Читать книгу "Адвокат инкогнито - Наталья Борохова"

– Она пишет, что я хотел убить ее и скрыть тем самым следы преступления! – возмущенно воскликнул он. – Она пишет, что я душил ее. Это же бред!

– Почему вы говорите, что это бред, если, как утверждаете, ничего не помните? – спросил следователь, хитро прищурив один глаз. – Или все-таки что-то стали припоминать, а?

– Нет, я действительно ничего не помню! Но если я еще допускаю мысль, что по пьянке мог изнасиловать ее, то, хоть убейте, не могу себе представить, что собирался ее задушить. Я не преступник!

– Ну, хорошо, хорошо, – примиряюще откликнулся следователь. – Может, дамочка слегка сгустила краски. Мы, конечно, вам статью про покушение пока укажем. Не можем же мы игнорировать ее заявление! Но потом судья все это из обвинения уберет, и вы уйдете домой. Я тоже считаю, что вам незачем было ее убивать.

– Что от меня сейчас требуется? – устало спросил Аркадий.

– Всего ничего, – заявил Чирков. – Вы напишете заявление, в котором изложите события той самой ночи. Если плохо помните, можете указать все в общих чертах. Выпил, изнасиловал… Мы разберемся. А потом мы при адвокате вас официально допросим, и вы все повторите под протокол. Лады?

– Так, значит, у меня будет адвокат? – Аркадий словно почувствовал глоток свежего воздуха.

– Будет. Самый лучший, – заверил его следователь. – Хотите, я вам даже посоветую, кого пригласить? Шустрый защитник. Дела решает, как семечки щелкает. Кстати, бывший прокурорский работник. Вы с ним быстро найдете общий язык.

– Я в принципе согласен.

– Тогда вот вам бумага. Быстренько пишите свое чистосердечное признание, а я вызвоню пока адвоката. Да поспешите! Глядите, какая погода на улице хорошая, – подмигнул Чирков. – К вечеру будете дома с женой чай пить…

Он осекся на последней фразе, видимо, посчитав, что вряд ли его подследственного дожидаются вечером чай и блины со сметаной из рук улыбчивой, всем довольной жены. Потом следователь смущенно крякнул и исчез за тяжелой дверью с круглым стеклянным окошечком посередине…

Глава 6

Аркадию Александровичу пришлось исписать за свою жизнь немало бумаги. Это были короткие заметки, проекты научных статей, деловые послания, письма, записки жене и детям. Но то, что он писал сейчас, сидя в душном боксе изолятора временного содержания, не шло ни в какое сравнение с тем, что ему доводилось сочинять, и вызывало в нем чувство, подобное омерзению.

«Мы познакомились с потерпевшей на банкете по случаю дня рождения моей жены» – образовалась на чистом листе первая фраза. Какой же он подонок, если на дне рождения жены знакомится с другой женщиной… И с кем! Немолодая, некрасивая, пухлая. Словом, рядом не стояла с его Викторией. Он вспомнил, какие здравицы пели ей собравшиеся на банкете гости, какими комплиментами осыпали ее. Безусловно, его жена заслуживала все те похвалы, которые получала. Вот только вряд ли она ожидала такой выходки от собственного мужа, который, воспользовавшись ее недолгим отсутствием, умчался за первой попавшейся ему на глаза юбкой.

«Мы пришли в номер, и я повалил Кислову на кровать, пытаясь содрать с нее одежду». Так, что ли, просил написать следователь? Хорошо, что он не требует с него подробности, а великодушно разрешает ограничиться лишь общими фразами. «Я изнасиловал ее в естественной и извращенной форме», – написал он. Боже, до чего он дошел! Неужели ему придется описывать характер своих извращений перед судьей? А вдруг в зале будет жена? Или дети? Их, кстати, пускают в зал судебных заседаний? Следователь говорил что-то о закрытом процессе, но что это значит? Ему нужен адвокат. Ох как нужен… Наверняка это будет зрелый мужчина, закаленный в судебных баталиях, тот, кого не смутят тонкости весьма щекотливого дела. Он возьмет защиту на себя и избавит Аркадия от ненужных хлопот. «Изнасиловать, оказывается, легче, чем об этом написать», – подумал он, обливаясь потом. Ох, скорее бы пришел адвокат!

– Аркадий Александрович, – раздался вдруг голос следователя. – Простите, что потревожил вас во время работы над заявлением, но тут произошло маленькое недоразумение…

Чирков стоял в проеме двери, а за ним маячила невысокая женская фигурка. Соболев напрягся. С недавних пор он стал испытывать к женщинам суеверный страх.

– Это адвокат. Она собирается защищать вас. Говорит, что у нее заключено соглашение с вашей женой, – сообщил следователь.

– А как же защитник, о котором вы мне говорили? – спросил Аркадий.

– Вот о том я и беспокоюсь, – откликнулся Чирков. – Не думаю, что у вас есть необходимость сразу в двух адвокатах. Если наша договоренность в силе, мы сейчас уладим наше маленькое недоразумение и отправим девушку домой…

«Маленькое недоразумение», по всей видимости, обладала известной долей упрямства, поскольку не пожелала отправляться домой, а, протиснувшись между фигурой следователя и косяком двери, настырно влезла в следственный бокс.

– Простите, но у меня на руках ордер, я имею право поговорить с подследственным, – произнесла она загадочную фразу и сунула под нос следователю какую-то бумажку. Затем запоздало представилась: – Здравствуйте, я адвокат Дубровская.

Адвокатом оказалась хрупкая молодая девушка на длинных тонких ногах, вполне милая. Ее внешность, бесспорно, выиграла бы, если бы она отказалась от скучного делового костюма и такой же унылой прически. И то, и другое делало ее на несколько лет старше и солиднее. Впрочем, производимый эффект, по всей видимости, входил в планы бойкой стрекозы. Аркадий вспомнил себя в молодости. Будучи аспирантом, он специально отпустил бородку для того, чтобы не казаться своим ученым коллегам слишком «зеленым».

– Меня пригласила ваша жена, – сказала девушка, как только за следователем захлопнулась дверь. – Похоже, мы с вами когда-то встречались.

– Да, я, кажется, обращался к вам с пустяковым вопросом по поводу доверенности, – вспомнил Аркадий.

Это была почти мимолетная консультация, не оставившая после себя никаких ярких воспоминаний. Разве что номер, наспех записанный в телефонной книжке. Соболев даже не мог вспомнить, помог ли ему совет молодого адвоката.

– Вы хотите меня защищать? – с сомнением произнес он.

– Да, меня попросила ваша жена. Но если у вас на этот счет какие-то иные планы…

– Не то чтобы иные планы, но вы…

– …так молоды? – закончила за него фразу Дубровская, повторив слова его жены. – Зато я энергична, умна и талантлива. А молодость – недостаток, который, как известно, быстро проходит.

– Нет, я хотел сказать другое. Вы – женщина.

– Вы что-то имеете против женщин?

– Нет, конечно, но… Вы в курсе того, в чем меня подозревают?

– В изнасиловании.

Соболев поморщился.

– Вот именно. И я с трудом представляю, как мы с вами будем обговаривать некоторые м-м-м… интимные детали моего поступка.