиппи?

– А почему ты носишь часы на правой руке? Ты что, Путин? – парирую я.

– Не знаю! – Даша задумчиво поправляет на руке часы и выдает: – Кстати, что ты имел в виду, когда сказал: «в тот день, когда на тебя перестанут пялиться»?

– В какой день?

– Перестань придуриваться, как только мы сели, ты сказал...

– Ах да! Я имел в виду тот день, когда ты перестанешь быть звездой.

– Я даже думать об этом не хочу! – тихо, но достаточно внятно отвечает она. – А ты? Ты думал об этом дне?

«Я думаю о том, что я убил бы того, кто пишет диалоги для нашего с тобой шоу».

Повисает пауза, словно за нашими спинами начинают убирать свет и камеры. Гаснут «суфлеры». За столами тем временем меняется третья смена посетителей. «Video killed the radio star», – играет из колонок.

– Не знаешь, что сказать, Андрюша? Ты думаешь об этом дне?

– Я в этот день родился, – почему-то вырывается у меня. – Слушай, время пятнадцать минут шестого, мне еще к своим нужно забежать. Я прошу счет? – последнее звучит скорее утвердительно.

Я расплачиваюсь, мы выкуриваем еще по сигарете и намеренно затянуто, так, чтобы как можно больше зрителей смогли насладиться финалом, расцеловываемся. Я иду к лифтам, Даша идет ко дну.

На втором этаже попадаю в чью-то массовку. Пытаюсь ввинтиться в людской поток таким образом, чтобы руки были плотно прижаты к туловищу, но все равно даю на бегу пару автографов. Почти вырвавшись на свободу, мчусь по коридору и сталкиваюсь с внезапно выскочившими из-за угла двумя девушками.

– Андрей, здравствуйте! – Девушки преграждают мне проход.

– Привет! Извините, девушки, тороплюсь! – Я пытаюсь обежать их, но на моем пути встает третья: ультракороткая юбка, русые волосы по пояс, высокий каблук. Точнее, все это я замечаю потом. Сначала на меня надвигается грудь приблизительно четвертого размера.

– Ой! – вырывается у меня. – Здрасте!

– Привет, Андрей! – говорит она с легким украинским акцентом. – Вы меня помните? Мне задавали вопросы на улице для вашего шоу!

– Конечно помню! – Как же можно забыть такую грудь. – Я у тебя еще телефон забыл попросить.

– Так вопросы не вы мне тогда задавали! – удивляется она.

– Правда? Ну... я хотел попросить телефон у того, кто задавал! – спохватываюсь я.

– Пишите! – Она диктует цифры. – Меня зовут Олеся.

– Я не забыл! – Я быстро забиваю номер в память айфона. – Дай-ка я тебя сфотографирую, чтобы в контакт-листе осталось, а то у меня еще три Олеси, гримерша и редакторы.

Девушка с удовольствием позирует.

– А можно еще на память с подругами? – Она облизывает верхнюю губу.

– А пожалуй что и можно! – Я привычно обнимаю подруг за плечи.

Дождавшись, пока подруги скроются из вида, прислоняюсь спиной к стене, перевожу дыхание, пялюсь в потолок. Приходит эсэмэс, опять от Маши: «ya ne mogu bez tebia»... Вот объясните мне, какого черта писать латиницей, в то время когда, кажется, даже у электробритв встроен русский текстовой пакет? Ладно бы человек думал на английском и писал тебе что-то вроде «can’t breath without u», – так нет, непременно эта штампованная пошлота: «ya ne mogu». Сможешь, зайка, еще как сможешь! «Прекратиэто» – наскоро, без пробелов посылаю в ответ и отключаю у телефона звук. На секунду вспомнилась Хелен, впрочем, неважно.

Плетусь к кабинету Лобова, по дороге захожу в туалет, долго смотрюсь в зеркало. Лицо одновременно отражает неуместный оптимизм (горящие глаза) и дикую усталость (круги под ними), настраиваюсь на нейтральные мысли, как то: купить новый мопед, познакомиться ближе с училкой и сгонять с ней на пару дней, например... в Швецию! Почему в Швецию? Может потому, что я никогда там не был? Может потому, что перспектива отношений с историчкой туманна, и я знаю об этой женщине почти столько же, сколько о Швеции, – то есть ничего. С другой стороны, новый мопед также ни к чему. У двери Лобовского кабинета одна за другой эти идеи быстренько скукоживаются и растворяются в моей голове. Как же я не люблю это место...

– Он уехал, – вместо приветствия говорит Жанна, секретарь Лобова, тридцатилетняя русская красавица средней полосы и, возможно, победитель конкурса «Мисс Тула». Огромные голубые глаза, пухлый рот и навязчивый макияж, который, понятно, ни к чему не подходит. Девица глупая, забывчивая, но добрая. Отчего всеми и любима.

– Давно? – облегченно выдыхаю я.

– Если честно, после обеда не появлялся, – заговорщицки подмигивает Жанна.

– Он же мне встречу назначил на шесть! – Я висну на ресепшн-деск и залипаю, пытаясь изобразить томный взгляд.

– Он тебе бумаги просил передать. – Жанна вручает мне мятый конверт формата А4.

– У тебя новые туфли! – Я открываю конверт и делаю вид, что смотрю на ее ноги.

– Им сто лет в обед, ты такой невнимательный! – довольно прыскает Жанна.

– Наверное, я слишком редко здесь бываю. – Достаю сложенный вдвое лист бумаги. – Ты со мной за все время даже кофе не выпила.

– Ты меня не приглашал никогда. – Жанна кладет локти на стол и упирает подбородок в ладони, ни дать ни взять одна из трех девиц «под окном», ей бы еще кокошник вместо наушников айпода, – чистые сказки Пушкина. – Ты все больше по звездам телевидения специализируешься, где уж нам уж...