Читать книгу "Франция. История вражды, соперничества и любви - Александр Широкорад"

Заканчивая рассказ о франко-советских отношениях в годы Второй мировой войны, я хотел бы остановиться на двух крайне деликатных моментах — «Узники Тамбова» и отношение к коллаборационистам во Франции и СССР.

В начале 1980-х годов во Франции возникла общественная ассоциация «Узники Тамбова». Как заявил ее председатель Шарль Кляйн: «В начале 80-х годов прошлого века ассоциация называлась "Узники Тамбова", новое название мы ей дали в 1995 году. Она была создана по инициативе ветеранов, мобилизованных в вермахт в годы Второй мировой войны из жителей Эльзаса и Лотарингии после оккупации этих французских областей нацистской Германией. Большинство из них были мобилизованы насильно, под угрозой отправки в концлагерь и жестоких репрессий против родственников, поэтому эти солдаты и вошли в историю как "подневольные". Нацисты считали эльзасцев и лотарингцев "ненадежными", поскольку многие из них дезертировали в первые же дни. Поэтому их распределяли по разным частям и направляли исключительно на Восточный фронт, чтобы вызвать у жителей Эльзаса и Лотарингии ненависть к русским, которые, как им объясняли, убивали их сыновей. Таким образом, и мне пришлось отправиться в 1943 году на Восточный фронт, но в 1944 году, по счастью, я уже оказался в советском плену»[250].

Как видим, Кляйн представляет военнопленных французов «белыми и пушистыми» мальчиками, которых злодеи большевики сделали узниками тамбовского лагеря № 188. Журналист Юрий Ульяновский пишет о Кляйне: «Мы беседуем с убеленным сединами почетным мэром небольшого городка Вейрсем в российском консульстве в Страсбурге, куда он приглашен в рамках подготовки к торжествам по случаю 60-летия Победы». Почему же первым вопросом к Кляйну не стал вопрос: а кто он собственно, такой — француз с какими-то немецкими корнями или немец? Если француз, то чем он отличается от парней из «Шарлемань», то есть является противником Франции, а если немец, то должен был честно защищать свой фатерланд.

Ни в одной оккупированной стране немцы не проводили мобилизации, а в боевые части вермахта зачисляли только тех, кто считал себя немцем. Добровольцев же иных национальностей зачисляли только в части СС. Так что мобилизованных насильно в тамбовских лагерях не было. Другой вопрос — болтовня «узников»: «Если бы я не пошел в вермахт, меня бы отправили на трудовые работы в Германию, мои соседи — немцы плохо бы обо мне подумали», — и т.п.

По разным данным, в лагере № 188 под Тамбовом в 1941—1945 гг. побывали от 15 до 20 тысяч французов, точнее, бывших гражданами Франции, по состоянию на 1 января 1940 г. Примерно полторы тысячи из них умерли в лагере[251]. Позже французы жаловались, что под Тамбовом морозы стояли до —30°, хлебный паек составлял всего 600 грамм (вспомним блокадный Ленинград!) и т.п. В общем, условия в сталинско-бериевском концлагере были жуткие.

Советское командование предлагало пленных французов отправить к де Голлю, в части «Свободной Франции», но этим воспользовались лишь немногие. Так, в мае 1944 г. было принято решение отправить полторы тысячи французов в распоряжение де Голля.

24 сентября 1945 г. вышла директива НКВД, согласно которой, подлежали освобождению все военнопленные граждане Франции, включая эльзасцев и лотарингцев. Их всех снабдили новым трофейным германским обмундированием[252]. Репарация шла через одесский лагерь Люстдорф, а оттуда — морем во Францию.

Лично меня потряс секретный приказ «бериевских палачей» с требованием от лагерных начальников предупредить освобождаемых, что вывоз из СССР крупных сумм советской валюты запрещен, и посему надо, мол, «обеспечить лагерные магазины нужным ассортиментом прод- и промтоваров, чтобы освобождаемые могли истратить свои деньги»[253]. Если бы это была листовка или статья из «Правды», можно было подумать, что сие пропаганда. Но тут секретный (!!!) приказ.

Зоя Масленикова, служившая с декабря 1944 г. переводчиком в лагере № 188, написала книгу «Маленький французский оазис», воспевающую несчастных французских узников.

Многие другие интеллигенты-образованцы восхищаются мужеством пленников поневоле. Вот, к примеру обильно цитируют русскоязычного космополита Ричарда (Ришара) Душник-Блестена. «Родился он в 1908 году в Париже. Во время войны служил во французской армии, воевал с немцами, попал в плен, потом бежал и наконец примкнул к польской Армии Крайовой. Вместе с частями Советской Армии освобождал Вильнюс»[254]. Он попал в лагерь № 188 вместе с двенадцатью другими французами, воевавшими в Армии Крайовой.

На самом же деле части Армии Крайовой не помогали Красной армии освобождать Вильнюс, а наоборот, согласно плану «Буря», разработанному польским эмигрантским правительством в Лондоне, пытались захватить Вильнюс после отхода германских войск, провозгласить его польским городом и не пускать туда большевиков. Риторический вопрос: чем такие «помощники» Красной армии отличались от частей СС и вермахта?

С помощью активистов ассоциации «Узники Тамбова» на месте лагеря военнопленных в тамбовском лесу был создан мемориал в память о пленных.

Замечу, что из всего вышесказанного вовсе не следует, что после победы во Франции имело место лояльное отношение к коллаборационистам. Наоборот, во Франции царил полнейший беспредел. Это у нас в России Сталин издавал жесткие законы, и они беспрекословно выполнялись. А там, при «демократии», кто попался под руку, того ждала дикая расправа — даже просто за болтовню или секс с немцами. А тот же Кляйн, воевавший на стороне Гитлера, как видим, и в мэры попал.

По приговору французского суда были казнены: главный редактор журнала «Новое время» Жан Люшер (22 февраля 1946 г.); Жан Эроль-Паки, диктор «Радио-Париж» (11 ноября 1945 г.); писатель и кинокритик Робер Бразилах, главный редактор журнала «Я повсюду» (6 февраля 1945 г.) и др.

Замечу, что в 1946—1947 гг. у нас даже пойманным с оружием в руках бандеровцам и «лесным братьям» давали по 15-25 лет.

Всего по приговорам судов были казнены около 1600 коллаборационистов. К каторжным работам приговорены 13 339 человек, к тюремному заключению — 24 927, к лишению гражданских прав — 50 223 человека.

Многие умерли или были убиты в тюрьмах, среди них и маршал Петен. Знаменитый предприниматель Луи Рено арестован в сентябре 1944 г., а в октябре умер в тюремной больнице от травмы черепа. Расследования причины смерти не велось. Компания Рено была конфискована и национализирована 16 января 1945 г.