Читать книгу "Дикая роза - Альберто Альварес"

Роза всхлипнула и откровенно зарыдала, гладя на себе замызганное новое платье.

— Погляди, как она меня!.. Я с ней по-хорошему, а она!.. Видел бы Рикардо, какая я снова свинья…

Томаса обняла ее.

— Никто тебя не исправит, — качала она головой.

— Р-р-рикар-р-до! — вопил попугай, глядя на безутешную Розу.

Рохелио иногда тянуло нарушить свое одиночество. «Нельзя так распускаться», — говорил он себе. И сегодня он начал с того, что вышел позавтракать вместе со всеми.

Войдя в столовую, он прежде всего поймал на себе взгляды служанок: удивленный — Леопольдины и любопытный — Селии.

Рикардо за столом еще не было. Сестры непринужденно приветствовали его.

— Какая приятная неожиданность, — воскликнула Дульсина. Кандида тут же стала проявлять заботу о Рохелио, не доверяя это ни Леопольдине, ни тем более Селии.

Застольная беседа ни о чем длилась не слишком долго. Рикардо, которого уж и не ждали, вошел более решительным шагом, чем обычно входят, чтобы просто позавтракать, и попросил служанок на некоторое время покинуть столовую.

— Мне надо поговорить с сестрами, — объяснил он в ответ на недоуменный взгляд Леопольдины.

Служанки вышли.

— До чего все-таки похожи друг на друга молодые сеньоры, даже жуть берет, — сказала Селия Леопольдине.

Та оскорбленно молчала… Этот молодой сеньор Рикардо упорно не желает понимать того, что Леопольдина давно уже все равно, что член семьи Линаресов: так давно она у них живет и так верно им служит!

Дульсина миролюбиво посмотрела на Рикардо.

— Ты все еще сердишься на наш вчерашний разговор? А я уж и забыла о нем.

И тут Рикардо заставил всех присутствующих окаменеть.

— Я ни на кого не сержусь. Я просто пришел потребовать причитающуюся мне часть отцовского наследства. Дело в том, что я не собираюсь больше жить здесь. Я хочу покинуть этот дом. И как можно скорее.

…Рохелио первым вышел из столовой, тяжело опираясь на костыли. Ему не хотелось возвращаться в свою комнату. Бредя через залу, он выглянул в окно. Сад был прекрасен в это утро. Все: и листья, и трава, и цветы — пронизано было солнечным светом. Птицы перебивали одна другую.

Рохелио захотелось растянуться в траве. Он взял книгу, спустился в сад и, подумав, остановился в уютном местечке около бассейна, где так любил плавать, когда был здоров.

Он Швырнул костыли в высокую траву и улегся прямо на газон с книгой в одной руке, положив другую под голову. Высокая ограда отделяла его от улицы, сверкающая под лучами вода бассейна — от дома, где становилось все холодней и неприятней.

Читать ему скоро расхотелось.

Он лежал, думая о том, как грустно складывается его жизнь, и не обратил внимания на шорох, раздавшийся над его головой. И вдруг услышал:

— Эй слышь ты! Да повернись же ко мне!

Рохелио поднял глаза и увидел смеющееся девичье личико. Девушку эту он видел впервые.

— Привет! — весело крикнула она ему. — Не узнаешь, что ли?

ОШИБКА

Уход Рохелио как будто освободил оставшихся в столовой. Они заговорили горячо, перебивая друг друга.

— Как ты ведешь себя с нами, Рикардо, — говорила Кандида. — Что такого мы сделали, что ты захотел покинуть этот дом?

— Я смотрю, ты так же забывчива, как и Дульсина. А я нет. Я не желаю, чтобы Дульсина командовала моей личной жизнью. Мне надоела эта история с Леонелой. Я требую, чтобы это сватовство раз и навсегда прекратилось.

— Это уж вы с Кандидой решайте, — обиженно произнесла Дульсина, всем видом показывая, что не она здесь главная.

— Не юли, Дульсина. Решаешь в этом доме ты, а не Кандида. Хотя это именно ее право.

— Сядь, Рикардо, успокойся, — умоляла Кандида.

— Кандида права, тебе надо успокоится. Мне бы хотелось, чтобы ты изменил свое решение… Может быть, мы слишком уж категоричны. Но мы очень тебя любим и не хотим, чтобы ты покинул нас.

— Непохоже на это, если учесть, как настойчиво ты, Дульсина, сватаешь мне Леонелу.

Дульсина подошла к нему и положила руку ему на плечо.

— Вся проблема только в этом? Больше ты не услышишь от меня ни слова о Леонеле.

— Ну теперь давайте сядем за стол и закончим завтрак, — обрадовалась Кандида. — Ты ведь ничего не ел, Рикардо.

— Я не хочу. Давайте закончим о деле.

— Если ты нуждаешься в деньгах, мы дадим тебе сколько нужно.

— Я не хочу все время зависеть от вас, Кандида. Дульсина покачала головой.

— Это не так, Рикардо. Возможно, мы излишне опекаем тебя и Рохелио. Но ведь так повелось с вашего детства. Вы же наши младшие братья. И всегда казались нам беззащитными. Ты не прав, когда требуешь причитающуюся тебе часть отцовского наследства. Мы ведь выдаем тебе деньги помесячно, как распорядился в завещании отец.

— Значит, я всю жизнь буду зависеть от вас?

— Почему? Вот закончишь учебу, будешь зарабатывать…

— Если ты согласишься с нами, мы и впредь будем помогать тебе. Правда, Дульсина?

— Разумеется… Может, не так щедро, как сейчас, но достаточно, чтобы тебе хватало.

— Когда я буду работать, мне не понадобятся ничьи подачки.

— Ах, не говори таких слов!

— Мы даем тебе деньги от всего сердца, как сестры. И в завещании отца сказано, я наизусть знаю: «Помогать денежными средствами Рикардо до тех пор, пока он не закончит учебу, не женится или не станет жить отдельно».

— Гм…

— Ты не веришь? Он не верит, Дульсина.

— Если ты сомневаешься, спроси у лиценциата Роблеса. Все делается по воле папы. Роблес может подтвердить это, когда тебе заблагорассудится… И прости за прямоту, но ты оскорбляешь нас своим недоверием.

— Меня больше всего, Дульсина, пугает, что Рикардо хочет уйти. Ты ведь не сделаешь этого, правда, Рикардо? Ты ведь это сказал сгоряча? Ведь так?

«Вот наглая!» — подумал Рохелио и, демонстративно взяв книгу, попробовал читать.

— Эй, — снова раздалось с ограды, — ты что, меня замечать не хочешь? Или не признаешь? Что-то быстро забыл.

— Я тебя не знаю. Что ты хочешь? — поднял голову Рохелио.

— Как — что? Поболтать с тобой.

— Знаешь, не морочь мне голову. Проваливай. — Рохелио снова погрузился в чтение.

— Ах вот как мы заговорили…

— Я с незнакомыми не общаюсь.

— Какие ж мы с тобой незнакомые?