Читать книгу "Нечаянная любовь - Хелен Брукс"

– Уже совершил одну, связавшись с вами, – отрезал Димитриос. – Хуже этого он ничего не сделает. Никое – грек.

Он считал, что этим все сказано.

– А Никое знал, что вы поехали за мной? – медленно спросила Рия, начиная что-то подозревать.

– Я бы не сказал. – Димитриос прищурил глаза. – Я глава дома, и все его обитатели на моей совести. Племянник мой еще молод и слишком впечатлителен. Мне пришлось быть с ним потверже, чтобы не расстроить Кристину. – Никое не просил, чтобы вы меня привезли?

– Я привез вас. – В голосе его зазвучали металлические нотки, и Рия сочла за благо быть поосторожней с вопросами. – Этого уже достаточно. Застав вас здесь, в своем доме, Никое поймет всю бессмысленность продолжения… дружбы с вами, а через несколько недель я увезу Кристину в длительный круиз, чтобы она восстановила силы. Когда мы вернемся, вас уже здесь не будет, а Никое известит мать, что вы мирно расстались.

Рия вдруг рассмеялась. Его холодная наглость начинала действовать ей на нервы.

– Минутку, – вставила она, напрягаясь всем телом. – А кто вам дал право строить все эти планы и судить, что лучше для всех нас?

– Не для всех, – спокойно ответил он. – Только для моих родственников. Вы для меня не имеете никакого значения.

Он сказал это так спокойно, что ей стало невыносимо больно. Димитриос смотрел на нее с полным безразличием, совершенно спокойно. Но ей вдруг показалось, что это спокойствие внешнее, на самом же деле он напряжен, как леопард, готовящийся к прыжку.

Ею вдруг овладело непреодолимое желание бросить вызов его холодной самонадеянности, и она медленно поднялась с каменным лицом.

– Великий и просвещенный Димитриос, – хмуро произнесла она, – праведный, совершенный, стоящий выше всех нас, простых смертных. Знаете что? Мне вас жаль, это правда. Вы просто высушенная раковина.

– Прекратите.

Рия не услышала ультиматума в его приглушенном голосе.

– Вы не сомневаетесь, что всегда правы! Мне от вас тошно. Никое тот, по крайней мере, еще способен любить, а это больше того, на что способны вы. Вам незнакомы человеческие чувства. И вы наверняка никого не любили в своей жизни…

Он вскочил и прервал ее на полуслове. Притянул к себе и закрыл ей рот, запрокинув ее голову так, что шейные позвонки затрещали.

– Замолчи! – прорычал он сквозь стиснутые зубы. Лицо его было сплошной маской ярости. – Не тебе меня критиковать! Чтобы гулящая женщина говорила мне о любви?! Тебе просто повезло, что Кристина отдыхает, а то бы я избил тебя до полусмерти.

Она извивалась всем телом, и он освободил ей рот, глядя на нее сверху вниз полными злости глазами.

– Зря я тебя сюда привез. Только лишние проблемы.

– Я и не хотела ехать, – бросила она пылко, дрожа в его руках.

– Но раз уж ты здесь, – тихо сказал он, и что-то в его лице изменилось, – мы используем ситуацию на сто процентов. На нем опять была его холодная броня, а на лице – циничная маска.

– Вы достаточно опытны, чтобы понимать, как вы на меня действуете… – Он говорил с хрипотцой, и она почувствовала волнение его плоти. – Но пусть это не вводит вас в заблуждение. Это просто похоть, извечная и самая обыкновенная похоть, дорогая. Я хочу твоего тела, только тела, не больше и не меньше. – Он ухмыльнулся. – Для мужчины не составляет проблемы воспользоваться женщиной, не переставая презирать ее.

Ноги у Рии подкашивались. Ей было страшно от его близости. Об этой стороне жизни она почти ничего не знала, а его мужественность была покоряющей.

– Женщины вашего типа мне противны, но я вынужден признать, что вы несколько выбиваетесь из общей схемы. – Он все плотнее прижимал ее к себе, и голос его становился вкрадчивым, а когда она попыталась вывернуться, он опять ухмыльнулся. – Будьте осмотрительны. – И вдруг отпустил ее.

Он ушел, не произнеся больше ни слова. Рия еще долго сидела под деревьями в компании с кошками и собаками, чье ненавязчивое присутствие помогало зализывать нанесенные им раны. Маленькие нефритово-зеленые ящерицы выползали временами из трещины в замшелой каменной стене взглянуть на незваную гостью, посмевшую нарушить их покой, и тут же прятались назад. Высоко в знойном небе монотонно гудел самолет, собаки спали, уткнувшись носами в землю. Веки ее отяжелели, и она задремала. А когда проснулась, в саду уже сгущались сумерки и маленькие пташки шумно устраивались на ночлег высоко в деревьях. Сон успокоил и освежил ее, мысли прояснились.

– Надо сказать ему всю правду, – прошептала она в темноту, чувствуя острую боль в сердце. – Надо уезжать отсюда.

Но не попыталась понять, почему.

Позже, когда она уже закаливала макияж, готовясь к обеду, в дверь тихо постучали. Сердце у нее бешено забилось.

– Войдите.

К счастью, в дверях показалось доброе лицо Кристины, и, сутулясь, она подошла к мраморному столику, за которым сидела Рия.

– Простите, я не очень хорошая хозяйка, дорогая. – В мягком голосе звучало извинение. – Боюсь, что это тот случай, когда душа желает, а тело не может.

– Все в порядке, – тепло ответила Рия, подхватила легкое кресло, стоявшее около кровати, и предложила Кристине сесть. – Не беспокойтесь обо мне.

– Надеюсь, Димитриос заботится о вас? – Тон у нее был легкий, но внимательные голубые глаза не оставляли лица Рии и не упустили предательскую краску, залившую ей щеки.

Девушка не ответила, и Кристина наклонилась вперед. Лицо у нее было серьезным.

– Дорогая, я чувствую, что обязана рассказать вам кое-что о нашей семье, чтобы избежать недопонимания. Обычно я этого не делаю и прошу у вас терпения, если мои объяснения будут несколько путаны.

– Ну что вы, в этом нет никакой необходимости… – начала было Рия, но Кристина сделала ей знак замолчать и горестно опустила голову.

– Сейчас вы все поймете. – Она откинулась в кресле, дыхание ее было затруднено. – Я не могла не заметить, что у вас напряженные отношения с моим братом, Поппи. Боюсь, он относится к вам несколько враждебно.

Рия посмотрела на нее с опаской – что еще увидели эти проницательные глаза?

– Чтобы понять Димитриоса и – как это говорят в Англии? – понять, что заставляет его суетиться, – она коротко улыбнулась, – надо вернуться на несколько лет назад. Наша мать – англичанка. Вы, вероятно, уже заметили, что мы так же свободно говорим по-английски, как и по-гречески.

Рия кивнула, про себя отметив, что это объясняет и голубые глаза.

– Мать умерла при родах Димитриоса. Я тогда только что вышла замуж, мне было двадцать лет. После меня у матери было несколько выкидышей и другие осложнения, но отец требовал сына. Наш отец был очень властным человеком. Он нанял Димитриосу кормилицу, но мальчик все время болел. А когда отец погиб в автомобильной катастрофе, Димитриосу было всего девять месяцев от роду. Мы с мужем взяли его к себе и воспитывали его, как нашего собственного ребенка. По закону мой брат унаследовал дом отца, и мы продали наш и переехали сюда. Мой муж был хороший, добрый человек. Кристина замолчала, теребя золотой браслет на левой руке.