Читать книгу "Птица в клетке - Таис Сотер"

Но смущало меня не это. Главной в Олри и одной из самых богатейших и влиятельных в Космосоюзе считалась планета Тейб. Та самая, о которой упоминал Ядгар и к которой он питал интерес.

— Эта система довольно близка к границе с Независимыми мирами, — осторожно сказала я, узнав конечную точку нашего путешествия.

— Да, но едва ли Альге будет искать нас здесь — скорее всего, он предположит, что мы попытаем счастья на новых планетах Союза. А уж симарглы тем более: судя по последним новостям, отношения Тейба и Гардарики неожиданно ухудшились. На Тейбе, а значит, и во всей системе им теперь не очень рады.

Алана была права, хотя и не представляла, почему так случилось. А я… я не стала говорить.

Возможно, это судьба, что Кронберг решила осесть в Вельхо, находившемся рядом с Тейбом, ничего не зная о связи с ним Лонги.

Я сбегала не для того, чтобы меня нашли, и все же ощущение скорой встречи с Альге было таким сильным, что я не только смирилась, но и ждала ее. Это ожидание наполняло меня страхом, тревогой и… непонятной тоской. Порой я просыпалась ночью с желанием разбудить Алану и умолять ее покинуть Вельхо, однако всякий раз останавливалась и к утру уже забывала о сомнениях, коря себя за глупость. Но вскоре все начиналось снова. Ожидание, страх… надежда.

Я сбегала не для того, чтобы меня нашли, и все же хотела, чтобы это произошло.

Но время шло, а я так ничего и не слышала о Ядгаре Альге, императоре Лонги.

Эпилог

Однажды, когда я была ребенком, мой мир перевернули с ног на голову. Из маленькой домашней девочки, нежно любимой и оберегаемой, я стала чьей-то собственностью. Дорогой и уникальной вещью, полезной, хоть и хлопотной в использовании, но ценной лишь из-за своего дара эспера.

То, что случилось со мной, что со мной сделали и как изменили — нельзя просто взять и переписать. Невозможно представить, какой бы была, вырасти я в нормальной семье и не будь эспером. Захотела бы я стать врачом или инженером? Путешествовала бы или предпочитала проводить время с друзьями? Мне не узнать этого. Той Эрике так и не дали вырасти и понять свое предназначение.

Вместо нее появилась другая Эрика. И она гораздо больше подходила для того расчетливого и равнодушного мира, в котором ей пришлось выживать, — потому что была так же расчетлива и равнодушна. Но встреча с Ядгаром показала, что я была еще жива. Человек, который сам не мог ничего чувствовать, пробудил во мне так много: страсть, ярость, нежность… Я не была к этому готова и защищалась так, как делала всегда: искала его слабость, мягкость и уязвимость. Когда нашла, запуталась уже сама в себе и не понимала, что делать со своими чувствами, а Ядгар, как мне кажется, не знал, что делать со мной.

Хаос, который принес Юрий и едва не разрушил мою жизнь, вновь все изменил. И дал мне свободу, о которой я только мечтала, но не верила в нее.

У меня появился шанс. Шанс выскочить из своей шкуры, перекроить душу так, как некоторые меняют обличье. Стать другой Эрикой, которая может научиться быть счастливой.

Пусть даже без Ядгара Альге.

Вновь измениться, стать другим человеком оказалось непросто. Было нелегко изжить в себе старые привычки, и, если бы не Алана, все время меня подстегивавшая, я бы, наверное, впала в отчаяние.

Хотя и сама Кронберг была иногда источником моего уныния. Упорная, энергичная и порой излишне опекающая, она не жалела сил на несчастную меня.

Особенно тяжелыми были утренние часы.

— Поднимайся давай.

— Сколько? — пробурчала я, натягивая покрывало на лицо. Судя по свету, проникающему сквозь веки, Алана уже убрала затемнение с окна.

— Восьмой час, семь пятнадцать точнее.

— Рано. Разбуди меня минут за десять до выхода.

— Я вообще не должна тебя будить, тем более что сама чуть не проспала. Почему опять не сработал будильник?! — раздраженно спросила Кронберг.

Я не стала отвечать, трусливо прикинувшись, что ничего не слышала.

— Сэй? — позвала Алана нашего электронного помощника.

— Эрика приказала отключить все сигналы пробуждения. Это было ранним утром. В три часа десять минут семнад…

— Все понятно. И пришла она, наверное, примерно в это же время? — ехидно спросила доктор.

— Совершенно верно, — вежливо согласился Сэй и все-таки уточнил: — три часа семь минут тринадцать секунд.

Могла бы поклясться, что почувствовала удовольствие в его голосе, когда ему дали договорить.

— Спасибо. Вставай, лентяйка, на работу опоздаешь…

С меня самым наглым образом начали стягивать покрывало.

— Не трогай мой кокон! — возмутилась я, крепче перехватывая его руками.

— Кокон? — Алана вскинула рыжеватые брови.

— Я гусеница, которая окуклилась, чтобы стать прекрасной бабочкой, — заявила я. — И пока еще рано.

— Я не должна была спрашивать! — застонала Кронберг. — Эй, ты что, спишь голышом?

— В своей кровати я сплю как хочу!

В этот раз она смолчала. Доктор могла критиковать меня, воспитывать, заставлять что-то делать. Но то, что я покупала для своей комнаты, как одевалась и куда ходила помимо работы, решала только я сама. Это был мой маленький кусочек абсолютной независимости, которым я наслаждалась.

— Хорошо, — наконец кивнула Алана. — Делай что хочешь. На этот раз я не стану тебя дожидаться и просто уеду. Будешь сама добираться до работы, заодно научишься писать объяснительные за опоздания. Хороший социальный навык.

Она вышла, и я, вздохнув, все-таки вылезла из кровати.

Прошло полгода, как мы поселились на Вельхо, сняв небольшую двухкомнатную квартирку на первом этаже дома практически на самом берегу океана. В Вельхо почти все было на берегу. Меня бы это очень радовало, если бы в океане можно было купаться, но это было опасным из-за илат — маленьких, но очень ядовитых существ, живущих в морской воде. Хорошо хоть в опресненной они дохли, иначе этот красивейший мир так и остался бы пустым: илаты были основой местной экосистемы, и уничтожать их не позволялось. Впрочем, местные жители все равно любили морские путешествия и пляжный отдых.

Я ходила на пляж почти каждый день. В первый месяц — одна или с Аланой, но ей обычно не хватало времени на прогулки. А потом я нашла себе компанию. Человек семь-восемь, кроме меня и еще одного паренька с Тейба, перебравшегося сюда год назад, — все местные. Они стали мои первыми друзьями. Они не знали, что я эспер, поэтому я чувствовала себя рядом с ними… нормальной.

Том, один из новых приятелей, помог мне найти работу, заметив, как я легко лажу с его племянниками, двумя совершенно неугомонными близнецами. Ни один из этих пятилетних мальчишек не был похож на Замира, но мне нравилось возиться с ними, когда их приводили на пляж.