Читать книгу "Солнце - Анна Джейн"

- А ты не боишься, что она будет... как Сальма? - спрашивает вдруг Хью.

Лицо Дастина меняется, но он почти тут же надевает маску из холода и безразличия.

- Я просил тебя не говорить об этом человеке при мне.

- Окей, не буду, - отвечает Хью. Он смотрит на замолчавшего Дастина через зеркало заднего вида. Тот прикрывает глаза, давая понять, что разговор закончен. И Хью включает радио, чтобы не ехать в тишине. Сначала играет старая баллада о любви в исполнении известной рок-группы из восьмидесятых. А затем начинается программа, в которой ведущие беседуют с гостями из мира шоу-бизнеса. Сегодня в программе новички - какая-то начинающая группа, победившая в недавнем конкурсе «Твой рок». Название - «Стеклянная мята» - кажется Хью странным, но он не переключается на другую станцию, а слушает интервью. Ему нравится голос Николь - солистки группы. Да и их песня, которую ставят ведущие, нравится Хью.

Их машина подъезжает к дому Дастина ровно тогда, когда заканчивается передача. На подземной парковке Хью глушит мотор. И Дастин открывает глаза - непонятно, то ли он спал, то ли думал о чем-то.

- На месте, - весело рапортует Хью и оглядывается на заднее сидение.

- Что по расписанию утром? - вдруг спрашивает Дастин.

- В восемь - интервью для журнала «Блеск», - вспоминает Хью. - В час - встреча с представителями рекламного агентства. Помнишь, реклама спортивной зимней одежды? В пять - ужин с продюсером твоего нового фильма.

- Интервью можно отодвинуть вниз? - не отвечая на вопрос Хью, спрашивает Дастин.

- Попробую. Зачем? - интересуется Хью.

- Давай выпьем сегодня. И посмотрим футбол.

С этими словами Дастин первым выходит из машины. Уже в лифте ему приходит позднее сообщение от Дианы.

А на балконе в квартире Дастин видит в небе темную бездну, в которой ярко сияет спутник.

***

Поцелуи способны лишать покоя. Это факт.

Даже если это поцелуи того, кто тебе не нравится. Это тоже факт.

Но разве может тот, кто безразличен, настолько волновать твои душу и тело? Может быть, это лишь показное равнодушие, и на самом деле этот человек нравится тебе? Или это всего лишь вымысел?

Я до сих пор чувствую губы Дастина Лестерса на своих губах.

И до сих пор хочу продолжения этого безумного поцелуя в полутьме коридора.

В тот раз оправданием был алкоголь. А что в этот?.. Никаких оправданий, никаких логических доводов, никаких объяснений, только взаимное притяжение.

Он и я. Его руки и мои. Мое дыхание и его.

Вместе.

Я долго думаю о том, что произошло, лежа в постели и слушая дождь за окном. Сна ни в одном глазу. На щеках все еще румянец - я чувствую, как горит кожа. Интересно, как звучит любовь?

Какая музыка у любви?

Какие ноты берет ее голос?

Наверняка, от высоких пронзительных октав она с легкостью переходит к пылающему шепоту.

Голос музыки не нуждается в автотюне - он прекрасен даже в своем несовершенстве.

Когда я засыпаю, по привычке обнимая подушку, мне кажется в полудреме, что я обнимаю Дастина. И почти чувствую на своей спине его руки. Я ухожу в царство сна, окутанная сияющей нежностью. Словно Дастин сейчас со мной.

Я не помню, что мне снилось, но просыпаюсь все с тем же странным ощущением щемящей нежности, которая остается со мной все утро, развеявшись только вместе с ароматом свежего кофе. В этот день снова играет Небесное радио - и на него я трачу все свое утро, чтобы потом спешно начать собираться на встречу с Кристианом.

Если честно, мне не слишком хочется ехать куда-то с ним сейчас, но я обещала ему. А свои обещания я выполняю. Поэтому быстро привожу себя в порядок, одеваюсь, затягиваю волосы в высокий хвост и натягиваю кеды.

- Куда спешишь Ховард? - зевая, спрашивает Лилит, кутаясь в длинный халат. Она сегодня выспалась - ее смена в кафе будет во второй половине дня.

- К тому красавчику, который приехал к нам пьяным! - говорит, смеясь, Кирстен. - Я его вижу под окнами.

- Эй, Санни, - начинает беспокоиться Лилит. - Если у вас свидание, надень что-то женственное! Хочешь, я дам тебе обалденное платье?!

- И помаду, возьми хотя бы помаду! - вмешивается Кирстен. - И духи!

- Отстаньте, - отвечаю я. - Мы просто едем смотреть квартиру.

- Ваше будущее любовное гнездышко? - хохочет Лилит.

- Он покупает себе квартиру и просит помочь, - отвечаю я, завязывая шнурки.

- Помочь в чем? - насмешливо спрашивает Кирстен. Она в курсе, кто такой Крис Уилшер. - Таким, как он, помогают лучшие менеджеры по работе с клиентами в лучших агентствах недвижимости.

- Не знаю, - пожимаю я плечами. И все-таки беру из рук подруги бутылек с духами. Они мне не очень нравятся - слишком сладкие, с апельсиново-цветочными нотами.

- Ты ему нравишься, однозначно, - говорит Кирстен, пытаясь сунуть мне помаду и пудру. Помада матовая, красная, легко ложится на губы. Я смотрю на себя в зеркало, и мне нравится мое отражение.

- Точно, Ховард, - поддерживает ее Лилит. - Он на тебя клюнул. Иначе, что он так к тебе прикипел? Да еще и пьяным в любви признавался. Не упускай свой шанс, Ховард!

- Он красив и богат! Это будет преступление, если ты его пошлешь! - не умолкает Кирстен.

Я со смехом шлю их куда подальше. Дружески, разумеется. Девчонки не обижаются - переглядываются и смеются.

- У вас что-нибудь было? - спрашивает Лилит с интересом.

- Я же не ты, - легонько щелкаю я ее по носу. - Все, ухожу! Пока!

И я бегом спускаюсь вниз, а они кричат мне вслед, что я должна его уложить.

Глава 2.2. Небесный перекресток

Крис уже ждет меня - сегодня он не на мотоцикле, а на машине. Он стоит у багажника, скрестив ноги, засунув руки в карманы, и, улыбаясь, смотрит на меня.

- Привет! - говорю я громко. Крис вытаскивает правую руку из кармана и неспешно поднимает в знак приветствия.

- Привет. Отлично выглядишь, - говорит он.

- Ты тоже, - улыбаюсь я в ответ.

Сегодня мы оба в джинсовом, хоть и не сговаривались. На мне - джинсовые шорты и короткая джинсовая жилетка, под которой - обычная белая футболка с ярким карминовым принтом. На нем - голубые потертые джинсы и джинсовая рубашка с небрежно закатанными рукавами. Я уверена - все это стоит кучу денег, хоть и смотрится неброско. Такие, как Крис Уилшер, одеваются только в модных брендовых магазинах.

Почему-то я вновь вспоминаю слова Лестерса о том, что мы всегда будем отличаться от них.

Почему я думаю об этом, я не знаю.