Читать книгу "Химера - Тесс Герритсен"

Это было сообщение иного рода. Не из Центра имени Эймса, а из какого-то частного центра управления полезными нагрузками. Частный бизнес оплачивал большое количество экспериментов, проводимых на борту станции, и Билл часто получал электронные письма от ученых, не имевших отношения к НАСА.

Это сообщение пришло из компании «СиСайенс», Ла-Хойя, Калифорния.

Доктору Уильяму Ханингу, биологические исследования, МКС.

От ведущего исследователя Хелен Кёниг.

Тема: Эксперимент БКК № 23 (клеточная культура археон).

Сообщение: Самые последние полученные нами данные указывают на резкое и неожиданное увеличение массы клеточной культуры. Пожалуйста, проверьте этот факт измерителем массы.

«Очередной запрос из серии «подай-принеси», — подумал он. Многие орбитальные эксперименты управлялись учеными с Земли. Данные фиксировались внутри различных лабораторных стоек на видео или автоматическими приборами для взятия проб, а результаты отправлялись прямиком к исследователям. Из-за сложности оборудования на борту МКС временные сбои были неизбежны. Для этого здесь и нужны были люди — чтобы отыскивать неисправности буйной электроники.

В компьютере с данными о полезной нагрузке Билл открыл файл «БКК № 23» и просмотрел протокол. Клетки культуры — археоны, бактериоподобные морские микроорганизмы — были собраны в глубоководных гидротермальных жерлах. Для человека они безопасны.

Билл проплыл через лабораторию к стойке с клеточными культурами и вдел обтянутые гольфами ноги в стремена, чтобы зафиксировать положение. Нужный ему блок, по форме напоминавший короб, был снабжен собственной системой подачи и обработки воды для непрерывного опрыскивания двух десятков клеточных культур и образцов тканей. Большинство экспериментов были саморегулирующимися и не требовали никакого вмешательства. За четыре недели на борту МКС Билл только однажды взглянул на пробирку под номером 23.

Он вытащил ящик с образцами клеток. Двадцать четыре культуры в пробирках были укрепленны по периметру блока. Билл нашел номер 23 и вытащил пробирку из поддона.

И его тут же охватила тревога. Крышка вздулась словно под давлением. Вместо мутноватой жидкости он увидел нечто яркого сине-зеленого цвета. Билл перевернул пробирку, но культура не сдвинулась с места. Из жидкости она превратилась в густую, вязкую массу.

Он настроил микроизмеритель массы и вставил пробирку в углубление для образцов. Через мгновение на экране появились данные.

«Что-то здесь нечисто, — решил он. — Должно быть, какая-то инфекция. Либо образец с самого начала был заражен, либо другой организм, проникнув в пробирку, уничтожил первичную культуру».

Он набрал ответ доктору Кёниг:

«…Полученные вами сведения подтверждены. На вид культура сильно изменилась. Теперь это не жидкость, а желатинозная масса, яркого, почти неонового сине-зеленого цвета. Следует иметь в виду вероятность заражения…»

Он остановился. Была еще одна вероятность — эффект микрогравитации. На земле тканевые культуры растут плоским слоем, увеличиваясь только в двух направлениях по поверхности контейнера. В невесомости, освободившись от силы гравитации, те же самые культуры начинают вести себя иначе. Они растут в трех направлениях, принимая формы, которые никогда не принимали на Земле.

Что если номер 23 не был заражен? Что если это результат поведения археонов в невесомости?

Но от этой мысли ему сразу же пришлось отказаться. Изменения были слишком серьезными. Невесомость не способна превратить одноклеточный организм в невероятную зеленую массу.

Он набрал:

«…Мы вернем образцы культуры № 23 со следующим шаттлом. Сообщите, пожалуйста, о дальнейших инструкциях…»

Раздался лязг выдвигаемого ящика. Билл вздрогнул. Обернувшись, он увидел Кеничи Хираи, который был занят экспериментами у своей стойки. Давно ли он здесь? Японец так тихо проник в лабораторию, что Билл его даже не заметил. В мире, где нет понятия «пол» и «потолок», где не слышны звуки шагов, устное приветствие часто оказывается единственным способом предупредить других о своем присутствии.

Заметив взгляд Билла, Кеничи лишь приветственно кивнул и продолжил работу. Билла раздражало его молчание. Беззвучно передвигавшийся и заставлявший окружающих вздрагивать, Кеничи походил на привидение. Билл знал, в чем причина: Кеничи плохо говорил по-английски и, дабы избежать неловкости, решил общаться как можно реже или вообще молчать. И тем не менее он мог хотя бы говорить «привет», вплывая в модуль, чтобы не действовать на нервы своим коллегами.

Билл снова сосредоточился на пробирке под номером 23. Как выглядит эта желатинозная масса под микроскопом?

Он положил пробирку номер 23 в плексигласовую защитную камеру с перчатками, закрыл люк и вставил руки в перчатки. Если утечка и произойдет, то только в пределах камеры. Плавающая по станции жидкость в условиях микрогравитации может пагубно сказаться на электропроводке. Билл осторожно вскрыл пробирку. Он знал, что содержимое находится под давлением, потому что видел: крышка вздулась. Но тем не менее поразился, когда крышка вдруг вылетела из пробирки, словно пробка из бутылки шампанского.

Билл инстинктивно отпрянул, когда по камере расплылось сине-зеленое пятно. На мгновение масса прилипла к стенкам, подрагивая словно живая. Она и была живая, эта желатинозная масса микроорганизмов.

— Билл, нам надо поговорить.

Он вздрогнул, услышав голос. Ханинг быстро закрыл крышкой пробирку и, обернувшись, взглянул на Майкла Григгса, только что вплывшего в модуль. За нам следовала Диана. «Красавцы», — подумал Билл. Они великолепно смотрелись в форменных темно-синих рубашках НАСА и зеленовато-синих шортах.

— Диана говорит, у тебя проблемы, — начал Григгс. — Мы только что беседовали с Хьюстоном, и там считают, что лекарства тебе не помешают. Помогут продержаться еще несколько дней.

— Вы и Хьюстон этим напрягли, да?

— Они беспокоятся о тебе. Мы все беспокоимся.

— Послушайте, что касается корабля аварийного спасения, то я пошутил.

— Ты заставляешь нас нервничать.

— Мне не нужно успокоительное. Лучше оставьте меня в покое.

Билл вытащил пробирку из камеры и вернул ее на место в стойке. Он был рассержен и не мог работать.

— Билл, мы должны доверять тебе. Здесь, на станции, все друг от друга зависят.

Билл в ярости повернулся к ним.

— Вы что, видите перед собой психа? Да?

— Сейчас ты думаешь только о жене. Я понимаю это. И…

— Тебе этого не понять. Вряд ли ты часто вспоминаешь о своей жене.

Он бросил недвусмысленный взгляд на Диану, затем метнулся вдоль модуля в соединительный узел. Он хотел перейти в бытовой отсек, но передумал, увидев Лютера, который собирался есть.

«Негде спрятаться. Негде побыть наедине с собой».