Читать книгу "Скажи мне все - Камбрия Брокманн"

Прошло лишь несколько секунд с того мгновения, как Джон нырнул в холодную воду. Хуже всего – эта тишина. Все четыре сотни выпускников затаили дыхание в ожидании. Мы ждем, что Джон и Бекка появятся на поверхности, всплывут, тряся головами и протягивая к нам руки.

Кажется, я первой замечаю это, потому что делаю резкий вдох. Поверхность воды колышется, как будто из-под нее что-то вот-вот должно появиться. Руби разжимает хватку; на коже моего плеча, красновато-синей от холода, остается белый отпечаток ее ладони. Прежде чем я успеваю что-то сказать, Руби уже мчится по склону к проруби во льду. Она проталкивается через толпу, и все расступаются перед нею, потому что знают, кто такая Руби и почему спешит. Она движется быстро, ее темные волосы и белая кожа кажутся размытым пятном на фоне прозрачного скользкого льда. Мы с Джеммой следуем за нею, пробивая себе путь через тесно сгрудившуюся толпу студентов. Все они гомонят что-то в волнении.

Джон Райт, наш признанный герой, наш Геракл.

Он резким, сильным движением появляется из-под воды и выталкивает Бекку на лед. По сравнению с его богоподобием она смотрится бледно. Слабое, хрупкое птичье тельце. Она хватает ртом воздух быстрыми короткими глотками, словно никак не может перевести дыхание. Должно быть, от резкого погружения в холодную воду все ее тощее тело пришло в состояние паники. Бекка, робкий крольчонок, который при малейшей опасности замирает, не в силах сдвинуться с места. В ее темных глазах читается облегчение.

Аманда сдвигается вдоль кромки льда к тому месту, где Джон помогает Бекке выбраться из воды; опускается на колени, склонившись над прорубью. Неровный лед режет кожу Аманды, и бисеринки ее крови впитываются в скользкую поверхность. Меня всегда удивляла сила ее дружеских чувств. Она много раз проявляла неистовую преданность своим друзьям – словно птица-мать, готовая с небывалой яростью отстаивать свой выводок.

Несколько парней из команды гребцов помогают вытащить Бекку на лед, в то время как Джон подталкивает ее снизу. Одной рукой он опирается на край проруби, второй придерживает Бекку за крестец. Страхует ее, разговаривает с ней, уверяет ее, что всё в порядке; голос у него негромкий и ободряющий. Аманда сгребает Бекку в охапку, прижимает к себе, а потом отстраняет, всматриваясь в ее лицо. Потом спрашивает, всё ли с ней в порядке. Бекка втягивает воздух в легкие. Она выглядит дезориентированной и пристыженной.

Аманда заворачивает Бекку в полотенце и растирает ее руки и плечи, пытаясь не дать ей замерзнуть. Декан факультета, который, вероятно, сильнее всех нас обрадован благополучным исходом дела, кидается к Бекке и поддерживает ее за плечи сильной рукой. Они втроем направляются к медпункту, балансируя на льду, пока не добираются до усеянного сухими водорослями берега.

Руби склоняется к Джону и кладет руку ему на плечо. Он напрягает мышцы и, рывком извернувшись, садится на ледяную кромку. Губы его раздвигаются – он улыбается Руби.

Джон и так-то нравился всем вокруг, а теперь он стал героем. Толпа чествует его, кто-то разражается неловким смехом, радуясь тому, что ничего серьезного не произошло. Джон встает, обнимает Руби одной рукой и целует в макушку. Руби прижимается к его боку, ее холодная улыбка едва различима. Все смотрят на них, думая о том, как прекрасно они смотрятся вместе. Я – единственная, кто ощущает нерешительность Руби.

Вижу, как Бекка скрывается вдали, ковыляя через парковку. Аманда идет рядом с ней, держась шаг в шаг с ее неловкой походкой.

Рядом со мной возникают Халед и Макс. Макс молчит, Халед вместе с остальными выкрикивает похвалы Джону. Руки Макса расслабленно висят по бокам, но пальцы сжаты в кулаки. Я кладу руку ему на плечо, призывая сохранять спокойствие; ткань его рубашки задубела от холода. Здесь не место для конфликтов, но я чувствую, что терпение Макса на исходе.

Джемма плотнее закутывается в полотенце, ее дыхание учащается от переполняющих ее чувств. Она испытывает влечение к Джону, ее безрассудная влюбленность смешивается с неутоленной страстью. Джемма замечает, что я смотрю на нее, и отводит глаза, но я знаю, что она сделала всего несколько часов назад. Я наблюдала за ней в доме команды пловцов, когда огни стробоскопа озаряли ее лицо, расплескивая по щекам синие пятна.

Этот взгляд ее глаз…

Я знаю ее тайны.

Глава 6

Первый курс

Вторая неделя в Хоторне укрепила мою дружбу с Руби. Вероятно, за это следует благодарить Аманду. Мне подвернулась удачная ситуация, и я воспользовалась ею. После этого Руби стала считать меня своей лучшей подругой. Она доверяла мне, полагалась на меня.

Я ждала Руби у входа в столовую, прислушиваясь к писку сканера электронных пропусков, – студенты один за другим шли обедать. Стояла, прислонившись к стене и проверяла электронную почту на своем телефоне. Меня раздражало, что Руби опаздывает. Я всегда приходила вовремя. В моих входящих не было ничего нового, кроме непрочитанного сообщения от папы. Я сделала вдох и открыла его.

Привет, Малин.

Надеюсь, дела у тебя в колледже идут хорошо – мы с мамой каждый день думаем о тебе и скучаем по тебе. Вчера ездили ужинать в «Антонио» и вспоминали о тебе – я заказал курицу пармиджана; уверен, что тебя это не удивит. Напишу тебе коротко, потому что ты наверняка очень занята. Мне хотелось бы знать, как у тебя с учебой, вступила ли ты в какой-нибудь клуб. И, конечно же, я хотел бы услышать о том, завела ли ты новых друзей. Еще я узнавал про студенческую поликлинику Хоторна и уверен, что там тебе смогут посоветовать что-нибудь полезное на тот случай, если у тебя возникнут какие-либо стрессы… Не забывай просить о помощи, когда она тебе нужна. Если ты не обратишься за нею, тебе может стать хуже. И не забывай, что со мной тоже всегда можно посоветоваться.

С любовью – папа.

Я набрала короткий ответ:

Да, я нашла друзей. Клубы – это не для меня. Всё хорошо. Целую.

Слова о полезных советах я проигнорировала. Отец всегда был сторонником помощи извне, но я могла сама позаботиться о себе.

* * *

Мы с Джоном и Руби торчали перед стойкой с пиццей в столовой, выбирая из обширного меню.

– Я собираюсь набрать фунтов двадцать, – заявила Руби, перетаскивая к себе на тарелку кусок пиццы с грибами и колбасой. – Я имею в виду – разве не предполагается, что на первом курсе так и должно быть?

Она слишком много упражнялась и потому никак не могла набрать вес. Ее футбольные тренировки всегда длились не менее двух часов, а каждый ее день начинался с тридцатиминутной пробежки по кампусу. Иногда я присоединялась к ней, и мы бежали в молчании, единственным звуком в утреннем тумане был легкий перестук наших кроссовок по асфальту.

– Меня уже тошнит от пиццы, – сказал Джон.

Он сверкнул в сторону Руби широкой улыбкой и скрылся в направлении стойки с салатами. В Хоторне нам предоставлялось здоровое питание – одно из самых здоровых среди всех учебных заведений в стране, как нам неустанно напоминали. Нам повезло питаться пиццей на пшеничных лепешках, хотя по вкусу они напоминали картон, а соуса всегда было слишком мало.