Читать книгу "Император Наполеон - Николай Троицкий"

Австрийский штаб из 18 пленных генералов возглавлял сам Карл фон Макк. По данным разных источников, он то ли самому Наполеону, то ли (не признав императора в скромно одетом офицере) кому-то из более импозантных особ императорской свиты представился не по-макковски робко: «Сир, перед вами несчастный генерал Макк...»[123] Наполеон отпустил из плена Макка и всех его генералов «под честное слово не воевать против Франции» до заключения мира, причем даже утешал их на прощание такими словами: «На войне бывают разные случайности, и часто победители становятся побежденными»[124]. 24 октября Макк прибыл в штаб М. И. Кутузова, армия которого уже вступила на территорию Баварии, и лично, едва ли не раньше всех, известил союзников об Ульмской катастрофе. Эта встреча Макка с Кутузовым колоритно описана в первом томе романа Л. Н. Толстого «Война и мир»[125].

Лагерь третьей коалиции, узнав о капитуляции армии Макка, испытал потрясение, тем более удручающее, что сам Макк почти до конца Ульмской операции обнадеживал союзное командование своими оптимистическими докладами и прогнозами. Один из таких его докладов официальная Вена восприняла даже как весть о победе Макка над Наполеоном. Вот как реагировала на это 14-летняя эрцгерцогиня, дочь императора Франца I и будущая жена Наполеона Мария-Луиза. «С какой радостью, - гласит ее запись в дневнике, - восприняли мы известие, что Наполеон проиграл сражение, в котором лично участвовал. Пусть бы он свернул себе шею! Здесь делается немало пророчеств по поводу его конца, и очень многие говорят, что он и есть тот самый зверь из Апокалипсиса. Утверждают, что он умрет в этом году в Кёльне, в гостинице “Красный рак”. Я, конечно, не придаю особого значения таким предсказаниям, но я была бы счастлива, если бы они сбылись!» Пожалуй, именно будет уместно сравнить с этой записью другую запись из дневника Марии-Луизы, сделанную после битвы при Аустерлице: «Я никогда не верила, что подобная катастрофа может случиться с нами, но теперь нужно в это поверить. И все же я не сомневаюсь, что на нашей стороне Бог, он пошлет нам победу над этим чудовищем Наполеоном и его прикончит»[126].

Ульмская операция Наполеона сразу встала в ряд лучших в мировой военной истории образцов стратегии и тактики. Карл фон Клаузевиц (один из величайших военных историков, который, кстати сказать, сражался против Наполеона) признал Ульм «единственным в своем роде» примером ликвидации целой армии противника без сколько-нибудь серьезного «кровопролития»[127]. Сам Наполеон в 8-м бюллетене Великой армии объявил: «Никогда победы не были такими полными и менее дорогими»[128].

Шок в лагере третьей коалиции, вызванный известием об Ульмской катастрофе, был отчасти компенсирован другой новостью: на следующий день после капитуляции Ульма, 21 октября, у мыса Трафальгар возле испанского порта Кадис эскадра адмирала Г. Нельсона из 27 линейных кораблей разгромила объединенный франко - испанский флот (33 линейных корабля: 18 французских и 15 испанских) под командованием вице - адмирала П. Ш. Вильнёва. Сам Нельсон, бывший к тому времени уже одноглазым и одноруким, погиб[129]. Вильнёв же был взят в плен - живым и здоровым.

По мнению А. 3. Манфреда, «победа Нельсона заслонила поражение Макка, Трафальгар затмил Ульм»[130]. Это очевидное преувеличение. Разумеется, Трафальгар был для Наполеона тяжелым ударом. Он лишился флота и (по крайней мере надолго) возможности для вторжения в Англию. Близкие к нему люди рассказывали, что после Трафальгара он кричал во сне, обращаясь к Вильнёву: «Вар, верни мои легионы!»[131] Он не мог простить трафальгарского позора Вильнёву, и, когда тот был освобожден из английского плена под честное слово, Наполеон распорядился взять его под стражу и предать военному суду по обвинению в трусости и некомпетентности. Узнав об этом, Вильнёв уже на пути в Париж, в отеле города Ренн (провинция Бретань) покончил с собой, «шесть раз всадив в себя кинжал»[132]. Но, как ни печален был для Наполеона Трафальгар, Ульма он не затмил: война шла по ульмскому, а не трафальгарскому руслу.

3. «Битва трех императоров» и разгром третьей коалиции

13 ноября 1805 г., осуществляя с математической точностью свой план, составленный в Булони тремя месяцами ранее, Наполеон занял Вену, которая до тех пор никогда не сдавалась врагу, хотя дважды - в 1529 и 1683 г.-едва успевала спастись от нашествия турок. Император Франц I вновь, как и в 1797 г., с лихорадочной поспешностью бежал из собственной столицы на север, в Ольмюц (Оломоуц), куда спешил из Берлина и Александр I. Резервная русская армия Ф. Ф. Буксгевдена тоже была на подходе к Ольмюцу. Собирались там и остатки австрийских войск с главного, германского театра военных действий, бывшие в начале кампании под командованием К. Макка и эрцгерцога Фердинанда. В скором времени ожидалось прибытие еще двух русских армий - Л. Л. Беннигсена и И. Н. Эссена.

Но основной ударной силе коалиции - армии Кутузова - грозила гибель.

Кутузов после капитуляции Макка начал отступать с 25 октября от Браунау (в Баварии) к Ольмюцу (в Чехии) на соединение с Буксгевденом. Наполеон, продвигаясь к Вене, отрезал ему кратчайшие пути на Ольмюц. У Кутузова было меньше 45 тыс. воинов. Наполеон, имея почти 100 тыс.[133], готовил ему судьбу Макка. 4 ноября император спешно переправил на левый берег Дуная 10-тысячный корпус маршала Э. А. Мортье, а Мюрату приказал усиленно преследовать русских по правому берегу, что должно было поставить армию Кутузова между двух огней. Мюрат, однако, затеял лишний марш к Вене, позволив Кутузову форсировать Дунай у Кремса. Венский марш Мюрата будет иметь и эффектные последствия (о них речь впереди), но пока он стал губительным для расчетов Наполеона и спасительным для Кутузова. Дело в том, что теперь корпус Мортье на левом берегу Дуная оказался один против всей армии Кутузова.