Читать книгу "В объятиях любимого - Линн Грэхем"

Мисти лихорадочно соображала.

– Ты остаешься, потому что я твоя предполагаемая любовница? – наконец произнесла она.

– А разве это не так?

Мисти стояла перед ним, забыв о дыре на платье, и думала, как она могла быть такой дурой? Ведь о ее репутации порядочной женщины теперь придется забыть. Люди и так невесть что думают про их отношения с Флэшем. А теперь, когда все уверены, что она стала любовницей Леона, ее будут считать дешевкой, которая ради денег готова спать с любым богатым мужчиной…

– Ты понимаешь, о чем я говорю? – Мисти скрестила руки на груди. – Если ты будешь ночевать здесь, ни у кого не останется сомнений в моей доступности.

– Я счастлив, что ты не моя любовница, – саркастически заметил он. – Ты уберегла нас обоих от большой опасности. В следующий раз не стесняйся меня ударить, если посчитаешь, что я подошел к тебе слишком близко.

– Ненавижу тебя! – задыхаясь от гнева, прошипела она.

– Это твое право. Лелей это чувство, – со смешком сказал Леон. – Потому что, если ты все-таки решишь, что не прочь со мной переспать, твоя жизнь больше никогда не будет прежней.

– И ты думаешь, после всего этого я все еще не оставила мысли однажды забраться к тебе в постель? – спросила Мисти. Ее голос звенел от бешенства.

Его губы искривила жуткая ухмылка, а затем его лицо разгладилось, в черных глазах появились золотые искорки. Она не могла отвести глаза в сторону, чувствуя, что только одна сила его взгляда лишает ее воли, подчиняет себе. В эту минуту она со страхом подумала, как сможет противостоять ему, если он пустит в ход всю силу своего обаяния. Он улыбнулся так нежно, так ласково, словно для него никого, кроме нее, больше не существовало, и у нее перехватило дыхание.

– Ну как? Ты все еще не оставила мысли, как забраться ко мне в постель? – мурлыча, как сытый, довольный кот, поинтересовался Леон. Затем тон его голоса резко изменился и стал исключительно деловым. – Я уйду завтра рано утром, до того, как ты проснешься. Увидимся в пятницу.

Только когда он скрылся в глубине коридора, Мисти удалось немного прийти в себя. На ватных ногах она дошла до спальни, закрыла дверь и упала на кровать. Ее сердце стучало, как колеса поезда, и не желало успокаиваться. Еще ни один мужчина не обладал над ней такой властью, как Леон Андраччи, даже Филипп, которого, как она думала, она никогда не сможет забыть. Чувства, которые вызывал в ней этот сицилиец, были гораздо глубже и несравненно сильнее тех, что Мисти испытывала к Филиппу. С этой пугающей мыслью она провалилась в сон.

Проснулась Мисти задолго до рассвета от жажды. Когда она проходила мимо столовой на кухню, ее окликнул голос Леона.

Она неохотно остановилась в дверях. В своем сером костюме и галстуке цвета тусклого золота он был неотразим.

– Присоединишься? – спросил Леон, поднимаясь со стула и делая рукой приглашающий жест.

Мисти смотрела на него так, словно увидела привидение.

– В чем дело? – слегка нахмурился он.

– Просто удивляюсь, каким разным ты можешь быть. Значит, кто-то все же учил тебя хорошим манерам.

– Моя мать, – коротко ответил Леон.

– Жаль только, что эти уроки прошли для тебя даром, потому что, когда мы вместе, ты чаще всего бываешь груб. – Она села напротив него и потянулась за апельсиновым соком.

Он молча опустился на стул.

– Сахар? – забавляясь, спросила Мисти и положила ложечку сахара в кофе Леона, не дожидаясь его ответа. – И куда ты едешь в такую рань?

– В Париж.

Она прикрыла глаза.

– Я была там однажды, но Париж так и не увидела. Мы с Флэшем либо прятались в отеле от его сумасшедших поклонников, либо он выступал на концертах, а я ждала его за кулисами. – Вздохнув, она откусила кусочек круассана.

Слизнув крошку кончиком языка, Мисти открыла глаза и увидела, что взгляд Леона устремлен на ее губы. Ток желания пронзил ее тело и, спеша отвлечь внимание Леона от своей персоны, она кивнула на портрет молодой девушки с сияющими карими глазами за его спиной.

– Красивая девушка. Ты ее знаешь?

Лицо Леона окаменело.

– Моя сестра, – не разжимая губ, сказал он. – Она умерла.

Мисти еще раз взглянула на портрет и перевела взгляд на Леона.

– По крайней мере вы были вместе. Даже если недолго.

– И что это должно значить? – На его скулах заходили желваки. Мрачный взгляд не предвещал ничего хорошего.

Она скованно улыбнулась.

– Я… у меня есть сестра-близнец, но мы…

– У тебя есть сестра? – перебил ее Леон.

– Мы очень разные – это все, что я о ней знаю. – Она пожала плечами, сожалея, что заговорила на эту тему, и радуясь, что эта новость отвлекла его внимание от смерти сестры. – Мы были удочерены разными семьями и в разное время.

– Разве это разрешается? – спросил он. Лицо его при этом было непроницаемо.

– Мама оставила нас в приюте в разное время: ее раньше, меня – позже. Я узнала, где она живет, и написала ей письмо с предложением встретиться. В ответ моя мать написала, что у нее уже есть семья и она не хочет ничего обо мне знать. Берди считает, что мать передумает, когда станет старше. – Мисти улыбнулась, чтобы показать, что она считает так же, хотя это воспоминание вновь всколыхнуло в ее душе прежнюю горечь и разочарование.

– Берди – твоя приемная мать, – словно рассуждая вслух, произнес Леон.

– Тебе и впрямь многое обо мне известно, – протянула она, некстати вспомнив сцену в лимузине.

Их взгляды встретились, и девушка поняла, что он знает, о чем она думает.

– Да, я не должна была этого делать, – повысила голос Мисти. – Но спровоцировал меня ты!

Леон откинулся на спинку стула.

– Это тебя не оправдывает.

– Я потеряла самообладание.

– Попробуй еще раз.

Гнев медленно загорался в ней, но она процедила сквозь сжатые зубы:

– Я прощу прощения.

– Так-то лучше. – Леон удовлетворенно кивнул. – Ненамного, но все же. – Он поднялся. – Мне пора.

Он вышел из-за стола и направился к двери, но затем обернулся к Мисти.

– Если кто-нибудь попытается связаться с тобой в мое отсутствие, ты должна помнить о своей роли. Все ясно?

Она кивнула. Когда Леон уже дошел до двери, она вдруг вспомнила, какая мысль не давала ей вчера покоя, и, вскочив со стула, бросилась за ним.

– Леон, подожди!

Он остановился. Его взгляд охватил ее спутанные после сна волосы, отметил простую белую ночную рубашку, задержался на ногах и остановился на ее лице.