Читать книгу "Рождённые волевыми - Кристина Александрова"

Наверное, это прозвучит странно, но мы с волевиком уединились в одной из пустых комнатушек казарм, где долго и обстоятельно разговаривали. Вернее, говорила я, а он слушал, и я прекрасно чувствовала, что он слышит.

– Мы не должны никого ранить на самом деле, – объясняла я. – Мы просто подчиняемся их правилам, вот и всё. Я уверена, войну можно прекратить, и тогда во всём этом не будет смысла, но… прежде, чем мы это сделаем, мы должны немного поиграть по их правилам. Понять их, образ их мышления. Найти слабые места…

Волевик в те минуты собрался в ту форму, в какой я его впервые увидела. Он напоминал камушек из нескольких кристаллов, зависший в сантиметре от моей ладони; он мягко сиял, и в этом свете мне чудилось некое… мудрое понимание. Как будто серьёзный и взрослый человек смотрел на меня из глубины этого голубого кристалла и понимал, что я ему говорю. Жаль только ответить не мог.

Я вышла из комнатушки тогда, когда Кейн уже принялся стучать в дверь. И в первом же поединке победителем вышла я, а не он.

Тэй и Кай были рады за меня, Алек только кивнул. Я помогла подняться Кейну, и мы собирались продолжить, но в это время послышался звон – часы напоминали, что пришло время пересменки в рейде. И этой ночью я должна была пойти в рейд с Алеком, но он сказал, что мы пойдём вместе с Кейном.

Наверное, это здорово, правда? Мы проведём целую ночь только вдвоём. Впервые за долгое время у нас будет… ну, много времени. И машина одна на двоих – приказ Алека. И беспокоиться друг о друге не будем, потому что будем вместе.

Правда же?

Запись десятая. Конец мая, 132 год от начала Нового времени.

Меня до сих пор трясёт после того, что случилось ночью. Когда я представляю, как всё могло бы закончиться, меня снова охватывает приступ страха. И на этот раз даже если рядом будет Кейн, он не поможет мне с этим справиться и вот почему.

Рейд начинался мирно. Кейн сел за руль, объяснял, как волевые работают в одиночку – если сегодня всё прошло бы хорошо, в следующий раз мы бы сели уже в разные автомобили. Показывал, как работает рация. Только я всё никак не могла сосредоточиться, у меня в голове вертелось миллион вопросов, и хоть бы один был связан с волевиком или с жизнью волевых.

И, в конце концов, я не удержалась.

– Кейн, – позвала я. – А то, что происходит между нами… ну… правильно?

– В каком смысле? – не понял он.

Когда ты два года выходишь в рейды и управляешься волевиком, наверное, ты успеваешь многому научиться. Я видела, что Кейн сосредоточен на разговоре, даже не смотрел на дорогу, но при этом автомобиль замечательно ехал вперёд. Хотелось бы мне так – стоит мне отвернуться, как мою машину мгновенно уводит в сторону.

– В смысле… так всё и должно быть? – неуверенно спросила я. – Как мы обнимаемся, как… – я не смогла произнести это слово, казалось, оно было горячим, и обожгло бы язык, коснись оно его. – И что я не могу сказать тебе то же, что… что ты мне тогда сказал. Я даже это слово вслух сказать-то не могу…

Кейн щёлкнул чем-то на приборной панели. Я неожиданно поняла, что знаю очень мало кнопок оттуда, и та, которую он щёлкнул, была мне незнакома.

– Я… если честно, сам не уверен, – тихо сказал Кейн. – И мне даже поговорить об этом не с кем.

– У тебя хотя бы есть отец, – я натянуто улыбнулась.

Кейн отмахнулся.

– Ты всерьёз думаешь, что я могу с ним поговорить? Когда я был маленьким, он сказал мне, что он женился на маме потому, что она хороший человек. Что она нравилась ему больше, чем другие женщины. Но он никогда её не любил. Ну, то есть… они что-то вроде друзей. Это тоже как любовь, наверное…

В тот момент я поняла, что окончательно запуталась, и Кейн, наверное, тоже. Только меня это смутило, а он улыбнулся.

– Знаешь, может, я и не знаю толком, что такое любовь, но я знаю кое-что другое, – сказал он и наклонился ближе ко мне. – Если я захочу тебя поцеловать, я поцелую. Если я захочу тебе сказать, что люблю, я скажу. Потому что я не знаю, что будет в следующий момент. Мы оба можем умереть в любую секунду, и в тот момент я не хочу жалеть, что слишком мало говорил тебе это… или делал.

У него всё это так просто… иногда я завидую. Когда я пытаюсь сказать что-то такое, у меня как будто связывают язык, или приколачивают его гвоздями к нёбу, и всё, что я могу сказать – какое-нибудь невнятное «бе» или «ме».

Машина продолжала ехать, а Кейн придвинулся ближе ко мне и поцеловал. На несколько долгих секунд я снова позабыла обо всём на свете – о том, что мы в рейде, едем по ночной дороге, и что в любой момент нас могут атаковать. Одной рукой Кейн накрывал мой затылок, другой он обнимал меня за талию, и не было ничего прекраснее этого чувства и этого момента… пока нас грубо не прервали.

– Выходите из машины, – послышался приглушённый мужской голос.

Мы замерли в той позе, в какой были. Я неожиданно поняла, что машина остановилась, и я этого не заметила.

Кто-то постучал в стекло.

– Глухие, что ли? – послышался с другой стороны автомобиля другой мужской голос.

– Пойдём, Несс, – еле слышно сказал Кейн. – Будь готова.

Мы вылезли из машины. Возле неё стояли двое маргандалорцев в такой же чёрной униформе, как у нас, отличались только шевроны – у них была молния и грозовая туча, у нас – звёзды. Парни были очень похожи внешне – у обоих коротко постриженные волосы и гладко выбритая кожа, оба широкоплечие, плотные, только один был заметно выше ростом. Как будто два брата, один из которых сумел повзрослеть, но забыл при этом вырасти.

Тот, что был выше, грубо толкнул меня к машине.

– Положи руки сюда, – он указал на крышу, – и не вздумай шевелиться.

Кейн попытался двинуться ко мне, но невысокий маргандалорец толкнул его локтём в живот. Кейн охнул и согнулся пополам.

– Не рыпайся, – рыкнул невысокий. – Иначе начну с девчонки.

Сердце колотилось как безумное. Я глубоко вздохнула, выдохнула, попыталась успокоиться, но куда там! Страх прорастал изнутри, грозясь перейти в очередной приступ, и больше всего я боялась потерять сознание именно сейчас, когда было так важно его сохранить.

Невысокий подтолкнул Кейна, тот встал рядом со мной. Маргандалорцы быстро ощупали наши карманы, это было настолько страшно и противно, что меня чуть не стошнило. От чужого прикосновения волевик в кармане на груди будто проснулся – я ощутила его немой вопрос. Это как будто придало мне сил и спокойствия – страх чуточку отступил, и я даже смогла дышать нормально.

Погоди, приятель, шепнула я ему. Выберем удачный момент.

Высокий маргандалорец остался возле нас, второй открыл дверцу машины и залез в салон. Я попыталась проиграть в мыслях возможные варианты, и на один из них откликнулся волевик. Он вдруг сам будто напомнил, что может принять любую форму, и я поняла, как этим можно воспользоваться. Оставалось только решиться.