Читать книгу "Предательство в КПСС. Хроника разрушения СССР - Валерий Шамбаров"

К власти рвался Шелепин — бывший лидер комсомола, а потом председатель КГБ. Он повсюду расставил своих «молодых», сохранил и контроль над КГБ, там руководил его прежний комсомольский заместитель Семичастный. В борьбе с этой группировкой Брежневу волей-неволей приходилось цепляться за Суслова. Когда в 1967 г. удалось лишить противников главного оружия, снять Семичастного, Леонид Ильич еще не считал себя в силе заменить его собственным ставленником. Назначили Андропова — выдвиженца Суслова и Пономарева.

Но в это время происходили и дела довольно подозрительного свойства. Положение США в 1960-х стало очень шатким, они балансировали на грани политической катастрофы. Проиграли войну во Вьетнаме, по Америке бурлили беспорядки, акции протеста. Они усугубились борьбой негров за свои права. И вдобавок президент Франции Де Голль выступил против мирового диктата США. Отказался от использования долларов в международных расчетах. Отправил массу «зеленой» макулатуры в Америку, требуя в обмен золото, что привело к финансовому кризису. Де Голль объявил о выходе Франции из военной организации НАТО, пришлось штаб-квартиру этой организации переводить из Парижа в Брюссель, эвакуировать из Франции 29 военных баз. Он призвал и другие страны противопоставить европейское сообщество «англосаксонскому» (США и Великобритания). Взял курс на сближение с Советским Союзом, разъясняя, что его надо рассматривать не как «коммунистическую тоталитарную империю», а как «извечную Россию».

Это был фантастический успех, блок НАТО раскалывался! Началось сближение с Францией. Но и за океаном не сидели сложа руки. В 1968 г. в Париже спровоцировали беспорядки студентов. Это было не так уж опасно, смутьянов усмирила полиция. Но подключились профсоюзы, вывели на улицы рабочих, объявили бессрочную забастовку, парализовав экономику. Кончилось отставкой Де Голля. Хотя во французских профсоюзах главную роль играла компартия! Она регулировалась из Москвы! Получалось, что Международный отдел ЦК Пономарева подыграл американцам! Похоронил уникальный шанс развалить НАТО и претензии США на мировое лидерство…

Зато на международной научной конференции по борьбе за мир американский профессор Генри Киссинджер (высокопоставленный масон, член Бильдербергского клуба, доверенный эмиссар Рокфеллеров) обратился вдруг к андроповскому «аристократу духа», директору Института США и Канады Арбатову. Попросил передать кремлевскому руководству предложение — начать секретные переговоры по урегулированию во Вьетнаме. Тот исполнил, и завязались контакты с Вашингтоном. Сам Арбатов начал ездить в гости к Киссинджеру, который успел стать советником президента по национальной безопасности, а позже — Госсекретарем США. В дальнейшем Андропов установил постоянный неофициальный канал связи с Киссинджером через офицера КГБ Седова. Контакты носили такой интенсивный характер, что ФБР даже начало расследование, подозревая Киссинджера в измене. Но вмешались некие силы, одернули ФБР, чтобы не лезло в эти дела. Еще один такой же канал был установлен через генерала КГБ Кеворкова с элитой Западной Германии, канцлером ФРГ Вилли Брандтом.

В советском руководстве стал пропагандироваться курс на «разрядку», «мирное сосуществование». А Андропов, перейдя на новое поприще, связей со своей старой «командой» не прерывал. У него появлялись и новые приближенные. Одним из них стал академик Чазов, начальник 4-го медицинского управления, обслуживавшего правительство. А главным научным консультантом Андропова стал академик Джермен Гвишиани. Специалист в области американской организации управления — и зять Косыгина.

В 1968 г. мировая закулисная элита создала новую организацию — Римский клуб, тесно связанный с такими центрами тайного международного управления как Бильдербергский клуб, Трехсторонняя комиссия, Совет по международным отношениям США. Учреждался клуб в доме Дэвида Рокфеллера, его председателем стал Аурелио Печчеи — высокопоставленный масон элитной ложи «Альпина» (в ней состоял и Генри Киссинджер). Он заявлял, что человечество страдает от собственных открытий новых технологий, «от неконтролируемого прироста населения, энергетических кризисов, от потенциальной нехватки ресурсов, загрязнения окружающей среды, ядерного безумия и множества подобных бедствий» — следовательно, данные процессы нужно регулировать.

Римский клуб декларировался как научный центр, фабрика мысли «нового мирового порядка», нацеливался на глобальное моделирование развития человечества. Численность клуба ограничивалась 100 членами, в него вошли представители высшей политической, финансовой, культурной и научной международной элиты. И академик Джермен Гвишиани тоже стал членом этой организации. Разработки и идеи Римского клуба пропагандировались в СССР. В австрийском городе Лаксенберге Римский клуб и советская Академия Наук создали совместный Международный институт прикладного системного анализа. Учредителями стали Гвишиани, бывший советник президента США по национальной безопасности и президент «Фонда Форда» Банди, советник правительства Великобритании лорд Цукерман. А в СССР появился филиал этого института — Всесоюзный институт системных исследований Гвишиани. Из него позже выйдут такие «перестроечники» как Шаталин, Авен, Гайдар.

Ну а группа социологов и экономистов, которую сформировал Яковлев (после свержения Хрущева он возглавил Отдел идеологии и пропаганды ЦК), — Заславская, Левада, Грушин и др., собралась в Новосибирском отделении Академии Наук под руководством академика Аганбегяна. Этот центр приобрел репутацию самого передового, его расхваливали иностранцы.

«Прогрессивные» ученые имели огромное влияние на председателя Совета Министров Косыгина. Выправление безобразий Хрущева оздоровило советскую экономику. Она снова успешно развивалась. В Сибири началась разработка богатейших месторождений нефти и газа. Восстановилось нормальное снабжение населения продуктами питания и другими товарами. Но Косыгин задумал реформировать народное хозяйство, чтобы оно вышло на передовой уровень, стало еще более эффективным — и завязалась борьба двух проектов. Один предлагал академик Глушков, он разрабатывал программу централизации экономики, создания вычислительных центров, которые объединятся в Общегосударственную автоматизированную систему учета и обработки информации, ОГАС. Таким образом, в СССР возникнет уникальное, автоматизированное управление всей экономикой. Другой вариант выдвинул харьковский экономист Либерман. Он предлагал переводить управление экономикой не на административные, а на рыночные рычаги. Главным показателем сделать не объем выпускаемой продукции, а прибыль. Чтобы предприятия сами могли ею распоряжаться, направлять на развитие производства, на поощрение рабочих, на жилищное строительство. В перспективе можно будет перевести заводы и фабрики на самоуправление, самофинансирование. А министерства превратятся не в командные штабы, а в партнеров и советчиков предприятий…

Причем проект Либермана поддержали и «прогрессивные» ученые, и партийные идеологи, его пропагандировали в газетах, расхваливали. А проект Глушкова с автоматизированным управлением всячески заклевывали. (Одним из тех, кто занимался этим, не останавливаясь перед политическими обвинениями авторов, был молодой экономист и будущий «перестройщик» Гавриил Попов.) Косыгину доказали, что общая автоматизация потребует значительных вложений и времени. А на реформы Либермана — никаких затрат! Надо заинтересовать предприятия и рабочих выгодой, и результаты скажутся очень быстро. Была принята именно эта модель. Хотя она была тупиковой. Для перехода на рыночные механизмы экономические реформы было необходимо дополнить политическими — а к чему они приведут, показали события в Чехословакии, «Пражская весна». Реформы Косыгина — Либермана по сути зависли.