Читать книгу "Эффект Этоса - Лиланд Экстон Модезитт"

Передача с «Элсина» оборвалась, и «Элсин» исчез.

Глаза его точно замерзли, когда сеть вызвала в памяти поток энергии, выброшенный солнцем Джеруша… и фронт волны вот-вот начисто выжжет всякую жизнь на планете Орум, а прыжковые звездолеты заморозит на месте, не дав им покинуть систему…

А он мог прыгнуть на «Джойо»? После того, что случилось? Мог?

Ван хотел подумать, дождаться другого ответа. Но было уже слишком поздно, и черно-белая безвременность прыжка нахлынула на него.

Он сел в постели, мокрый от пота, тяжело дыша. Медленно перекинул ноги через край роскошной кровати в квартире на верхнем этаже и сидел некоторое время, пытаясь унять сердцебиение и упорядочить дыхание. Опять тот же кошмар, что и каждую ночь.

Но Ван не знал… Так же, как не знал о «Фергусе». Или о «Коллинзе».

— А следовало ли тебе знать? — Пробурчал он себе под нос. — Следовало ли догадываться об оборудовании для создания Новой?

Немного придя в себя, он встал, затем вышел из спальни в гостиную и направился к широкому южному окну. Большая часть города Камбрии была погружена во тьму даже влажной зимой, потому что огни были рассчитаны на то, чтобы светить вниз, а не вверх, не для глаз того, кто смотрит с шестого этажа здания ИИС.

Этика? Как мог Тристин так много говорить об этике? Вообще-то, папа Кикеро предостерегал Вана от людей, которые слишком трубят на эту тему. И все же Десолл до конца действовал во имя того, что Ван назвал бы большим благом. Лучше было уничтожить ревенантских налетчиков, чем позволить им терроризировать системы, которые не могли себя защитить. Лучше было помогать предприятиям и небольшим корпорациям так, чтобы они оказались конкурентоспособны и удержались, чем их перешибли бы другие, субсидируемые и поддерживаемые государством, то есть Ревенантом.

Но… разве это неизбежно вело… к чему-то вроде вспышки Джеруша?

Тристин говорил, что технология фархканская. Разве это значило… не могли они как-то запрограммировать старика, чтобы тот уничтожил родину ревенантцев? Десолл не казался запрограммированным, никакого сходства с клонами в Скандье.

Ван отошел от окна, все еще вспотевший. Затем повернул обратно.

Может ли он честно продолжать управлять ИИС? А может, уйти? Что случится со всеми независимыми системами… или с планетами пограничья, даже близкими к Ардженти или Хинджи… если кто-то, вроде ИИС, не предложит альтернативы? Или это просто самооправдание? Ван сделал глубокий вдох.

Ведь не совершал же ничего из того, что мучило его в кошмарах! Или они снились потому, что он не совершал ничего после того, как получил урок? Но что можно сделать, кроме того, что уже сделано? Если просто уйти, прочь от РКС, от ИИС, получится ничего не значащий символический жест, как бы говорящий: я за это не отвечаю. Была ли его вина в том, что он чего-то не видел, а должен был видеть? И, соответственно, действовать?

Так же, как не видел, или не хотел видеть, что совершается в Республике, пока не стало слишком поздно?

Ван медленно прошелся из конца в конец и обратно, не сводя глаз с окна, но при этом не видел ни города, ни окружившей его тьмы.

Глава 75

Поздним утром, в пяток, Ван сидел за столом в зале заседаний Камбрийской ИИС, на месте, где когда-то восседал сам Тристин. Он все еще не чувствовал себя управляющим директором ИИС, несмотря на то, что провел уже больше недели здесь, в Камбрии. Но все воспринимали его как такового, вероятно, потому что Нинка недвусмысленно дала понять, что Ван действительно управляющий директор.

Он проверил архивы. Тристин внес изменения в план руководства ИИС в случае непредвиденных обстоятельств за месяц до смерти. И никому ни слова не сказал.

Ван спрашивал себя, знают ли присутствующие о кошмарах и сомнениях, которые его терзают, если так на него глядят? Притом, он видел по складкам и темноте у глаз Нинки, что некоторые из этих демонов мучают и ее. А Эри просто покинула ИИС, попросив свою стипендию.

— Я читал ваш доклад, — начал Ван, глядя на Ларен, темноволосую женщину, отвечавшую за исследования в Камбрии. — Хороший, — да, хороший доклад, хотя факты, которые он содержал, трудно было назвать утешительными. Система Джеруша необитаема и останется такой на годы, если не на столетия, даже если немедленно начать терраформирование. Необитаемой… Какое чистое слово после смерти свыше пятисот миллионов людей.

Силы Коалиции, с помощью Арджентийских сил из окраинных миров под командованием генерала Марти, нанесли поражение флотам Ревенанта и уничтожили большинство кораблей. Объединенные Арджентийско-Коалиционные особые силы осуществляли управление протекторатом Коалиции, бывшими системами Ревенанта.

Все это Ван мог понять и принять, пусть нехотя. Но его естество противилось принятию совместного решения Ардженти и Коалиции позволить Республике Тары, едва ли отныне Республике, завершить аннексию беззащитных систем Кельтира.

— Спасибо, — ответила Ларен.

— Что я не вполне понимаю, так это почему силы Коалиции позволили Республике аннексировать Кельтирские миры.

Ларен перевела взгляд с Вана на Нинку, затем на Джо Сасаки, прежде чем ответить.

— Все переменилось так внезапно. Мы остались со всеми этими Ревенантскими системами, и никто не хотел восстанавливать их по старому образцу. Это означало трату ресурсов на управление центральными системами Ревенанта на много лет вперед. Республиканские флоты подошли в хорошем порядке и предложили компромисс. Никто не хотел втягиваться в целый ряд сражений. Ардженяне не желали, чтобы Коалиция аннексировала системы Кельтира, а нам совсем не было нужно, чтобы за их счет расширялась Ардженти. Притом, проблема вакуума власти…

— Проблема в том, что до поражения Ревенанта ни Республика, ни Кельтир не были достаточно сильны сами по себе?

Ларен кивнула.

— И некий гений в Генштабе Коалиции решил, что если позволить Республике консолидировать все Кельтирские системы, это их займет и поможет создать противовес Ардженти, — Ван фыркнул. — Арджентяне согласились по той же причине, чтобы не позволить слишком усилиться Коалиции.

— По сути дела, так.

— Идиоты. Разве они не видят, что Республика — лишь малая версия Ревенанта, только там еще меньше этики и нет религиозного единства?

— Я думал, вам не нравится монопольная религия Ревенанта, — сказал Джо Сасаки, в его голосе прозвучало недоумение.

— Ничуть, — ответил Ван. — И Тристину тоже не нравилась. Но, хотите верьте, хотите нет, иные системы могут быть еще хуже, — а Республика шла по этому пути.

— Никто не желал втягиваться, — добавила Ларен. — Сколько-нибудь основательно. Хинджи подтвердили свои претензии на некоторые независимые системы, вроде Белдоры и Гойлхена. Арджентяне сделали то же самое в отношении кое-каких своих соседей. Мы прибрали области близ Кешмары.