Читать книгу "Серебряная богиня - Джудит Крэнц"

— Отойди, Робби. Ты получишь ее, когда я с ней закончу. И ни минутой раньше. Ты меня чуть под руку не толкнул.

Прислушиваясь к болтовне редакторов «Пипл» и Кэндис, Дэзи думала о том, что никогда прежде в своей жизни на нее не смотрели так, как сделал это Дэнил: взглядом ни холодным, ни теплым, ни одобрительным, ни осуждающим… ничего, кроме абсолютного отсутствия всякого интереса. Этому человеку скучно, решила Дэзи, тут же сказав себе, что ей это все равно. Таких съемок, как сейчас, у него было по меньшей мере две в день, и притом всю неделю подряд. И так было всю жизнь. За один снимок, который у него брали, он получал в среднем три тысячи долларов. Даже лучший хирург по пластическим операциям, делавший по две операции в день, и то получал не больше маэстро, подумала Дэзи, пытаясь отвлечься от щекотавшей ухо кисточки.

— Можете открыть глаза, — распорядился Алонзо.

С опаской подняв веки, она увидела свое отражение в зеркале. Оттуда на нее все еще глядела бежевая маска, разукрашенная глубокими непривычными тенями, положенными на скулы, шею и веки.

— Мы только начинаем, — пояснил Алонзо, видя изумление Дэзи.

* * *

Робертсон, парикмахер, с преувеличенно терпеливым видом томился у стены. Батарея щипцов для завивки и горячих термобигуди находилась уже в состоянии полной боевой готовности, хотя еще добрых полтора часа он не сможет приступить к своей работе.

Дэзи казалось, что она сидит на этой проклятой табуретке уже целую вечность, хотя прошло всего два часа. Если бы, подумала она с растущим раздражением, такой копуша, как Алонзо, должен был работать с ней на киносъемке, его бы уже давно не было в живых. Да она сама бы заколола его одним из тех многочисленных инструментов, которым он пользовался. Наконец Алонзо решил, что работа закончена и можно передавать эстафету Робертсону.

Разрисованное отражение, смотревшее на нее из зеркала, было чужим: не тот рот, не те брови, не та кожа… С сегодняшнего утра, когда она сюда пришла, Дэзи состарилась по меньшей мере на десять лет. Лицо в зеркале было не ее, и когда Робертсон начал укладывать волосы в сложную прическу в виде диадемы а-ля принцесса Грейс Келли на гала-концерте, Дэзи не стала даже протестовать.

— Я должен создать опорный валик для тиары, — сказал он, ловко работая пальцами, постепенно превращавшими ее волосы в плотную массу кудрей.

— Тиара? — спросила Дэзи чужими губами.

— Анри взял напрокат тиару, подвески и колье, — сообщил он. — Мы хотим создать образ дореволюционной России. Вы должны выглядеть вроде Анастасии — ну знаете, вся эта романовская династия.

— Я не знала, что это входит в ваши планы, — ответила Дэзи, — да лучше бы мне и сейчас об этом ничего не знать.

— В чем дело? — удивился Робертсон.

— Не берите в голову…

Выходит, подумала Дэзи, что Кэндис Блюм, несмотря на свою благовоспитанность, не сочла нужным поделиться с ней этими замыслами. Дэзи и так мутило от лицезрения того, что сделали с ее лицом, а тут к визуальному неприятию добавлялась еще и тошнотворная мысль, что ее хотят заставить перевоплотиться в несчастную и даьно погибшую Великую Княгиню. Она уже было совсем поднялась, чтобы выяснить отношения с Кэндис, когда в комнату вплыл Анри, неся несколько коробочек черного бархата. Не говоря ни слова, он защелкнул «ошейник» из рубинов, изумрудов и бриллиантов у нее на шее и водрузил на голову сияющую теми же драгоценностями тиару.

— Что?! У вас не проколоты уши? — возмущенно взвизгнул он.

— Может, вы займетесь этим и сами проколете их? — тихо спросила Дэзи. В ее голосе прозвучало такое бешенство, что Анри даже попятился.

Сверху, из студии, раздался нетерпеливый голос Дэнила. Похоже, он наконец обрел нужное для работы настроение: если все пойдет по расписанию, через полчаса маэстро будет свободен.

— Готовы? — спросил Робертсон.

Дэзи еще раз посмотрелась в зеркало — возражать было бесполезно. Они столько всего с ней натворили, что она даже представить себе не могла, с чего надо начать, чтобы хоть чуть-чуть исправить положение.

Дэзи с осторожностью поднялась. От долгого сидения ноги затекли, и она едва стояла. Ей не нужно было переодевать махровый халат, потому что в определенный момент, при начале съемок, она просто сбросит его. Но Дэзи не чувствовала себя готовой к дальнейшим действиям. Она была абсолютно опустошена и раздавлена. Да что там говорить, Дэзи Вален-ской больше не существовало!

— Ну, с меня хватит! — вдруг произнесла Дэзи, повернулась к столу и, запустив пальцы в банку с холодным кремом, размазала ее содержимое по лицу — от одной щеки до другой. — Снимите с меня драгоценности, распустите волосы и позовите сюда Алонзо, чтобы он смыл с меня всю оставшуюся гадость!

Робертсон, к которому были обращены ее слова, почувствовал, как пол уплывает у него из-под ног. Он отступил как можно дальше, в самый угол, и оттуда наблюдал за этой сумасшедшей.

— Алонзо! — крикнула Дэзи, чтобы ее могли услышать в приемной. — Идите сюда. Вы мне нужны!

Косметолог поспешил к ней в костюмерную и застал ее в тот момент, когда она растирала вторую порцию холодного крема по лбу и подбородку.

— Полотенца! — скомандовала Дэзи. — И скажите вашему Дэнилу, что я буду готова через несколько минут. Обычно на всю косметику у меня уходит не больше трех минут, но это когда на лице нет никакого грима. Робертсон! Расческу! Алонзо, ради бога, встряхните головой и сделайте пару глубоких вдохов…

* * *

— Можно, мы пройдемся по тому, что имеем на сегодняшний день, а, Уорнер? — попросил Хьюго Ралли, управляющий «Таверны» в Центральном парке.

Кэндис Блюм и Уорнер Ле Рой, как ему показалось, настолько быстро пришли к единому мнению, что он захотел убедиться, а не упустили ли они все чего-нибудь существенного.

Секретарша начала быстро читать по своим записям:

— Вязовая комната будет использоваться для церемонии приема гостей. В Вязовой комнате и в Зале со стропилами будут поставлены десять столиков на колесиках. Они начнут циркулировать, как только откроется прием. Каждый столик будут обслуживать по паре официантов. На столах поставим три ледяные чаши с изображением княжны Дэзи — каждая три фута высотой. В одной — десять фунтов икры, в другой — три литра шампанского «Луис Родерер Кристалл», в третьей — бутылка русской водки. Икра выкладывается на маленькие тарелочки. Сервировка — по вкусу гостей.

— Ты забыла цыган, — вставила Кэндис, сбрызнув лимонным соком копченую форель, которую она с удовольствием поглощала.

— Я как раз собиралась перейти к цыганам, — заметила секретарша. — Во время прибытия гостей по обе стороны парадного входа должен выстроиться цыганский хор из тридцати человек. Еще тридцать цыган будут курсировать в Вязовой комнате и Балочном зале. Они не должны играть громко, чтобы не заглушить представление княжны Дэзи гостям. Вокруг ресторана должны быть размещены восемь прожекторов. В дополнение к нашему персоналу будет нанято пятьдесят человек, учитывая тройки. Все эти люди должны иметь опыт общения с лошадьми.