Читать книгу "Заповедник, где обитает смерть - Екатерина Островская"

В бане, впрочем, они были вдвоем. Филатов после прохождения трассы еле дотащился до здания базы, где со стоном рухнул на потертый кожаный диван в вестибюле. Тренер не сказал ни слова. А что говорить? Ваня пришел к финишу на одной лыже, проваливаясь в снег ногой в ботинке, вторую лыжину он нес, держа двумя руками, перед собой, вместе с винтовкой. Палки бросил на трассе – потом их принесли девушки.

– Крепление сломалось, – объяснил Филатов.

Посмотрел со злостью на тренера и спросил:

– А нельзя просто в тире стрелять?

Старик кивнул, а Волошину потом сказал:

– Пусть уж лучше в тире. А то он мне за один раз всю трассу перепахал, после второго надо будет сборы закрывать.

Иван с трудом доплелся до дому. Но вечером с усердием спаивал брюнетку, которую сам же и окрестил Надей номер два. Та не обиделась, сказала, что Надя номер один в сборной уже есть, и показала на подружку, которая не сводила глаз с Алексея.

Напоить спортсменку Филатову не удалось, и его опять под руки проводили до кровати. В постель он лечь отказался, сказав, что спать не хочет, а потом указал Наде номер два на кресло.

– Присаживайтесь, нам надо поговорить о Бразилии и наметить кое-какие планы…

Как ни странно, девушка осталась в его комнате.

Ночью, целуя бабочку, Алексей вдруг подумал, что никакой игры в «Горцев» нет и не может быть. Просто какие-то мошенники организовали классический отъем денежных средств у богатеньких дурачков. Захотели толстосумы встряхнуться и пострелять друг в друга, а бежать-то и некуда и незачем – лыжня-то перепахана. Поймут, конечно, что их обманули, а что делать?

Придется терпеть. И жаловаться никто не будет. Во-первых, десять тысяч баксов для богатеньких не такие уж большие деньги, а во-вторых, и это главное, кто из них побежит с заявлением в полицию: мол, хотел в киллеров поиграть, застрелить пару десятков человек, а мне не дали? Нет, никто, конечно, жаловаться не станет.

Стонала олимпийская надежда, а Волошину стало вдруг весело: как все здорово придумано кем-то. Но тут же он посчитал в уме: десять тысяч долларов на десять тысяч человек – это сто миллионов долларов, а это уже не смешно. Головастые люди придумали все это. Да пускай, главное – будем жить!

– Ты меня любишь? – спросила притихшая Надя.

– Обожаю, – ответил Леша и поцеловал бабочку.

Пусть все будет как будет, ничего не надо менять. Впереди – прекрасные дни, Новый год, праздник, елка в доме, аромат ванили и мандаринов, шампанское и конфетти, танцы при свечах – девушки обещали задержаться на пару дней, чтобы встретить праздник вместе. Новый год придет как начало новой жизни, в которой ничего не надо бояться. Новогодняя ночь закончится. А потом, уже утром, Волошин обязательно расскажет все Ивану, объяснит, что не надо ничего бояться; нет никакой страшной игры, можно жить спокойно и долго.

В тире Филатов отрабатывал стрельбу из положения лежа. Тир Ивану тоже не понравился. Почему-то ему казалось, что это должно быть небольшое помещение, не более пяти шагов в длину, где установлены фанерные мишени в виде зайчиков, мишек, волков и уток. А оказалось – длинный неотапливаемый ангар, в конце которого стоят щиты с бумажными мишенями. Теперь Филатов лежал на разодранном гимнастическом мате, долго выцеливал, пытаясь разглядеть мушку на качающемся стволе, а потом стрелял. Альберт Ринатович сидел за столом, смотрел в оптическую трубу и корректировал стрельбу Ивана.

– Молоко… Молоко… Двойка на три часа. Единица на семь. Молоко.

Алексей закончил, сделав пять быстрых выстрелов.

– Сорок девять, – сказал Альберт Ринатович, оторвавшись от трубы, – четвертый выстрел – девятка на двенадцать. Короткую паузу сделал…

И вздохнул.

Больше Волошин не пробовал. Посмотрел, как отстрелялись обе Нади. А потом стал любоваться распластанным на мате Ванькой.

Щелкали выстрелы мелкокалиберной винтовки, и голос тренера повторял одно и то же, не меняя интонации, как автоответчик.

– Молоко… молоко… молоко..

Алексей стоял с Надей у выхода и дожидался, когда Ивану надоест стрелять. А тот все надеялся попасть в черный кружок.

Надя держала Волошина под руку и молчала. Наконец поняла, что старый тренер не собирается глядеть в их сторону, привстала на носках, прижалась к Алексею, хотела, видно, поцеловать, но не решилась.

Шепнула только:

– Спасибо тебе.

Что она хотела сказать, Волошин не понял. Даже не успел подумать, потому что голос тренера прозвучал уже с иной интонацией:

– Девятка на полшестого.

– Йес! – крикнул Филатов и начал подниматься.

Иван сам пошел к мишеням, припадая на затекшую ногу. Снял бумажку со щита и спешил обратно, все так же прихрамывая. Подошел Алексей и помахал мишенью.

– Все! Научился! Еще денек, и вообще снайпером стану.

На следующий день он выбил две восьмерки, хотя расстрелял две коробки патронов.

– Ну, как? – спросил он Альберта Ринатовича, выдавая оговоренную тысячу рублей. – Прогресс налицо?

– Конечно, – согласился старик. – Если каждый день тренироваться будешь, летом белке в глаз попасть сможешь.

– Летом белок не промышляют, – уточнила присутствующая при этом Надя номер один.

– Вот я и говорю, – продолжил тренер, – летом он у меня еще на роллерах побегает, а я, глядишь, к будущей зиме машину поменяю.

– Я вам к лету машину подарю, – пообещал Иван, – если, конечно, все у нас удачно сложится.

Филатов посмотрел на Алексея и вздохнул.

– Все нормально будет, – успокоил друга Волошин.

Дни пролетали быстро, спокойные и радостные. Филатов продолжал нервничать, и рука в тире у него дрожала. Алексей ежедневно по два раза пробегал вместе с девушками десятикилометровку, на финише их встречал тренер, который смотрел на секундомер и вздыхал.

Нади сообщили тренеру о своем намерении пожить три дня в доме Волошина, чтобы отдохнуть от нагрузок и встретить Новый год. Альберт Ринатович согласился, разрешив по одному бокалу шампанского в день. Девочки радостно закивали, обещая вообще не пить. После чего Надя обернулась и помахала Алексею ладошкой в красной вязаной перчатке. Волошин в ответ подмигнул.

Когда старик провожал девушек с базы, уже простился с ними, но в последний момент схватил Волошина за рукав:

– У нас скоро квалификационные соревнования под Ижевском… это в Удмуртии. По сути, отбор в сборную на кубок мира. Давай попробуем заявить тебя на пятнашке: бегаешь ты средненько, зато стреляешь метко, при определенной лыжной подготовке за место в сборной можно побороться. Тебе только технику конькового хода подправить надо… И все же признайся, у кого биатлоном занимался?